Агент перемен, стр. 41
Вал Кон кивнул.
— Как часто корабль отдыхает?
— Корабль отдыхает четыре часа на каждые восемь часов работы.
Человек глубоко вздохнул, с усилием проталкивая воздух в легкие, и закрыл глаза, чтобы лучше видеть мысленное изображение. Начальная процедура такая-то. Чтобы провести проверку, измерения и корректировку курса, надо подождать, чтобы корабль вошел в режим отдыха, и проделать необходимые изменения — вот так. Отдохнув, корабль возобновляет работу вне зависимости от того, была проведена корректировка или нет. Он кивнул и открыл глаза.
— Очень хорошо, — проговорил он, стараясь отключить ту часть своего сознания, которая недоумевала, что означают эти звуки. — Теперь мы должны ввести свой курс.
— Куда вы желаете направиться? — осведомился Наблюдатель сквозь захлестнувший его ужас. Только бы это не заняло годы!
— На Волмер. Координаты планеты В — 8735 — 927 — 3… Позади него резко дернулась Мири.
— Это лиадийская планета! Я же говорила тебе, Крепкий Парень: я не полечу ни на Лиад, ни на любую планету под контролем Лиад!
Откуда-то из самых глубин своего существа он извлек последний осколок терпения и внятности и принес его ей в дар.
— Это планета, где в равной мере представлены интересы Лиад, Земли и Стаи. — Его голос звучал почти ровно. — Оттуда мы можем отправиться в любом из четырнадцати направлений первого порядка. Я знаю, что ты не полетишь на Лиад.
Это ее не убедило.
— Мне это не нравится, и я не…
Но у него истощилось терпение, и время тоже кончалось.
— Молчать!
Она моргнула — и заткнулась.
Наблюдатель нажимал кристаллические кнопки нежных цветов, зажигая и гася их в последовательности, которая на ее неопытный взгляд представлялась совершенно неупорядоченной. Спустя какое-то время он отодвинулся от пульта.
— Ваша цель установлена, — объявил он. — Вы прибудете туда примерно через три недели по корабельному времени. Конечно, по окончании полета вам надо будет провести новую калибровку хронометров. Когда вы сойдете с корабля — при условии, что у вас больше не будет в нем потребности, — вы нажмете вот это.
Он указал на красный диск, расположенный отдельно на правой части пульта.
— После нажатия диска у вас будет достаточно времени для того, чтобы сойти с корабля прежде, чем он начнет путь обратно.
«Неужели возможно, что они не попросят?» — подумал он с робкой надеждой.
Три недели? Мири нахмурилась, с трудом подсчитывая в уме расстояние до сектора, в котором был расположен Волмер. Нет. Наверное, он ошибся в переводе единиц времени. Полет должен был бы занять не более двух дней. Ну, ладно — он ведь еще только парнишка. Если только он правильно ввел координаты, с ними все будет в порядке.
Вал Кон оттолкнулся от стены и снова слегка поклонился.
— Спасибо тебе за помощь. Я…
Он помолчал, совершенно четко и ярко представляя себе свои намерения.
— Я попрошу тебя сказать моему брату Точильщику, — начал он, медленно формируя каждое слово в уме и только потом произнося его вслух, — что если до его внимания дойдет известие о том, что я прожил… менее долго… чем другие представители моей расы, мне… было бы приятно… чтобы он распространил на эту свою сестру Мири всю честь и… содействие… которые принадлежали бы мне, если бы я… дожил до того момента, когда… вернулся бы к нему, как обещал.
Он помолчал, чтобы обдумать сказанное. Похоже было, что зерно своего пожелания он передать сумел.
— Скажи также моему брату, — добавил он, произнося слова все медленнее, — что своим знакомством он почтил и обогатил меня, и что моя… любовь… остается с ним во всех его предприятиях.
Он понимал, что этого недостаточно, но был не в состоянии продолжать. Точильщик поймет.
Наблюдатель смотрел на стоящее перед ним маленькое, мягкое, шатающееся существо. Он почти понял, почему Т"карэ оказывает ему такие почести. А потом второе существо, с рыжим мехом, протянуло к говорившему свою многопалую руку. Наблюдателя затошнило, и мгновенное понимание исчезло.
