Агент перемен, стр. 62

— А что тебе до этого?

— Босс хочет, чтобы вы оба остались живы, — сказал Тансер. — Новые вводные. Раньше говорили только о тебе. А теперь оказалось, что у командора-разведчика Вал Кона йос-Фелиума тоже есть что-то ценное.

Он резко швырнул из-под руки аптечку, и Мири без труда ее поймала.

— Ну, так чего ты ждешь, сержант? — Он махнул пистолетом. — Давай латай его!

Пилот заморгал глазами на экран, выругался — и увеличил разрешение. Большой астероид — корабль Стаи — вел себя очень странно. Он ковылял по экрану, то появляясь, то исчезая. Он то сворачивался, то разворачивался, туда — сюда, туда — сюда — куда-то собираясь…

И исчез.

Томми потер глаза и поспешно нажал внутреннюю связь, потребовав, чтобы ему срочно принесли крепкого кофе.

А потом снова посмотрел на экран.

Исчез, определенно.

Вздохнув, он очистил пульт и начал проверку калибровки. Ему показалось, что это стоит сделать.

Джефферсон пару минут хмуро обдумывал последнее сообщение от босса, а потом передал его Тансеру, добавив от себя, чтобы он не прерывал связи, пока все не уладится. Сейчас было явно не время терять контакт друг с другом.

Им принесли свежие рубашки, а также матрас и одеяло на койку. Поварской пульт обеспечил Мири горячей трапезой. Вал Кон потерял сознание, пока она обрабатывала его средствами из аптечки, и еще в себя не приходил. Она налила вторую кружку кофе и села на край койки, глядя, как он дышит.

Его грудь поднималась и опускалась в ритме спящего. Дыхание уже не было поверхностным и хриплым. Пульс, прощупывавшийся у основания шеи, был немного неровным и слабоватым, но не до опасной степени. Сутки отдыха — и все будет в порядке.

Ей понадобилось больше часа, чтобы остановить кровотечение из пулевых отверстий. Она потела и чертыхалась, а Тансер стоял над ней с пистолетом и рычал, чтобы она не испортила дела.

Мири даже попробовала залатать рану на лице. Слава богам, удар не попал по глазу: он рассек правую щеку по диагонали. Она сделала, что могла. По крайней мере шрам получится ровным, а со временем из ярко-красного станет бледно-золотым.

Его ресницы затрепетали — и он открыл глаза. Полные губы изогнулись в нежной улыбке. Он приподнял руку и прикоснулся к ее колену.

— О чем ты думаешь?

Мири моргнула.

— Что я тебя люблю, — сказала она, накрыв его пальцы ладонью. — Чертовски глупо, но что тут можно поделать?

— Оставить как есть? — предположил он. А потом еще мягче добавил: — Мне можно теперь сказать тебе то же самое — что я тебя люблю — так, чтобы ты мне поверила?

— Угу, — ответила она, изумленно глядя на него. — Наверное. — Она рассмеялась. — И ты спасал меня от моей страсти, чтобы удержать ради моей любви? Настоящая мелодрама, звездный капитан!

— Командора-разведчика вполне достаточно, — пробормотал он, слабо пошевелившись. — А как здесь можно получить обед?

Она допила свой кофе и ухмыльнулась.

— Надо сказать своей сиделке (то есть мне), что хочешь есть. И тогда можно получить что-нибудь диетическое. Например, бульон.

Он со вздохом закрыл глаза.

— И несмотря на это, у меня такое чувство, будто я должен сказать тебе, что очень хочу есть.

Мири встала.

— Ладно, приятель, но помни: ты сам этого захотел!

Глава 24

Джастин Хостро отложил трехстраничную распечатку доклада Борга Тансера и сидел неподвижно, сложив кончики пальцев пирамидкой и не отрывая глаз от разреза в столе.

Оба живы. Хотя мужчина получил несколько ранений, кажется, он на пути к выздоровлению. Так что буква его договора с Точильщиком выполнена. Теперь оставалось решить проблему, как заставить Робертсон понести наказание и при этом сделать так, чтобы казалось, будто Хунтавас к этому рук не приложили. В этом случае ему, возможно, удастся сохранить свою жизнь и работу.

У него в голове начал складываться некий план. Он нашел описание разбитой яхты и внимательно его перечитал. А потом он встал из-за стола и направился к комму у дальней стены кабинета. Подойдя к аппарату, он набрал код номера Точильщика в гьотте.

