Войны былинных лет, стр. 47

Внизу на подступах к Киеву уже кипела яростная сеча.

Армия Кукольного Мастера схлестнулась с неумолимо наступающим врагом. Механизмы крушили механизмы, и не было этому безобразию конца.

Крепостную стену несколько раз здорово тряхнуло. В княжеском кремле посыпалась со стен штукатурка. Кое-кто из витязей не удержался на ногах. Обеспокоенный Всеволод приказал засевшим в подземных пещерах ведунам усилить магическую защиту города.

Земля у восточной стены Киева внезапно пришла в движение, мерзлая почва раскололась, и из огромной дыры выбралось вращающееся гигантское сверло. Высунувшись из круглой черной норы, чудовище направило на город крупное орудие.

Кукольный Мастер громко выругался на непонятном языке и ловко метнул в подземного монстра маленький блестящий шарик.

Боевой механизм раскололся. Из округлого железного корпуса стала толчками выливаться мерзкая желтая жижа.

Сражение продолжалось.

Уже и не кумекающему в военном деле человеку было ясно, что воинство Кукольного Мастера не сможет остановить наступление врага. С совершенно необъяснимым упорством пядь за пядью противник неумолимо приближался к праматери городов русских.

На стене появился взволнованный Иван Тимофеевич.

— Что там стряслось? — нетерпеливо спросил Всеволод, хмуро следя за яростной битвой.

— Пушкари не могут как следует пристрелять мортиры, — пожаловался, тяжело дыша, отец Муромца. — Требуется точная наводка, желательно с воздуха. Надобно подавить вражьи огневые точки, иначе, думается, прошибут они скоро наш магический барьер.

— Хорошо, отец, — кивнул Ясно Солнышко, — поднимай горынычеплан… — Он повернулся к Шмальчуку: — Командуй, Богданыч, в конце концов, это ведь твой удел.

Гетман благодарно кивнул и тут же приказал своим казакам готовиться к выступлению за ворота Киева.

С минуту на минуту должна была начаться осада города.

Всеволод спустился вниз и пошел по городской площади, где уже стоял готовый к немедленному отлету горынычеплан.

Кормовые стрельцы при появлении князюшки звонко щелкнули каблуками, вытянувшись в струнку.

Иван Тимофеевич занял место у руля

Воздушная ладья вздрогнула, стремительно набирая высоту. Горыныч с самого утра пребывал в состоянии постоянного бодрствования, за чем следили зоркие трюмовые.

— Левша остался командовать мортирами, — сообщал Всеволоду оружейный затейник, вращая штурвал, — он-то и станет производить обстрел позиций противника.

— Но как же мы будем с ним переговариваться? — удивился Ясно Солнышко, вглядываясь в удаляющийся град Киев.

— Очень просто. — Отец Муромца указал на стоящую у капитанского мостика клеть. — Я буду посылать Левше ручных барабашек.

Горынычеплан сделал над Киевом полный круг, после чего полетел прямо в гущу бушующего сражения.

Вновь разложив дозорную трубу, Всеволод внимательно вглядывался в ряды сражающихся. И как же он удивился, когда узрел среди остатков по-прежнему сопротивляющейся армии Кукольного Мастера вовсю орудующего молотом Кондратия. .

Навий богатырь валил врагов направо и налево, видно, только сейчас войдя во вкус битвы. Ясно Солнышко отчетливо видел, как от удара волшебного молота легко перевернулась тяжелая «сколопендра», нелепо дергая в воздухе механическими суставчатыми лапами.

— Вижу первую огневую точку! — нервно сообщил Ясно Солнышко, вращая ручки настроек «дозорной трубы».

Застопорив штурвал, Иван Тимофеевич поспешно свесился за борт и тоже разглядел железную башню с несколькими подвижными скорострельными орудиями.

Выхватив из клети невидимого барабашку, отец Муромца нашептал ему координаты цели и с силой зашвырнул в сторону Киева.

Через несколько минут на месте плюющейся огнем башни расцвел огромный алый цветок.

— Осталось еще три! — весело сообщил князюшке оружейный затейник, круто разворачивая корабль.

Воздушный эскорт Бабок-ежек у летающей ладьи на этот раз отсутствовал. Магическую защиту горынычеплана осуществлял сидевший в трюме рядом с Горынычем старый бывалый ведун по имени Прохор.

