Капкан на оборотня, стр. 12
Тоска оторвалась от блокнота.
– Не знаю, амбар вроде бы какой-то заброшенный. Он всегда был. Раньше бабушки говорили, что там бабай живет.
– Бабай? – спросил я.
– Угу. Бабай.
– На каком-то языке, точно не помню, но «бабай» – это, кажется, «дедушка». Может, там какой-то дедушка жил? А потом...
– Давай обойдемся без историй про то, как этот дедушка разочаровался в жизни и повесился на сеновале? – пресекла мои фантазии Тоска.
– Обойдемся так обойдемся. Но все равно сходить туда надо. Посмотреть, как да что. Мало ли. А вдруг там...
– Пойдем, – согласилась Тоска. – Все равно наше расследование пока зашло в тупик.
Я покачал головой:
– Это ты зря. Никакого тупика пока нет. Есть сбор информации. Это самая важная часть любого расследования. И вообще, мы должны осмотреть все, что нам будет доступно. Если тут была бы старая баня, мы осмотрели бы старую баню, руины... А если там улики какие-нибудь найдутся или оборотень там живет?
– Тут неподалеку барская усадьба, – напомнила Тоска. – Кстати.
– Отлично, – сказал я. – Ее мы осмотрим завтра. А сегодня руины амбара, вернее, сам амбар.
Тоска пожала плечами, закрыла свой блокнотик и спрятала его в карман.
– Пошли, – сказала она. – К амбару.
Амбар представлял собой ветхое кривое строение. Ветхий амбар. Посеревшие от дождя, времени и солнца доски. Вот бы поджечь его, классный костерчик получился бы. Мегапионерский костер.
Возможно, когда-то в амбаре что-то и хранили, но сейчас он годился только под снос. Под сжог.
– Ничего не замечаешь? – спросил я, когда мы подошли к воротам.
– Ничего.
– Смотри, – я указал пальцем.
Тоска пригляделась.
– Действительно, – сказала она. – А я и не заметила. Амбар старый, а на дороге вся трава примята.
– Точно. В тебе, радость моя, медленно просыпается доктор Ватсон.
– А ты, значит, Шерлок Холмс? Скромненько.
– Что внутри, не знаешь?
Тоска отрицательно помотала головой.
– Содержимое этого амбара – тайна моего детства. Мы всегда хотели проверить, что там, но так и не проверили.
– Всему приходит свое время, – сказал я. – Сейчас поглядим.
Странно, но амбар был заперт, причем надежно. Никакие гвоздики не помогли, замок держался. Потому что он оказался современной конструкции. Я таких и не видел даже раньше.
– Интересно. Кому понадобилось запирать эту рухлядь? – спросил я. – Что тут держать?
– Может быть, деревенские жители заперли его от местной шпаны, – предположила Тоска, – чтобы они его не сожгли, может...
– Зачем запирать? Рукасов с Мобилой, если захотят, и так его сожгут. Да и кто запер? Старушенции эти? Нет, тут другое. Здесь определенно что-то хранится. И потом замок-то не из дешевых, какая бабуля станет на него тратиться?
Мы стали с Тоской обшаривать стены в поисках щели. Очень хотелось что-нибудь разглядеть. Обошли вокруг всего строения. И ничего.
К счастью, на другом конце нам попалась лестница, похоже, не такая древняя, как амбар. Крепкая. И естественно, я решил воспользоваться ею по назначению.
– Зачем? – спросила Тоска.
– Если нельзя проникнуть через стены, надо попробовать через крышу. Прикрой меня.
– Как? – спросила Тоска.
Но я уже карабкался наверх. И почти уже влез на крышу, как в левое ухо мне залетел поздний слепень. Я потерял равновесие, слишком сильно надавил на последнюю ступеньку. Лестница хрустнула и в буквальном смысле рассыпалась на части. Здорово. Со стороны это выглядело, наверное, весело.
Я услышал, как Тоска внизу громко ойкнула.
Какое-то время мои ноги болтались в воздухе. Хорошо еще, доски на крыше были прибиты недостаточно плотно друг к другу, и я смог удержаться.
– Скажи, что мне делать? Может, я сбегаю, кого-нибудь позову? – с испугом спросила снизу Тоска.
– Не надо. Секвойи умирают вертикально.
Сейчас главное успокоиться и собраться с силами, подумал я. За три секунды успокоиться, потом быстро залезть.
Мне это удалось. Руки меня не подвели. Я собрался, закинул ногу на край крыши, подтянул вторую ногу и уже через мгновение сидел наверху. Не зря, не зря все лето я потратил на бессмысленное купание в ласковых водах Средиземного моря.
