Экстремальная Маргарита, стр. 7

— Постой, а милицию они что, не вызывали?

— Вызывали. По сотовому Настасьи.

— У Кармелиных не дом, а филиал «Билайна».

Эх, Саня, нам бы с тобой одну «сотку» на двоих.

Ладно, поехали дальше. Пусть эта блондинка была его знакомой. Любовницей. Значит, они договорились о встрече. Только, Саша, мне кажется, что у такого крутого мужика и любовница должна быть поприличнее. Не выглядеть как вульгарная проститутка.

— Опять ты за свое. Слушай, а нам из лаборатории, случайно, не звонили?

Задав последний вопрос, Валдаев явно не рассчитывал на положительный ответ. Илья посмотрел на друга как на идиота:

— Звонили! Спрашивали, не желаем ли мы узнать результаты экспертизы! Раскатал ты, брат, толстые губешки! В понедельник сам сбегаешь и все узнаешь.

— Спасибо за добрый совет. Не терпится узнать про отпечатки пальцев.

— Санька, я, конечно, не микроскоп, но сам могу тебе все рассказать про отпечатки. Будет обнаружена целая тележка старых отпечатков жены и домработницы и свежие отпечатки Кармелина — на бутылке, фужере, столике и т. д. И все. Спорим? Кстати, Саня, мне пришла в голову гениальная идея. А если это самоубийство? Любовница так расстроила чем-то Кармелина, что он достал припрятанную граммулечку цианида и выпил с шампанским. И откинул тапочки. Как тебе, а?

— Размечтался.

— Ладно, это я так. Предположил. А что там с предприятием Кармелина? Кто-то выиграет от его смерти?

— Компанией «Пластэк» активно интересовалась итальянская фирма «Лукас Милан». Ее представитель Маурицио Бартолли битый месяц сидит в гостинице «Звездная». Время от времени он атаковал Кармелина предложениями о взаимовыгодном сотрудничестве. Кармелин неизменно отвечал ему отказом, так как не собирался отдавать компанию в руки иноземцев. И без них прекрасно жили. Некоторое одобрение безумным идеям Бартолли выражал вице-президент компании, заместитель Кармелина. Его зовут Кобрин Ярослав Геннадьевич. Угадай с трех раз, какое у него прозвище?

— Кобра! — радостно отозвался Илья.

— Умный мальчуган! Теперь, после смерти Кармелина, новым президентом «Пластэка» станет, вероятно, Ярослав Кобрин. Сто процентов.

— Если вокруг «Пластэка» плетутся такие интриги, то, вполне возможно, девица вовсе не была долговременной подругой Кармелина. Ее подослало враждебное окружение.

— Интересно, что и мать Никиты Кармелина Юлия Тихоновна тоже является топ-менеджером компании и акционером с правом голоса. И она тоже не имеет ничего против, чтобы «Пластэк» сотрудничал с итальянцами и постепенно перешел в их владение.

— Мамашка! Против собственного сына! Ну и дела.

— Бизнес, мой дорогой, — жестокая игра.

— Но ты же, Сашок, не скажешь, что Юлии Тихоновне может быть выгодно убийство собственного сына? Не кощунствуй.

— А вдруг она ему не родная мать?

— Твоя фантазия беспредельна.

— Угу. Как материальные запросы депутатов Госдумы. К сожалению, с мамашей мне сегодня встретиться не удалось. Как ты понял, она в Москве. Ей сообщили о трагедии, должна прилететь. Если сердечный приступ не хватит.

— А жене выгодно было укокошить мужа? Анастасии?

— По паспорту она Настасья. Выгодно ли — пока не знаю. Сам выяснишь. Но Кармелин человек далеко не бедный. Один коттеджик чего стоит. И все имущество, да плюс наличность на счетах, наверняка у него не один счет в банке, да плюс разнообразные кубышки и, возможно, недвижимость за границей — все это баснословное безумство отойдет теперь Настасье.

Если она непричастна к убийству и скорбит о смерти мужа, то материальные блага, доставшиеся ей, вряд ли смогут облегчить ее горе. Бери, Кузьмич, Настасью себе на растерзание.

— Почему мне? — удивился Илья.

— А ты заметил рядом с Настасьей диковатую глазастую брюнетку?

— Да я и в дом-то почти не заходил. В саду возился да со свидетелями на улице.

— О, Илюша! Ты многое потерял! Какой чудный экземпляр! Девочка-Маугли в индустриальных джунглях. Настороженная кошка, готовая мазнуть когти стой лапкой.

