Между небом и землей, стр. 11
Артур улыбнулся.
— Когда я обнаружил её в своём шкафу, то подумал, что это одна из твоих шуточек.
— А сейчас ступай за мной и дай мне возможность успокоиться!
Артур позволил втянуть себя за руку в приёмный покой клиники. Девушка в регистратуре проводила их взглядом. Пол усадил Артура на стул и приказал не двигаться с места. Он вёл себя с ним, как с не очень послушным ребёнком, который может сбежать. Затем Пол направился к стойке и, обратившись к девушке, отчеканил:
— Срочный случай!
— Какого типа? — тут же отозвалась она с некоторой расслабленностью в голосе, хотя тон Пола ясно свидетельствовал о его нетерпении и нервозности.
— Того типа, который сидит вон там!
— Нет, я спрашиваю, в чём причина срочности?
— Черепная травма!
— Как это случилось?
— Любовь слепа, а посох слепого всё время бьёт его по голове, вот в результате голова и не выдержала!
Ответ показался девушке весьма забавным, хотя она не была уверена, что уловила смысл. Но если нет предварительной записи, она ничем не может помочь, о чём глубоко сожалеет.
«Ещё будет время сожалеть!» И это время придёт, когда он закончит говорить, заявил Пол и начальственным голосом осведомился, эта ли клиника является клиникой доктора Бресника? Девушка кивнула. С тем же напором Пол объяснил, что в стенах именно этого заведения шестьдесят сотрудников его архитектурного бюро ежегодно проходят диспансеризацию, здесь же они производят на свет своих младенцев, сюда же они приводят детей на прививки и лечение простуд-гриппов, ангин и прочих мерзостей.
Не переводя дыхания, он продолжил, что за всех этих славных пациентов — и, не будем забывать, клиентов данного медицинского учреждения — несёт ответственность психопат, который стоит в данный момент перед её носом, а также господин, что сидит с потерянным видом на стуле напротив.
— Итак, мисс, либо доктор Бресник сейчас же займётся моим компаньоном, либо я гарантирую, что больше ни один из наших сотрудников не перетупит надраенный порог вашей роскошной клиники, даже чтобы заклеить прыщ пластырем!
Спустя четверть часа Артур в сопровождении Пола был подвергнут манипуляциям, имеющим целью полное медицинское обследование. Начали с электрокардиограммы в состоянии физической нагрузки (Артуру облепили грудь электродами и заставили минут двадцать крутить педали вело-тренажёра), потом взяли анализ крови (Пол вышел из палаты). Затем врач провёл серию неврологических тестов (Артура попросили поднимать ногу с открытыми глазами и с закрытыми глазами, били маленьким молоточком по локтям, коленям и подбородку, даже щекотали свод стопы), наконец, под нажимом Пола, Артуру согласились сделать сканирование мозга.
Лабораторная палата была разделена на две части большой стеклянной перегородкой. С одной стороны возвышался внушительный агрегат цилиндриеской формы с полой сердцевиной, что позволяло пациенту вытянуться внутри во весь рост (по этой причине агрегат часто сравнивали с гигантским саркофагом), с другой стороны располагалось техническое помещение, заставленное пультами и мониторами, соединёнными между собой толстыми пучками чёрных проводов. Артур был уложен и пристегнут ремнями за голову и бедра к узкой платформе, покрытой белой простыней, доктор нажал на кнопку, направляя платформу внутрь агрегата. Расстояние между кожей пациента и внутренней поверхностью саркофага не превышало нескольких сантиметров, двинуться Артур не мог. Его предупредили, что он может испытать острое чувство клаустрофобии.
На время исследования Артур должен был оставаться один, но мог в любой момент поговорить с Полом и врачом, которые находились по другую сторону стеклянной перегородки. Полость, куда поместили Артура, была снабжена двумя громкоговорителями. Нажимая на маленькую пластиковую грушу, вложенную в руку, Артур приводил в действие микрофон и мог общаться. Дверь закрыли, и машина начала издавать череду прерывистых звуков.
— Это очень трудно вытерпеть? — поинтересовался развеселившийся Пол.
Врач пояснил, что процедура не из приятных. Многие пациенты, подверженные приступам клаустрофобии, не выдерживают и требуют прервать сеанс.
