Пташка Мэй и страна Навсегда, стр. 50
— Мэй!
Голос Тыквера доносился из ямы, которая была к ней ближе всех. Девочка навалилась на камень.
— Не двигается!
Мэй толкала и пихала его изо всех сил. Камень подался в сторону, потом еще и еще и наконец отодвинулся настолько, что девочка смогла бросить в яму лестницу. Миг спустя за край ухватились длинные бледные пальцы, и Тыквер, дрожа, выбрался наверх.
Они с Мэй посмотрели по сторонам.
— Беатрис! Фабио!
По голосам они нашли два других колодца и с большим трудом отодвинули крышки.
Как только все оказались на свободе, друзья побежали ко второй двери — она находилась напротив той, через которую Мэй утащили в стеклянный зал. Они выскочили в длинный коридор.
— Взлифт! — закричал Тыквер, показывая вперед.
Они бросились вперед. Беатрис изо всех сил надавила на кнопку. Табло загорелось, высветив цифру 3 987.
— О мама миа! — пробормотал Фабио, поправляя за спиной парашют.
Взлифт медленно поднимался. Друзья ждали, то и дело оглядываясь. Наконец они услышали мелодичное «динь». И гнусавое лопотание в кабине.
— Бежим!
Беатрис, Тыквер и Фабио метнулись назад по коридору. Позади топала башмаками Мэй. Двери взлифта раскрылись, и за спиной у беглецов раздался рев. Гули кинулись в погоню. Друзья проскочили темницу с ямами, свернули направо и остановились, только когда влетели в стеклянный зал и поняли, что угодили в западню.
Мэй нажала на кнопку и закрыла двери. Беатрис принялась гадать, какая из кнопок запирает их на замок, и наконец в отчаянии стукнула белым кулачком по всем сразу. Внезапно створки загудели. Замок сработал.
Двери сотряс жуткий удар — гули врезались в них и стали ломиться внутрь.
— Что нам делать?
Все повернулись к Мэй.
— Мои бедные кишочки! — вскричал Тыквер. Он спрятался за девочку, схватил ее за плечи и уставился на двери.
Мэй посмотрела в окно, на странный дымок вдали. Она вдруг поняла, что это такое.
— А вот и поезд, — грустно вздохнула Беатрис, повторив ее мысли. Тяжело дыша, она прижала палец к стеклу и показала куда-то на север. — Вон станция, о которой я читала.
Беатрис оглянулась на двери. За северными воротами Мэй разглядела крошечную точку станции.
— Вот бы нам сесть на поезд, — вздохнула Беатрис. — И уехать отсюда.
— А я всегда мечтал увидеть снег, — протянул Тыквер.
Гули стали ломиться в зал с удвоенной силой.
Мэй смотрела на дымок. Только поезд мог увезти их из Призрачного города. Правда, сейчас от него не было никакого толку.
Или был?
Мэй задумалась. Она вспомнила, как привязала на пояс воздушные шары и хотела взлететь с маминой машины. В голове, точно одна из пчел Усика, жужжала какая-то мысль.
— Вы и правда хотите сесть на поезд?
Все посмотрели на Мэй.
— Если бы ты поехала на север, я бы отправилась с тобой, — ласково сказала Беатрис. — Но почему ты спрашиваешь?
— А я поеду за Беатрис куда угодно, — признался Фабио. — Какая милая мечта!
— А я всегда хотел увидеть снег, — повторил Тыквер.
Мэй смотрела на него, а мысль в голове жужжала все громче.
Дверь заскрипела под ударами, металлическая поверхность пошла буграми, и на ней проступили очертания гуля. Между створками показалась щель.
И тут Мэй поняла! В груди одновременно вспыхнули страх и надежда.
— Фабио, — выдохнула девочка, — как думаешь, твой парашют нас удержит?
Тот недоуменно моргнул и тут же улыбнулся ей дрожащими губами.
— Да, я как раз об этом и думаю. Какая идея мне пришла!
Его кадык подпрыгнул и опустился. Улыбка постепенно погасла. Капитан посмотрел вниз, на далекий город, и обернулся к Мэй.
— У нас есть выбор?
Мэй сглотнула, вспомнив, как шарики не выдержали ее веса. Тогда она рухнула на землю, ушиблась и покраснела от стыда. Мэй обернулась и посмотрела в окно. Прыгать с такой головокружительной высоты — не то что прыгать с маминой машины. Если ничего не получится…
Мэй оглядела друзей. Сердце ушло в пятки.
