Торговый баланс, стр. 18

– Я… надеюсь, что не нанес оскорбления, сударыня, – пролепетал он на земном.

Она помахала крошечной ладонью, заставив лиловое кольцо рассыпать искры.

– Не тревожьтесь, – ответила она на своем варианте этого языка. – Вам посчастливилось в ваших случайностях. Мы на «Элтории» в настроении самом добросердечном. Детям и землянам мы прощаем все. Другие, – тут она очень серьезно сложила руки, – не так добры, как мы.

Ох. Он судорожно сглотнул, подумав о почтенном покупателе бин-Флоре и других деловых связях дяди, составлявших лиадийскую сторону торговли.

– Есть те, – негромко сказала мастер вен-Деелин, переходя на торговый, – для кого торговля – это все. Существуют другие, для которых… ценность их самих – это все. Разве это в равной степени не относится и к землянам?

Тут он быстро вспомнил некоторых других купцов, которых встречал, и кивнул – хотя и неохотно.

– Да, сударыня. Боюсь, что так.

– Не бойтесь, Джетри Гобелин. Человеку, одетому в броню и умело пользующемуся своим оружием, не нужно бояться. – Она чуть поколебалась и добавила: – Но, возможно, в этом вы разумны. Человеку без оружия… ему лучше ходить осторожно.

– Да, сударыня, – снова повторил он, и сам услышал, как неуверенно прерывается его голос.

Если мастер вен-Деелин и заметила что-то неподобающее, она ничего не стала говорить. Вместо этого она поманила его к столу, где вручила обещанный план корабля, отметив расположение его каюты и корабельной библиотеки, где он найдет предназначенные ему записи и где его будет ждать его лиадийская учительница, в некий час, который прозвучал для него словно трель на лиадийском.

– Я… – начал было он, но мастер вен-Деелин подумала и об этом.

Из вороха бумаг на своем столе она извлекла часы и расписание, напечатанное лиадийскими буквами.

– Итак, довольно. – Она хлопнула руками и замахала на него, словно отгоняя к двери. – Эта вахта – ваша собственная. В следующую вахту вы должны явиться на свое место. Я и вы, мы еще раз поговорим, прежде чем на Тилене начнется торговля. А тем временем ваша обязанность учиться быстро и хорошо. Корабль принимает только отличное качество.

Получив приказ уходить, он неловко прижал к груди бумаги и часы, поклонился не без ощущения опасности, но мастер вен-Деелин уже повернулась к своему столу, сосредоточив внимание на деталях торговли.

В коридоре за дверью ее кабинета он опустился на одно колено и потратил несколько секунд, чтобы сложить полученные бумаги, надеть часы на запястье и просмотреть свое расписание. Ведя пальцем по столбцам, внимательно разбирая лиадийские слова и часто сверяясь со своими часами, он выяснил, что вахта, которая была определена как «его собственная», только что началась. Дальнейшее исследование расписания дало сведения о том, что «полдник» предлагается на камбузе а-ля фуршет.

Щурясь на план корабля, он обнаружил, что камбуз располагается неподалеку от его каюты, и тут его желудок недвусмысленно сообщил, что завтрак, состоявший из майта и галет, давно полностью переработан.

В последний раз посмотрев на план, он двинулся в путь.

Когда он зашел на камбуз, там находилась примерно дюжина человек. Они все прекратили разговоры и повернулись, чтобы посмотреть на него. Гладкие лиадийские лица не выражали ничего: ни улыбки, ни откровенного любопытства. Только… молчание. И взгляды. Джетри судорожно сглотнул и подумал, что сейчас ему были бы приятнее даже смешки или возглас: «Вы посмотрите на землянина!».

Не дождавшись ничего подобного, он прошел к столу-холодильнику, где были выложены различные блюда, и некоторое время рассматривал выбор, надеясь увидеть что-то знакомое. И все это время он чувствовал, как бесстрастные молчаливые глаза сверлят ему в спине дыры.

В конце концов эта тишина и ощущение их взглядов настолько подействовали ему на нервы, что он схватил тарелку, на которой лежало нечто аппетитно похожее на хэндвич с пан-паштетом, и бросился к двери, зажав под мышкой план и расписание.