— Это совсем не больно, но изоляция и звук тяжело действуют на нервы.
— А поговорить с ним можно? — не унимался Пол Когда они вышли из клиники, Артур нёс под мышкой десяток конвертов из крафтовой бумаги с результатами обследования — все результаты были абсолютно нормальны.
— Теперь ты мне веришь? — спросил Артур.
— Забрось меня в бюро и отправляйся домой отдыхать, как и собирался.
— Ты уходишь от вопроса. Веришь ли ты мне теперь, когда знаешь, что никакого рака у меня в голове нет?
— Слушай, езжай отдохни, может, все это от переутомления.
— Пол, я сыграл в твою игру и согласился на обследование, теперь сыграй ты в мою!
— Не уверен, что твоя игра покажется мне забавной! Поговорим об этом позже, мне пора на встречу. Возьму такси. Я тебе позвоню.
Оставшись один, Артур отправился в Норс-Пойнт. В глубине души ему начинала нравиться и сама история, и её героиня, и все эти бестолковости и несуразности.
ГЛАВА 6
Ресторан для туристов прилепился к скале, нависающей над Тихим океаном. Зал был почти полон. Два телевизора над баром позволяли клиентам следить сразу за двумя бейсбольными матчами.
Лорэн и Артур сидели у застеклённого проёма.
Только Артур собрался заказать каберне-совиньон, как его пробрала дрожь. Он ощутил, что Лорэн гладит его ногу своей босой ногой. При этом Лорэн победно улыбалась, а глаза её лукаво поблёскивали. Задетый за живое, он поймал её щиколотку и провёл рукой вверх по ноге.
— Я тебя тоже чувствую.
— Я хотела быть в этом уверена.
— Можешь не сомневаться.
Официантка, которая собиралась принять заказ, спросила Артура с сомнением:
— Вы чувствуете что?
— Ничего, я ничего не чувствую.
— Вы только что мне сказали «я тебя тоже чувствую».
Артур повернулся к широко улыбавшейся Лорэн:
— Видишь, как просто — скоро я окажусь в дурдоме.
— Возможно, там вам будет лучше, — ответила официантка, пожимая плечами и отходя от столика.
— А мой заказ? — крикнул он вслед.
— Я вам пришлю Боба. Может, вы и его почувствуете…
Боб явился через несколько минут, едва ли не более женственный, чем его коллега. Артур заказал яичное суфле с лососиной и томатный сок со специями.
На этот раз, прежде чем обратиться к Лорэн, Артур подождал, пока официант отойдёт. И попросил её рассказать о последних шести месяцах жизни.
Боб, замерев посреди зала, смотрел, как Артур беседует сам с собой. Посетители тоже уставились на странного человека, разговаривающего с пустотой.
Лорэн осеклась на середине фразы и спросила, нет ли у Артура мобильного телефона.
Не понимая, в чём дело, он тем не менее кивнул.
— Достань его и делай вид, что говоришь по телефону, иначе тебя и правда упекут в дурдом.
Артур схватил мобильный телефон, сделал вид, что набирает номер, и очень громко произнёс «Алло!». Ещё несколько секунд люди продолжали его разглядывать, но ситуация стала почти нормальной, и они вернулись к еде.
Лорэн рассказывала. Первые дни положение фантома её забавляло. Ощущение абсолютной свободы. Не надо думать, что надеть, как причесаться, как ты выглядишь, похудела ты или наоборот — никто на тебя не смотрит. Никаких обязательств, никаких ограничений, не надо стоять в очереди в магазине — подходишь первым, и никто не возмущается, никто не осуждает. Не нужно скромничать — слушай чьи угодно разговоры, смотри на что хочешь, будь там, где не имеешь права быть.
— Я могла сесть на уголок стола в Овальном кабинете Белого дома и оказаться в курсе государственных секретов, могла посидеть на коленях у Ричарда Гира или принять душ с Томом Крузом.
Все или почти всё было доступно ей — бродить по закрытым музеям, проходить в кино без билета, спать во дворцах, летать на истребителе, наблюдать за самыми сложными хирургическими операциями или за исследованиями в лабораториях, перепрыгивать с опоры на опору моста Голден-Гейт.