— Давайте попробуем.
Они дружно подняли трон и швырнули его в стекло. Вниз полетели тысячи осколков. Мэй, Беатрис, Фабио и Тыквер встали на карниз. Все крепко ухватились за капитана.
И он прыгнул.
Далеко у подножия башни Пессимист уже несколько минут бегал вокруг гулей, уворачиваясь от копий и когтей. Он по-прежнему не желал покидать лестницу, ведь это была его единственная дорога к Мэй. И все же силы кота были на исходе. Язычок свисал у него из пасти самым неприличным образом, грудка ходила ходуном. Ему становилось все тяжелее метаться туда-сюда по ступеням, приседать и подпрыгивать.
Глаза Пессимиста заволокло дымкой. Он совсем запыхался. И тут произошло что-то невообразимое — кот поскользнулся. Пересчитав головой все ступени, он кубарем скатился вниз по лестнице. У него был только один страшный миг, чтобы подумать, что хуже — боль и страх или унижение.
Покрытая слизью ручища схватила его и крепко прижала к склизкому боку. Пессимист слишком устал, чтобы сражаться, поэтому чудовище одолело его без труда. А потом случилось нечто и вовсе непонятное.
С неба посыпались осколки. Все склизкие чудища замерли, задрав морды вверх, и что-то забормотали. Кот тоже посмотрел на небо. Там, в вышине, летела, удаляясь от него, крошечная точка. Прищурив глаза, кот повел носом, принюхался и взвыл.
— Ммммииииээээээээй!
С необычайной силой он штопором вывернулся из скользких ручищ и встал на пружинистые лапы.
Дернув ушами, кот стрелой полетел к западным воротам Призрачного города, не выпуская из виду точку в небе. Он спешил в пустыню.
Глава двадцать девятая
Станция
Тыквер, Мэй, Беатрис и Фабио побежали по песку, вздымая облака пыли. Все попадали с капитана Фабиани, точно блохи с пса, когда его хорошенько вымоют шампунем от паразитов.
Мэй упала, набрав полный рот песка, и села, отплевываясь. У нее ныла каждая косточка.
— Все целы?
Тыквер стонал. Беатрис и Фабио сидели в воздухе, медленно приходя в себя. Позади рваной тряпкой валялся парашют. Они были в нескольких сотнях шагов от городской стены.
Друзья встали, посмотрели друг на друга, точно пьяные, и заулыбались.
— Урраа!
— Э-ге-гей!
— У нас получилось!
— Мадонна! Я даже в это не верить!
Мэй вскинула руки и запрыгала, торжествующе сжав кулачки.
— Получилось, получилось, получилось!
Друзья кричали, вопили, обнимали друг друга.
Утихомирившись, они огляделись.
— И что теперь делать? — спросил Тыквер.
— На станцию, — деловито ответила Мэй. — В какой она стороне?
Беатрис вытянула бледную руку.
— Поезд шел туда. Нам лучше поторопиться. Если мы его еще не пропустили.
Путешественники со всех ног бросились к станции, которую видели сверху. Она медленно приближалась, будто вырастала из песка.
Не успела Мэй разглядеть ее крышу, как позади раздался страшный шум. Все повернули головы. Прямо у них на глазах огромные ворота города медленно открылись, и оттуда хлынули сотни черных точек.
— Мааамочки, — протянула Мэй.
Беатрис прижала к сердцу ладошку.
— Черные псы!
Приглядываться никто не стал. Друзья пустились наутек и вскоре смогли хорошо рассмотреть не только крышу, но и все здание станции. Они подбежали к нему и затормозили у самой платформы.
— Вы видите поезд? Видите? — спросила Беатрис, вглядываясь в даль. — Он близко?
Мэй внимательно посмотрела в обе стороны, надеясь увидеть поезд, который приближается к станции, а не уходит от нее. Один мучительный миг она не замечала в пустыне ничего, кроме далеких черных точек. И, как ни странно, гигантской деревянной мыши, которая катилась по песку далеко слева. Мэй помотала головой, не веря своим глазам. И тут она увидела — тоненький столбик дыма поднимался на горизонте.
— Смотрите! — Девочка показала на дым.
— Поезд! — воскликнула Беатрис. — Он едет к нам или от нас?