Торговый баланс, стр. 55
– Разве я уже не сказала, что выслушаю вас? Говорите, дитя мое. Я наслаждаюсь мелодичными звуками вашего голоса.
– Да, сударыня. Я не хочу показаться назойливым и понимаю, что вам хочется поскорее лечь спать, так что я буду краток. Дело в том, что я живу в космосе и стал подмастерьем, чтобы учиться торговле. Движущие мотивы и правила планетного общества – это выходит за рамки того, что мне необходимо узнать для того, чтобы быть хорошим купцом.
– Мягкий выговор, уместный между родственниками. И хотя я могла бы возразить, что не сделала ничего, заслуживающего вашего гнева, я воздержусь от этого, потому что хорошо знаю, что вы считаете себя обиженным. Итак…
Она взмахнула рукой, указывая ему на кресло, не занятое котом.
– Сядьте, дитя, и перестаньте обжигать меня взглядом.
Он сел, а вот насчет обжигания взглядом у него такой уверенности не было.
– Хорошо.
Она повернулась ко второму креслу, ловко подхватила кота и села, уложив его к себе на колени. Флинкс прищурился, потянулся и свернулся калачиком, явно довольный своим местом.
– Сам факт искренности вашего заявления о том, что знание планетного общества не имеет отношения к вашим способностям купца, только подтверждает, насколько сильно вы нуждаетесь в таком образовании.
– Мастер…
Она подняла руку.
– Спокойно. Вы сделали свой бросок. Теперь моя очередь взять кости.
Он покусал губу.
– Да, сударыня.
– «Да, матушка» в данном случае было бы более уместно, – заметила она, – но я не настаиваю. Вместо этого я возьмусь вас успокоить. Вас не бросают. Вас оставляют на период двух релюмм, чтобы вы занимались независимым обучением, имеющим ценность для корабля. Это обучение имеет две стороны.
Она подняла руку и загнула один палец.
– Во-первых, вы обучитесь тем модальностям, которым вас сможет обучить моя приемная мать. Не бойтесь: она будет ценить вас так же, как я – и настаивать на том, чтобы вы прилагали все свои силы.
Она загнула второй палец.
– Во-вторых, вы также будете проводить время на торговой бирже в порту Ириквэй. Я попросила, чтобы глава отделения позаботился о вашей сертификации в гильдии, чем я слишком долго пренебрегала.
Перечислив свои аргументы, она положила руку на бок Флинксу.
– Я сама получала такое независимое обучение и сертификацию, что принесло пользу кораблю и прибыль клану. Так принято делать, и это не наказание и не предательство. Вы можете поверить моему слову, что это так?
Его первым порывом было ответить ей отрицательно, но истина заключалась в том, что он ни разу не слышал от нее лжи. Некоторые ее слова он мог не понимать, но тут дело было в его невежестве, а не в намеренном обмане с ее стороны…
– Две релюммы? – выпалил он, когда его разум наконец догнал его слух. Он подался вперед в своем кресле. – Леди Маарилекс говорила про одну релюмму!
– Ха! – Мастер вен-Деелин на секунду оторвалась от почесывания за ушком Флинкса. – Она сказала, что за одну релюмму можно будет добиться прогресса. Но какую пользу вы принесете кораблю, не доучившись?
Джетри закрыл глаза, с силой упирая кулаки в колени. Две релюммы на планете! От этой мысли он содрогнулся.
– Дитя…
Послышался шорох, стук – а потом его обняли за плечи. Он сначала застыл, а потом подался навстречу утешению, уткнувшись лицом ей в плечо, словно она была Сейли, а ему было не больше восьми.
– Дитя, планеты вам не враги. А корабли не сосредотачивают в себе все хорошее и правильное, что есть в мире. Купец должен знать покупателей, а наибольшая часть ваших покупателей, когда вы станете взрослым купцом, будут жителями планет, а не урожденными космолетчиками. Игнорировать их обычаи опасно. Презирать их…
У него над головой пронесся звучный выдох, а ее руки на секунду сжались.
– Презирать их можно, – продолжила она, – но только с позиции знания, а не по невежеству.
– Да, сударыня, – прошептал он, потому что ничего иного ему не оставалось.
