Формула добра, стр. 24
– Ух ты! – воскликнула она. – И точно умён! Ах ты, моя умница!
– А я что говорю, – гордо произнёс мой начальник, – умнейший пёс! И очень воспитанный.
– Да я, Валерий Анатольевич, и сама собак обожаю, – стала оправдываться Людмила Алексеевна, почему-то глядя мне в глаза, – ты не подумай, Трифон, что я такая бессердечная…
Никогда не думал, что из Трисона можно столько других имён вывести, да ещё и с ударением на первый слог.
– Не Трифон он, – поправил старик, – Триша.
– Триша! – повторила заведующая. – Ладно, дорогой, оставайся, но принесите мне все справки и документы! Договорились?
– Ав! – ответил я и кивнул.
– Молодчинка! – женщина снова погладила меня и почесала за ухом.
Точно, собачница. Сразу видно, любит собак. Ну что ж, это уже неплохо. Есть шанс не стать изгнанником.
Удивительно, но Валерий Анатольевич и впрямь каким-то образом раздобыл мои документы. Уж и не знаю, как ему это удалось, но через несколько дней мне даже позволил выйти из своего изолятора.
Первым из детей меня заметил мальчуган Борька. Увидев меня, он, ни секунды не раздумывая, бросился ко мне с распростёртыми объятиями. Так поступают обычно дети, в семьях которых живут домашние животные, и в первую очередь собаки.
– Собаська! Собаська! – радостно закричал Борька и, подбежав ко мне, почему-то решил сразу оседлать меня.
Вот так номер! Тут сто раз подумаешь, кто у него в семье живёт – собака или пони. Борькина попытка превратиться в лихого всадника не удалась, но он нисколько этим не огорчился. Мальчишка обошёл вокруг меня и обнял мою голову.
– Боря, осторожно! – предупредил Валерий Анатольевич. – Не сделай ему больно.
– Дедушка Валела, а как её зовут? – спросил Борька.
– Триша, – ответил старик.
– Тлиша? Плавда? – переспросил мальчик.
– Плавда-плавда, – рассмеялся старик.
Через минуту меня окружила ватага ребятишек, и каждый норовил ко мне прикоснуться. Одна девочка стояла в стороне и наблюдала за происходящим.
– Ну а ты что, Кристинка, не знакомишься с Тришкой? – обратился к ней Валерий Анатольевич.
– Я боюсь, – нахмурила брови девочка. – Она меня укусит.
– Нет-нет, Кристина, – замахал руками Валерий Анатольевич, – не бойся, деточка, это специальная детская собака. Она учёная и любит детей.
– Мне мама сказала, что все собаки злые и кусачие, – стояла на своём девочка, – и что подходить к собакам нельзя.
Старик оторопел. Видимо, не сразу нашёлся, что ответить девочке. Он откашлялся в кулак и подошёл к ней.
– Всё верно говорит твоя мама. Нельзя подходить к чужим собакам. А это наша, своя. Знаешь, как его зовут?
– Как? – спросила девочка.
– Тришка. Видишь, у него даже имя специальное. Не бойся, дорогая.
Никакие заверения и обещания девочку так и не убедили. Впервые она меня погладила только спустя несколько дней.
Вечером старик инструктировал меня:
– Ты знаешь, Трисон, хоть теперь ты и легализовался, всё равно веди себя очень аккуратно. К детям сам не лезь, не подходи. Сиди тут на порожке спокойно. Понял? Пойми правильно, ты же всё-таки зверь.
Ещё один зоолог. Вспомнил я Елизавету Максимовну, Сашкину бабушку. Но тут я согласился с хозяином.
– Ав! – Отвечаю.
Старик прав на все сто. Если сам подходишь к ребёнку, можешь напугать его. Потом докажи, что ты с добрыми намерениями решил подойти. Малышу может показаться, что собака на него хочет напасть. Да что там малыш. Иногда и взрослые пугаются. Представьте себе, к вам приближается чужая собака. Что у неё на уме? Конечно, у нас есть особые знаки, жесты, можно, подходя к человеку, вилять хвостом, делать глупую морду, прижать уши. Но вы же знаете, у страха глаза велики. Человек, испугавшись, не на хвост смотрит, не на уши, а на собачью пасть. А если сильно перепугался, то ему покажется, что пёс и зубы оскалил. Поэтому первое время я никогда сам в этих вопросах инициативы не проявлял.
А через месяц меня знали уже все ребята. Таскали мне конфеты, печенюшки, а Борька даже умудрялся из столовой в кармане приволочь котлетку. Я первый раз даже растерялся. Подходит ко мне и прячет руку в штанах.