Он уже успел сделать два шага, когда путь ему преградила темноволосая женщина, вытянувшая руку ладонью наружу по направлению к его груди.

Он резко затормозил, чуть было не рассыпав бумаги и опасно накренив тарелку с хэндвичем, и застыл, уставясь на нее, словно глупый планетник, пытаясь понять, какие правила вежливости он по незнанию нарушил и оповестили ли команду о том, что они более терпимы, чем большинство лиадийцев.

Женщина перед ним что-то сказала, но слова скользнули мимо его уха, прозвучав почти как… Он моргнул и чуть подался вперед.

– Скажите еще раз, – попросил он. – Медленно.

Она наклонила голову и сказала снова, медленно, на земном, но с таким сильным акцентом, что он с трудом смог разобрать слова, хоть и слышал во все уши.

– Чай вы будете хотеть.

– Чай, – повторил он и улыбнулся из чистого облегчения. – Спасибо вам. Где чай?

– Бутылка, – ответила она, быстро махнув в сторону второго стола, находившегося под прямым углом к первому и заставленного термосами на одну порцию. – Холодный. Для питья с продуктом.

– Ясно. Спасибо… – он вгляделся в надпись, вышитую у нее на рубашке, – …первый помощник Гэйнор тел-Дорбит.

Над бархатистыми карими глазами выгнулись брови, и она наклонила голову, хотя ее лицо не выражало никаких чувств.

– Подмастерье землянин вы? – спросила она и прижала ладонь к своей груди. – Учу земной я.

Он кивнул и снова улыбнулся.

– Я – подмастерье мастера вен-Деелин. Я буду помогать изучать земной. Вот… – Он вытащил у себя из-под мышки расписание и протянул ей, неловко зажав двумя пальцами. Хэндвич так и прыгал у него по тарелке. – Какая у вас вахта? У меня…

Она вытащила листок у него из пальцев, быстро скользнула по нему взглядом и провела тонким пальцем по одной из цифр, демонстрируя ему ответ.

– Час этот, – сказала она и быстро провела рукой, указывая камбуз. – Здесь встреча.

– Ясно.

Он снова кивнул.

Гэйнор тел-Дорбит наклонила голову и отошла от него, направившись налево, где за столиком на троих оказался один пустой стул и недоеденная еда. Остальные двое сидящих смотрели на него в бесстрастном молчании.

Джетри схватил со стола термос с чаем и почти выбежал из помещения.

С помощью плана он быстро нашел свою каюту и пару долгих минут стоял перед ней, глядя на свое имя, написанное на двери лиадийскими буквами, а потом вложил палец в сканер.

Сканер пощекотал ему палец, дверь открылась – и он вошел, с изумлением увидев каюту раза в три более просторную, чем та, что была у него на «Рынке». Пол был покрыт упругим синим ковром, в центре которого лежали его сумки. Койка и стол были сложены, и он сам не знал, было ли дело в непривычности или похожести обстановки – но он вдруг расплакался по-настоящему, так что обильные слезы закапали у него с подбородка.

Он бережно поставил хэндвич и термос на пол рядом с сумками, а потом сел рядом с ними, осторожно отодвинув расписание и план подальше. И только потом он согнулся, уткнулся головой в колени и зарыдал.

День 60-й

1118 год по Стандартному календарю

«Рынок Гобелина»

На подлете к Кинавералу

Кинаверал висел на центральном экране и был уже довольно большим. Хат передала свою траекторию подлета центральной диспетчерской, провела проверку систем и, наконец, откинулась на спинку пилотского кресла, протяжно выдыхая воздух.

Крис оторвал взгляд от пульта помощника, адресовав ей полуулыбку и кивок.

– Ставлю два к шести, что центральная будет возражать против траектории.

Хат рассмеялась.

– Я похожа на дурочку, кузен? Конечно же, центральная будет возражать против траектории. Мне один раз удалось заглянуть в учебник для диспетчера. На первой странице первого урока буквами размером с мою ладонь было написано: «Всегда возражайте против переданной кораблем траектории».