— Эти вещи будут сказаны моему родичу Т"карэ. — Он поклонился. — Я дам сигнал, когда достигну конца тоннеля. Тогда ты нажмешь диск, цвет которого голубой, как я тебе показал, и твое путешествие начнется.
Вал Кон кивнул, не касаясь протянутой руки Мири и заставляя себя стоять без посторонней помощи.
— Я вынужден просить тебя очень торопиться, направляясь к концу тоннеля. Нам надо улететь в течение пяти стандартных минут.
В Наблюдателе снова вспыхнуло возмущение, но чувство облегчения оказалось все-таки сильнее. Ему не придется служить этим чудовищам! Ему только надо будет ждать в тихой прохладе коридора, изредка выходя на поиски пищи, пока к нему не вернется корабль. В свете такого избавления можно было стерпеть неучтивость.
— Будет так, как ты сказал.
Без дальнейших формальностей он повернулся и ушел с мостика.
Спустя минуту Мири услышала звук открывающегося и почти сразу же — закрывающегося люка. Она посмотрела на Вал Кона, который раскачивался на месте, не сводя глаз с голубого диска.
— Босс, ты с катушек съехал? Мне не нужна защита Точильщика. Ты же дал нам равные шансы, забыл?
— Мири…
Его слабый голос затих. Он не посмотрел на нее. Она прошла к ближайшему диванчику и села.
— Заткнись, — закончила она за него. — Есть, сэр.
Часть пульта зажглась, и Вал Кон поднял руку, положил ее на голубой диск и нажал.
В навигационном комплексе погасли звезды.
— Уже? — потрясенно вопросила Мири. — Может, он хотел сказать — через три часа?
Костелло вынырнул из понижающего тоннеля и направился вдоль уровня Е — он не бежал, но шагал быстро.
Черепахи, во имя Панца! Можно подумать, с него мало было попыток говорить с наемниками. Теперь он еще должен идти и пытаться разговаривать с черепахами! Ах, ладно: он на почасовой оплате, а сегодня ему еще должны будут определенно доплатить за переработку. А может, еще и за опасность.
Из тоннеля номер 327 выходила крупная зеленая личность. Костелло ускорил шаги. Зеленая личность что-то сделала с пультом дверей и нажала кнопку вызова. Костелло перешел на бег.
— Эй, ты!
Черепаха не повернулась. Она прижалась головой к двери и застыла совершенно неподвижно, как это мог бы сделать человек, который долгое время был в заключении — а теперь снова вдохнул воздух свободы.
Костелло подбежал, задыхаясь, и положил руку на плечо Наблюдателю.
— Эй!
Наблюдатель открыл глаза. Увидев на своем плече отвратительную неправильную руку, он отшатнулся и стремительно обернулся к тому, кто позволил себе такой возмутительный жест.
Костелло поднял руки, успокаивающе раздвинув пальцы.
— Эй, я извиняюсь. Не имел в виду ничего дурного. Просто я ищу своих приятелей. Думал, может, вы их видели.
Он замолчал, но черепаха только молча смотрела на его руки.
— Двое юнцов, — сказал Костелло, продолжая свою историю. — Пареньку примерно… ну, двадцать, двадцать пять. Темноволосый, зеленоглазый, худой. Девчонке — симпатичная такая, маленькая — восемнадцать или двадцать. Рыжие волосы, серые глаза. Я подумал, может, вы их видели, — снова повторил он.
Наблюдатель не ответил.
Костелло решил играть грубо.
— Слушай, ты! — прорычал он, придвигаясь ближе и грозя черепахе пальцем. — Я вижу, что ты что-то скрываешь. И не пытайся притворяться дурачком, ясно? Потому что я знаю, как заставить говорить таких, как ты. Так что лучше скажи мне, где эти юнцы…
Хватит! Хватит с него оскорблений, тошноты, страхов и слишком многочисленных пальцев на слишком маленьких руках! Хватит, с него более чем достаточно!
Наблюдатель стремительно подался вперед.
И Костелло завопил, отдергивая руку, на которой были ровно откушены два пальца.
Глава 16
Стены, решила Мири, должны быть стабильными. Им не следует, например, становиться то мохнатыми, то прозрачными. И по ним не должны в непредсказуемые моменты пробегать яркие сполохи красок.