На вызов ответил черепашонок без панциря. Он поклонился, показывая, что узнал вызывающего, и попросил Хостро не прерывать связи, пока он пойдет позвать Т"карэ. Не дожидаясь согласия, он исчез, предоставив вызывающему любоваться аляповатым абстрактным узором.

Хостро содрогнулся и перевел взгляд на пейзаж Беланзиума, висевший над коммом. Он настолько глубоко ушел в его созерцание, что лишь голос Точильщика оторвал его от этого приятного занятия.

— Джастин Хостро? Вы хотели со мной переговорить?

Он поклонился.

— Это так, сударь. Я связался с вами, чтобы сообщить, что ваших родичей настигли те члены моей семьи, которым я поручил это задание. К счастью, оба здоровы, хотя в настоящее время и не находятся на свободе. Я также хотел проинформировать вас, что намерен отпустить их, вернув им оружие и предоставив корабль, на котором они могли бы продолжить свое путешествие. Дело в том, что, как сообщает наш пилот, тот корабль, на котором они летели, самопроизвольно включил двигатель и исчез.

Наступило долгое молчание.

— Мне приятно получить от вас эти известия, Джастин Хостро, — сказал наконец Точильщик, — и хотелось бы обратиться к вам с еще одной просьбой.

Хостро поклонился.

— Если исполнить ее в моей власти, сударь, то я это обязательно сделаю.

— Я жажду услышать голоса моих сестры и брата. Я просил бы вас сделать так, чтобы перед тем, как им будет предоставлена свобода, они поговорили бы в записывающее устройство, а ваши родичи по возвращении привезли эту запись мне.

Джастин Хостро улыбнулся.

— Нет ничего проще, сударь. Все будет сделано точно так, как вы сказали.

Вал Кон и Мири сидели на полу под поварским пультом.

— Как ты считаешь, чего они ждут? — спросил он, бережно удерживая стакан молока и меняя позу так, чтобы упереться спиной в стену. — Они уже несколько дней висят в нормальном пространстве. Если мы с тобой такие ценные, то, казалось бы, Борг Тансер должен был доставить нас к своему боссу, не теряя ни минуты.

— Я готова вообще никогда никуда больше не лететь, — ответила ему Мири. — Пусть даже пейзаж несколько однообразен. Лучше небольшое однообразие, чем свидание с большим боссом. Мне кажется, что я не слишком ей нравлюсь. Или ему. А Джастину Хостро не нравимся мы оба. А Тансер работает именно на него. — Она отпила немного кофе. — Может, нам скостят срок за примерное поведение?

Он выгнул бровь.

— Сомневаюсь, чтобы тот, кто хоть немного с тобой знаком, пошел бы на такое.

— Ты, — сообщила она ему с глубоким сожалением, — станешь отвратительным стариком.

— Искренне на это надеюсь…

Дверь открылась, и в камеру вошел Борг Тансер. В руке он держал пистолет, а на плече у него висел диктофон. Диктофон он поставил на пол рядом с Вал Коном, который поднял голову, вопросительно выгнув бровь.

— Ты знаешь черепаху по имени Точильщик? — вопросил Тансер. — Он говорит, что вы с ним родня.

— Да.

— Вот и хорошо, потому что Хостро договорился с черепахой, что вам вернут оружие и отпустят на все четыре. Ваш булыжник смылся, так что мы даже дадим вам корабль. Как, довольны?

Не дождавшись от них ответа, Тансер покачал головой.

— Черепаха Хостро не доверяет. Хочет услышать ваши голоса. Хочет услышать, как хорошо мы с вами обращались, и что вам ничего плохого не сделали, и что мы вас отпускаем, и что все честно и красиво.

Он указал на диктофон.

— Так что вы ему все это скажете. Прямо сейчас. На земном. — Он наставил пистолет на голову Мири. — Я сказал «прямо сейчас», командор!

Оба они приподняли брови. Вал Кон отставил стакан, взял диктофон на колени и нажал на кнопку «запись».

— Я приветствую тебя, брат, и благодарю тебя за мою жизнь и жизнь юнейшей из твоих сестер. Я должен сказать тебе следующие вещи, которые соответствуют истине: мы живы и с нами хорошо обращались — предоставили пищу, место для ночлега и медицинскую помощь. Я сожалею, что корабль Клана продолжил путь без нас. В тот момент, когда он нас покинул, он не имел повреждений и должен достичь цели как планировалось, поскольку в течение семи периодов трудов он придерживался курса без каких бы то ни было отклонений.