Пока что ни один снаряд и ни одна огненная пчела не смогли добраться до нагло шныряющего в небе воздушного корабля.

Отважные русичи успели навести мортиры еще на две огневые точки врага, прежде чем в них таки попали. То ли Прохор устал, здорово измотавшись за день, то ли уж слишком мощный залп угодил в воздушный корабль, так или иначе подбитый горынычеплан тяжело пошел к земле.

Всеволод не успел ничего предпринять, когда летающая ладья с треском врезалась в землю.

Ясно Солнышко с силой подбросило в воздух и крепко треснуло оземь, но глубокий снег спас князюшку, иначе не собрать бы ему костей.

Последним, что запомнил, теряя сознание, Всеволод, был радостно ревущий невредимый Горыныч, обретший наконец долгожданную свободу.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Осада Киева

Вырубился Ясно Сонышко, к счастью, ненадолго.

Придя в себя, он поднялся с земли и, отряхнув одежку, осоловело огляделся.

Вокруг шла битва.

Враги все ближе и ближе подбирались к огрызающемуся пушечным огнем Киеву.

Воздушная ладья лежала рядом, зарывшись в землю широким деревянным носом. Крылья летающего корабля подломились и теперь висели по бокам жалкими рваными клочьями. Никого из летной команды видно не было.

Всеволод осторожно забрался на перекошенный борт горынычеплана. Слава Велесу, изувеченных тел он нигде не обнаружил. Вот и на этот раз пощадила матушка-земля своих защитников.

По всей видимости, вся команда вместе с Иваном Тимофеевичем снялась с места крушения и двинулась обратно к спасительному граду Киеву. Наверняка они искали в этом месиве князя, но Ясно Солнышко при падении здорово присыпало снегом, посему он так и остался лежать незамеченным невдалеке от рухнувшего корабля.

Что делать и как поступить в такой безнадежной ситуации?

Над головой то и дело свистели огненные пчелы, рвались снаряды. Выступившие из-за стен осаждаемого града защитники насмерть рубились с врагом.

Пригнувшись, Всеволод побежал к Киеву.

Бежать оказалось непросто. Горизонт застилал черный клубящийся дым, во многих местах земля была основательно изрыта огромными ямами. Кое-где князю приходилось ползком преодолевать завалы из покореженной вражьей машинерии.

От постоянного грохота Всеволод маленько оглох.

В одном месте он чуть не свалился в огромную дымящуюся яму, куда недавно упала подбитая железная «гарпия». Но князюшку очень вовремя подцепила чья-то могучая рука, вытаскивая из ямы, на дне которой что-то яростно горело.

Ясно Солнышко обернулся.

Рядом с ним стоял улыбающийся до ушей Кондратий с любимым молотом на плече.

— Здорово, князь! — ухмыльнулся навий богатырь. — Что, погулять, вижу, вышел? Не лучший, знаешь ли, ты выбрал момент.

— Как там наши? — закашлявшись, хрипло спросил Всеволод.

— Пока держатся, — ответил Кондратий, покусывая губу. — Хотя, скажу тебе честно, плохо дело, князь. Армия невиданная к Киеву идет, я даже не берусь сказать, сколько там воинов. Одним словом, тьма-тьмущая. Казаки, конечно, молодцы, да и седорусы и русские витязи отлично бьются, но силы их уже на исходе.

— Послушай, — князь нервно огладил перепачканный сажей кафтан, — ты случайно не видел здесь маленький отряд русичей?

— Это те, что с грохнувшейся ладьи?

— Ну да, так ты их видел?

— Вестимо, что видел! — кивнул Кондратий. — Ох, они и ругались, наверное, до самого града Киева слышно было. Любо такую брань послушать.

На сердце у Ясна Солнышка немного полегчало.

— Ну и что теперь будет? Что-думаешь, Кондратий?

— Ясное дело, что будет, — грустно вздохнул навий богатырь, — осадят аспиды Киев, как пить дать осадят, это уже сейчас ясно.

— Ладненько. — Всеволод поправил съехавший набок ратный шлем. — Пойду я, спасибо, что помог. Город-то хоть в этой стороне, а то ни лешего из-за гари не видно?

— Верно идешь, князь! — подтвердил Кондратий. — Только ямы смотри обходи, сверзишься вниз, сам ни за что не выберешься.