— Брат Валдаев, смотрю, тебя уже заклинило.

— И зовут ее Маргаритой Дорогиной. И она не абы кто, а, ты не поверишь, лицензированный охранник из агентства «Бастион». Телохранительница Настасьи Кармелиной.

— Да? А почему не Никиты? Если бы твоя Маугли охраняла мужа, а не жену, может быть, и убийства бы не произошло?

— Значит, была причина нанимать Маргариту для Настасьи. Короче, Маргаритой займусь лично я.

— Я вижу, ты все распределил.

— И в высшей степени справедливо, мой друг. Ты человек семейный, несвободный. Тебе — Настасья, утопающая в слезах. Ей сейчас не до флирта. А я не женат и вполне могу поближе ознакомиться с уровнем физической подготовки «бастионной» охранницы. Проверим, на что они способны в этих частных агентствах…

Так, не прекращая увлекательного разговора, друзья достигли многоэтажки, в которой располагались апартаменты Здоровякина.

Глава 4

Двухкомнатная квартира, где царили бардак, неразбериха и звучали детские вопли, часто давала ночной приют Саше Валдаеву. Его жилплощадь находилась у черта на рогах, за рекой, и добраться туда на общественном транспорте после девяти вечера было так же малореально, как простому смертному попасть на Марс. А в доме Ильи у Валдаева всегда были забронированы зубная щетка, полотенце и раскладушка.

Навстречу мужчинам выкатились в прихожую два здоровякинских крепыша. Имея за спиной прожитых неполных два года, близнецы справедливо полагали, что ложиться спать в половине двенадцатого — гигантская глупость. У каждого изо рта торчало по огромному еврошурупу.

— Илья, ты пришел? — закричала из комнаты Маша.

— И я тоже! — крикнул в ответ Валдаев.

— Саня, привет! — обрадовалась Маша, но в прихожей не появилась. Ей трудно было нести с собой компьютер, а оторваться от своего божества она не могла ни на минуту.

Являясь известным в городе программистом, талантливая Маша все дни проводила в составлении программ для различных фирм и предприятий. С ее малолетними детьми у Маши была молчаливая договоренность: они не мешали ей работать, она не мешала им, Леше и Антоше, превращать в руины квартиру. Вот и сейчас, изъяв из двух одинаковых маленьких ртов еврошурупы, Илья сокрушенно вздохнул:

— Кажется, разобрали шкаф.

Действительно, шкаф стоял в спальне в какой-то совершенно неприличной позе, растопырившись.

— Машка, извини, что я тебя отвлекаю, но дети что-нибудь ели, кроме шурупов?

Маша оторвала затуманенный взор от монитора и надолго задумалась.

— Вроде бы я их кормила… — неуверенно сказала она. — Точно! Омлетом с колбасой! Но укладывать не стала, думала, ты вот-вот придешь и уложишь…

— Все понятно. Работай, работай, не отвлекайся.

Пока Илья на скорую руку купал младенцев,

Саша отремонтировал несчастный шкаф. Обои в спальне висели лохмотьями, линолеум был оторван от пола и загибался по краям. Детские кроватки чинились Здоровякиным и Валдаевым несметное число раз — зубастым деткам пришлись по вкусу деревянные жерди, а скакать на матрасах, изображая буйных коней, и вовсе являлось любимым занятием микроорганизмов.

В час ночи, оторвав упирающуюся Машку от компьютерного стола, парни кормили ее и себя на кухне опять же омлетом с колбасой.

— Я сейчас разрабатываю программу для компьютерной сети авиакомпании «Трансвэйз». Так увлекательно, — поделилась Маша.

Девяносто пять процентов Машиной жизни проходили в виртуальном пространстве. Когда у нее не шла работа, Маша, в качестве разрядки, ныряла в Интернет. Когда Здоровякин по глупости отправлял жену за продуктами, Маша упорно искала цветную капусту в магазинах, торгующих исключительно бытовой и компьютерной техникой. Вместо новых ботинок для малышей домой приносилась эргономичная клавиатура фирмы «Майкрософт». Когда Маша хотела расслабиться, она ставила компакт с играми или музыкой. На ее столе громоздились два компьютера, лазерный и струйный принтеры, сканер, факс-модем. Все это были приятные излишества — подарки фирм, для которых Маша когда-то создавала программы. Для работы и полного счастья ей хватало одного навороченного ноутбука и собственных мозгов…