– Пойдём, Тлиса, – загадочно так говорит, – я тебе сто-то показу.
Мы зашли с ним за угол сторожки, он вынул из кармана угощение и сунул мне в рот. Гостинец, конечно, славный, ничего не скажешь. Одно мне не понравилось: этот карапуз вытер об меня руки. Ну что ты с ним поделаешь. Ладно, я и не обиделся. Но пришлось потрудиться, чтобы привести свои одежды в порядок.
Мне очень понравилось наблюдать, как дети готовятся к какому-то утреннику. Взялись за руки и принялись водить хоровод. И песня у них весёлая. Но навеяла на меня кое-какие мысли. Сами послушайте.
– Цып-цып-цып, мои цыплятки, – поют дети, – цып-цып-цып, мои касатки…
Обычная детская песенка. Весёлая, задорная. Но почему-то мне вспомнился ларёк с нанизанными на шампуры цыплятами. Согласитесь, странно всё это. Вроде одно и то же. И там цыплята, и здесь. Но там их обжаренных и хрустящих вот-вот съедят, а здесь их касатиками называют. Да чего там ларёк с цыплятами-гриль! Я ведь и сам едва в мангал не попал. Как интересно устроена жизнь. Сегодня ты ходишь, зёрнышки поклёвываешь, а завтра тебя самого склюют и глазом не моргнут.
Признаюсь честно, мне здесь очень понравилось. Хотя совесть мучила – ведь где-то живёт слепой человек и мечтает о поводыре. А я здесь хоть и работаю, но если честно сказать, больше развлекаюсь.
Глава 20
Хотите, пока есть время, я расскажу вам о нашей школе? Да и не только о ней. О людях, которые там работают, о своих коллегах-собаках и, конечно, о тех, кому мы призваны служить. Уверен, вам это будет интересно.
Находится школа в деревне Чёрное, что в Московской области. Часто люди путают и говорят, что школа по подготовке собак-поводырей находится в Купавне. Хотя это трудно назвать заблуждением. Дело в том, что когда едешь к нам из Москвы по Носовихинскому шоссе, прежде чем повернуть с трассы, человек видит дорожный знак-указатель «Купавна». Отсюда и разночтения. Наверное, более правильно говорить, что школа наша находится на границе двух населённых пунктов: Чёрное и Купавна.
Школа открылась в далёком 1960 году. Официальное название звучит так – «Республиканская школа подготовки собак-проводников». Обратите внимание на последнее слово – «проводник». Да, сейчас нас называют именно так. Но, по правде говоря, мне почему-то больше по душе слово «поводырь». Так всегда называли тех, кто помогал передвигаться слепому человеку.
Поводырём может быть не только собака. Давным-давно, к примеру, эту работу выполняли подростки или нищие. Если вы любите читать, без труда найдёте во многих литературных произведениях пацанов, помогающих старикам-слепцам. В библиотеке бывшей моей подопечной Анны Игоревны можно было обнаружить такие книги. Это и «Антигона» Софокла, и «Кобзарь» Тараса Шевченко, и «Мадгофские записки» Чарльза Диккенса, и «Кондуит и Швамбрания» Льва Кассиля, и «В тупике» Викентия Вересаева – впрочем, всех и не перечислишь.
Из бесед в писательском доме я узнал, что подростки-поводыри присутствуют и на картинах знаменитых художников. Я, правда, никогда их не видел, но взглянуть очень хочется. Может, вам повезёт, побываете в музеях. Вы там внимательно рассмотрите их – и за себя, и за меня. И не забудьте, кто вам о них рассказал. Вот из того, что я запомнил. Картина Лукаса ван Лейдена «Исцеление иерихонского слепца», написанная, между прочим, ещё в XVI веке. Хосе де Рибера в XVII веке написал картину «Нищий слепец». Русские художники тоже отличились. Василий Перов, например, создал полотно «Чаепитие в Мытищах, близ Москвы», а Николай Сверчков написал картину «Дорожные» – оба произведения появились на свет в XIX веке.
Вообще художники во все времена любили рисовать собак. Нет, имею в виду не только поводырей. Если читатель до сих пор не отложил книгу (и не бросайте – дальше произойдут события, о которых вы ни за что не догадаетесь), значит, точно – собачник. Потому, с вашего позволения, расскажу немного и о других собаках, попавших на полотна великих художников. Конечно, на эту тему можно говорить долго, даже можно написать отдельную книгу, но я постараюсь быть кратким – всего несколько картин. Если у вас будет возможность, непременно взгляните на эти полотна.