– Ну как? – крикнул я вниз Тоске.
– Даже не знаю, с кем тебя точнее будет сравнить. С Тарзаном или Кинг-Конгом, – устало ответила Тоска.
Я сначала прокричал, как Тарзан, а потом постучал себя кулаками в грудь, как Кинг-Конг. Получилось забавно. Тоска засмеялась.
– Все равно придется кого-нибудь позвать, – сказала Тоска. – Здесь высоко. Как ты слезешь?
– Не надо никого звать пока. Лучше сходи домой и принеси веревку покрепче.
– А мыло прихватить?
– Мне нравится ход твоих мыслей, – прокричал я. – Давай и побыстрее, а то скоро стемнеет и меня заберут... ну, пусть летучие обезьяны.
Тоска махнула мне на прощание рукой и побежала к домам.
А я остался на крыше. Решил даром время не терять, не зря же я сюда лез? Улегся на доски и стал смотреть в щель.
Увидел сено. Сместился немного вправо. Тоже сено. Еще сместился. Опять сено. Как ни старался, заглядывая во все прорехи между досками, всюду видел одно сено. Сеновал. Сплошной сеновал.
Тогда я решил перебраться на другую половину крыши. С другой стороны было все то же сено. Сено, сено, сено, но вдруг...
Вдруг мне показалось, что между сеном что-то блеснуло.
Конечно, я не ожидал встретить в старом заброшенном амбаре летающую тарелку, хотя кто знает. Кто знает, что могут скрывать эти старые развалины.
Поэтому мне захотелось получше рассмотреть блеснувший предмет, и я стал сползать по покатой стороне крыши.
Доски заскрипели. Блестящий предмет все еще не был виден. Я сдвинулся еще на полметра. Не видно. Надо сместиться еще.
И я стал смещаться.
Доски затрещали совсем пронзительно. И я увидел. Всего на секунду я увидел...
Доски не выдержали.
Я полетел вниз.
Глава 8
МОГИЛА ДЛЯ МОБИЛЫ
– Что там было? – спросила Тоска.
– Сено, – я потер бок. – Хорошее, душистое сено. Тонны две. Если бы не сено, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Интересно, есть какая-нибудь богиня сена?
– Не знаю...
– Узнай, пожалуйста.
Я отряхнул с одежды землю и сено, оставшиеся после моего спасения из амбара.
Из амбара я выбрался просто. В одном из углов обнаружилась прореха, невидимая снаружи. То ли собаки прорыли, то ли лисы. Прореху я расширил и оказался на свободе.
Тоска ждала меня с испуганным лицом. Видимо, вернулась, услышав грохот проваливания.
Я поднялся на ноги.
– Дай-ка блокнот, – попросил я.
Тоска протянула мне книжечку. Я открыл последнюю страницу. Записал. Вернул Тоске.
– Что это? – спросила Тоска. – Цифры, буквы какие-то...
– Головой стукнулся, – объяснил я. – И в ней возникло. Как у Ньютона. Вот, решил записать. А вдруг это формула абсолютного топлива?
– И что, получается, ты лазил на крышу зря?
– Почему зря? Формулу абсолютного топлива изобрел.
– Твоя формула скорее на автомобильный номер похожа.
– Все великое – просто, – огрызнулся я. – Пойдем, старушка, солнце клонит долу. Не стоит бабу Надю волновать.
– А пробежаться не хочешь? – предложила Тоска. – Могу поспорить, я тебя сделаю!
– Побежали!
И мы побежали. И Тоска меня сделала.
Бабушка на нас наорала, потом напоила теплым молоком с самодельным овсяным печеньем с изюмом. Я объелся и с трудом заполз в спальный мешок. И я еще застегивал «молнию» на спальнике, а Тоска уже сопела, ворочалась и скрипела пружинами своей старомодной койки.
Я попытался проанализировать полученные данные, но не смог – первый день пребывания в деревне, к тому же на свежем воздухе, меня здорово измотал.
К тому же теплое молоко – отличное снотворное.
Поспал хорошо, без дурацких сновидений.
На следующий день с утра я занялся привычным делом – сдиранием переводной картинки с китом. Нажевал хлеба с брюквой, медом и чесноком, изготовил целебную лепешку и приложил к руке. Перемотал бинтом. Однако уже через двадцать минут почувствовал малотерпимое жжение и вынужден был повязку с целебной лепешкой отъять. Переводка держалась. Ничего на нее не подействовало.