Красный сердолик, стр. 28
Я увидела, как его взгляд скользнул по пустому пространству на стене, откуда исчезла картинка.
— Я не сказал бы вам, даже если бы что-нибудь знал, — ответил он. — Бывают ситуации, когда безопаснее не знать. Говорят, что человеку, однажды свершившему убийство, легче решиться на второе — в целях защиты от разоблачения. Поэтому я не знаю ничего. Понимаете? Просто я не верю, что это Тони. Я думаю, что его арест — чья-то злая шутка.
Я и сама так думала. И я знала, кто мог подшутить над ним таким образом.
— Ну что ж — сказала я, — пойдем к Сондо вместе. Ты сможешь лично объяснить ей, почему не собираешься воспользоваться ее приглашением.
Кейт явно не стремился составить мне компанию, но и не решился отказаться. Мы спустились в отдел оформления витрин и застали Сондо за работой: она стояла на коленях, наклеивая обои на складные ширмы. Граммофон выдавал песню «Черные глаза», и я первым делом подняла иглу и выключила его.
— Мне нужно перекинуться с тобой парой слов, — мрачно сказала я, — но мне не удается собраться с мыслями, пока крутится эта штука.
Сондо быстро нас осмотрела и состроила обычную гримасу.
— Хорошо, но не ждите, что я стану угощать вас чаем. Хотя Тони и угодил за решетку, окна должны быть готовы в срок. Здесь и так с утра шныряли полицейские, но в конце концов я убедила их, что тут им больше нечего делать.
— Лучше расскажи об аресте Тони, — потребовала я. — Ведь это твоих рук дело, не так ли?
Она решительно провела тряпкой по приклеенному куску обоев.
— А хоть бы и так. Что делать, если у меня накопилась против него куча улик? Что мне оставалось, как не передать их Мак-Фейлу?
— Какие еще улики? — спросила я.
— Да так, некоторые вещички, — уклончиво проговорила Сондо. — Всего лишь напоминания о той безобразной стычке с Монти, после которой Тони последовал за ним с клюшкой для игры в гольф.
— Тони пошел за Монти?
— Да, конечно. Разве ты не заметила, как он всполошился при упоминании клюшки? Я наконец вытянула из него правду. Он угрожал проломить Монти башку, но тот посмеялся и выхватил клюшку у него из рук. Ты знаешь, это была одна из тех старых деревянных клюшек, ну, Монти взял ее и переломил об колено. Затем он бросил обломки на пол и пошел налаживать свет. Тони поднял кусок клюшки — тот, что потяжелее, — и направился за ним, чтобы закончить свое дело.
— Я этому не верю, — заявила я. — Не верю ни одному твоему слову
На Сондо мое замечание не произвело никакого впечатления. Она села на корточки и стала придирчиво осматривать ширму.
— Лайнел, будь добра, передай мне, пожалуйста, эту шляпку, — попросила она. — И кстати, как тебе нравится моя идея оформления витрины к Пасхе?
Я последовала взглядом за ее указующим перстом и увидела большое зеленое бумажное растение в цветочном горшке. На растение была залихватски надвинута шляпа цвета пламени. Я передала Сондо шляпку, не говоря ни слова.
— Я собираюсь разместить ряд таких растений по задней кромке витрины, — делилась она своими замыслами. — И все они будут в шляпках. Ты не думаешь, что это шикарная идея?
— Я думаю совсем о другом, — призналась я. — Ты сбираешься отправить Тони на электрический стул?
Ее черные глаза смотрели злобно и насмешливо.
— Но почти все, что я тебе рассказала, чистая правда. Тони сам признался насчет клюшки. Он даже не отрицал, что грозил убить Монти. Мак-Фейл получил преступника. Дело закрыто.
— И детективы не увяжутся за нами сегодня вечером, так ли?
Смех Сондо прозвучал зловеще.
— Лайнел, дорогая, ты такая сообразительная девочка.
— А ты сообразительная настолько, — парировала я, — что подвергаешь опасности собственную жизнь.
Сондо приставила шляпку к ширме, чтобы увидеть, как она смотрится на фоне обоев, и удовлетворенно кивнула.
— Я могу сама о себе позаботиться. А ночь, проведенная в тюрьме, Тони не повредит. Он выдержит это испытание. Все легче, чем сидеть и ждать, когда полицейские докопаются до скрытых им фактов. А потом настанет час, когда я сама уплачу по счету.