Она намерена оставить его здесь, это совершенно точно, независимо от того, что он скажет и как именно скажет. Сейчас важнее всего было позаботиться, чтобы она не забыла за ним вернуться.
– Вы можете счесть меня бессердечной, – тихо сказала она. – Возможно, вы подумаете, что от меня самой не требовали демонстрировать спокойствие в изгнании. В этом меня не подозревайте, молю вас. Я хорошо помню, как бунтовало мое сердце, когда мой делм приказал отдать меня на воспитание в Клан Тарниа, далеко от Солсинтры и самой Лиад, где сосредотачивалось все, что было хорошего и должного во вселенной.
Опять тот же стремительный выдох, который, как решил Джетри, мог быть тихим смешком.
– И я оказалась мрачным и замкнутым приемным ребенком. Надеюсь, вы поведете себя воспитаннее, чем я. К моей приемной матери я прошу вас относиться бережно и без излишней горечи.
Он рассмеялся – неожиданно для себя и неуверенно – и услышал, что она тоже смеется. Ее руки еще раз мимолетно сжались, а потом она отступила, оставив его успокоенным – и почему-то ему стало уютно.
– Ну вот, – решительно заявила она. – У вас завтра ранний разговор с нашей приемной матерью, так что вы, несомненно, захотите скоро лечь. Будьте уверены, что я за вами вернусь. Я клянусь в этом самим Иксином.
Джетри заморгал. Поклясться именем своего клана… Он почувствовал, что это не делается походя – такое просто нельзя делать походя. Если ее собственное имя для нее дороже рубинов и жемчуга, то насколько дороже должно быть имя, которое укрывает всех вен-Деелинов, где бы они ни находились? Он встал на ноги, все еще размышляя над нюансами, и поклонился в знак уважения к старшему.
– Я буду ждать вас через две релюммы, – сказал он и, выпрямившись, увидел у нее на лице улыбку.
– И вы меня дождетесь. А теперь, мой сын, я желаю вам спокойной ночи и приятных снов. Хорошо учите уроки – и всегда слушайтесь мастера Флинкса, если он сочтет нужным дать вам совет.
Он наклонил голову, совершенно серьезно.
– Я так и сделаю, сударыня.
Они вместе направились к выходу, Джетри открыл перед ней дверь. Мастер вен-Деелин вышла за порог – и снова обернулась:
– Вам захочется открыть эту занавеску, дитя мое. Картину ночного неба не следует пропустить.
– Да, сударыня, – по привычке ответил он.
Она снова улыбнулась и ушла куда-то по коридору.
«Ты сказал ей «да», – напомнил он себе.
У него ушел месяц на то, чтобы пересечь комнату, и еще неделя – на то, чтобы потянуть за шнурок. Занавески отодвинулись – медленно и величаво. Крепко прикусив нижнюю губу, Джетри отвел взгляд от шнура и складок ткани…
Небо оказалось темно-синим и было усеяно осколками льдисто-белого цвета размером с кулак. Бледно-голубая луна вставала, бросая тени на плечи гор. Еще дальше и гораздо ниже находилась россыпь огней – город, как решил Джетри. Он вспомнил, что надо вздохнуть, а потом вздохнул еще раз, глядя с высоты на ночь.
Луна поднялась над горной вершиной, когда он наконец отвернулся от окна и отправился в спальню. Шел он на цыпочках, словно пол был выложен стеклянными плитками.
День 140-й
1118 год по Стандартному календарю
Дом Клана Тарниа
Ириквэй
– Скажите, юный Джетри, – спросила Стафели Маарилекс, – каким вы находите вид из северного крыла?
Он замер, не донеся чай до рта, и устремил на спросившую пристальный взгляд поверх чашки. Она ответила на его взгляд со столь лишенным всякого выражения лицом, что такое отсутствие можно было бы назвать особым выражением. Отведя взгляд, поскольку лиадийцы считали, что слишком долго рассматривать чье-то лицо невежливо, он сделал глоток чая и осторожно поставил чашку на блюдце.
– Я нахожу вид поразительным, сударыня, – ответил он и с гордостью услышал, что его голос остался ровным.
– Мне приятно слышать, что вы так говорите. Сделайте мне честь и поделитесь мыслями относительно наших лун.