Ее маленькое личико излучало такое злорадство, что я отвернулась. Сондо опасна, и убийце не позавидуешь.
Она неожиданно сменила тему разговора.
— Надеюсь, ты придешь ко мне на вечеринку, Кейт?
Он беспомощно посмотрел в мою сторону, потом вяло кивнул. Вот чего стоила его твердая решимость.
Я уже собиралась уходить, когда в комнату медленной походкой вошел Билл Зорн. Он мне улыбнулся, но его голубые глаза помрачнели, когда он перевел взгляд на Сондо.
— Доброе утро, мадам Макиавелли. Имеют ли успех ваши маленькие хитрости?
Она непочтительно сморщила нос.
— Полный успех, благодарю вас. — Помолчав, она спросила: — Ты уже слышал…
— Ты имеешь в виду Тони? Да, слышал. Но в данный момент меня интересует другое.
Он подошел к ней поближе и застыл в ленивой позе, засунув руки в карманы. Сондо была так мала ростом, что ей приходилось запрокидывать голову, чтобы видеть его лицо. Она смотрела на него озлобленными немигающими глазами.
— Как ты узнала, что граммофон будет разбит? — спросил Билл.
Сондо засунула руки в карманы халата, открыто насмехаясь нал ним.
— Что вы говорите, мистер Зорн! И что вы имеете в виду?
Билл окинул се взглядом, выражавшим крайнюю степень неприязни, и повернулся к Кейту:
— Этот граммофон был целым, когда ты оставил его в мастерской вчера вечером, не так ли?
— Конечно, — ответил Кейт. — Разумеется.
— Билл, — вступила я в разговор, — не хочешь ли ты сказать, что…
Он кивнул:
— Сегодня утром я первым делом зашел в мастерскую, чтобы взглянуть на граммофон. Он был разбит, кто-то расколошматил его всмятку.
Сондо завизжала:
— А я это предвидела! Я это знала!
Билл не обращал на нее внимания.
— Как это могло получиться, Кейт, что ты принес в «Юниверсал Артс» не тот граммофон?
Кейт растерянно взглянул на Сондо, и та перестала визжать. Но она все еще напоминала кошку, проглотившую канарейку.
Билл продолжал:
— Граммофон, который ты ко мне принес, оказался другим. Не тем, для которого я делал приспособления.
— Но… я взял тот, на который мне показала миссис Норгор, — запинаясь, проговорил Кейт.
Билл пересек комнату и подошел к граммофону Сондо.
— Вот граммофон, предназначавшийся для витрины. Как это ты умудрилась мне дать свой, Сондо?
Сондо насмешливо разыграла полную растерянность.
— Надо же, ты прав. Именно этот граммофон принадлежит магазину. Как же я сглупила!
— Ты, кажется, говорила, что он сломался?
Билл включил аппарат и опустил иголку на пластинку. Музыка звучала чисто, без посторонней вибрации.
Сондо изощрялась в суетливых женственных конфузливых ужимках, которые были совсем не в ее характере.
— Звучит отлично, вам не кажется? Я чувствую себя такой дурой.
— Что ты говоришь? — насмешливо произнес Билл. — А я-то думал, что ты заменила граммофон нарочно, чтобы у меня оказался не тот, что надо. Вот только для чего ты это сделала?
Сондо перестала изображать святую невинность.
— Тебе хочется узнать? Но я не скажу. Не скажу, пока для этого не настанет время.
Глава 12
Она повернулась к нам спиной и яростно принялась за работу.
Я отослала Кейта к себе в кабинет, и мы с Биллом пошли к лифту.
— Что все это значит? — вопрошала я. — Почему кому-то взбрело в голову отправиться в «Юниверсал Артс», чтобы разбить граммофон?
— Я могу только догадываться, — ответил Билл. — Кстати, слышала ли ты звучание этого граммофона, когда в нем были неполадки? Каким оно тебе показалось?
Я попыталась вспомнить.
— Что-то вроде металлической вибрации.
— Как будто что-то попало в трубу? Скажем, посторонний предмет?
— Может, и так, — предположила я. — Скорее всего. Но я до сих пор не вижу связи…
— Предположим, что предмет, попавший в трубу граммофона, представлял большой интерес для человека, убившего Монтгомери. Предположим далее, что предмет попал в граммофон не в тот момент, когда убийца находился в оконной витрине. Разве он не примет все возможное, чтобы добраться до аппарата и добыть нужный ему предмет? С этой целью он проникает ко мне и разбивает граммофон в поисках завалившейся в него вещи.