Тайна музея восковых фигур(изд.1965), стр. 29

— Вот как! Значит, вы всё уже знаете? Ну, тогда мне остается только от всей души вас поздравить!

Но Джо решительно отвел мою руку:

— Не спеши, Мак!

Я с удивлением посмотрел на своего друга. Обычно шумный и непоседливый, он вел себя как-то странно: был сдержан, немногословен и чем-то смущен. И еще я заметил, что он избегает смотреть в сторону Кэйзи и то и дело пытается незаметно пригладить ладонью торчащий на макушке клок непокорных волос.

— Видишь ли, Мак, дело в том, что Лоя Коллинза и Кэйзи, то есть мисс Кэйзи, — поспешил поправить себя Джо, — вызывают завтра в управление эмиграционной полиции…

Боже мой, как я мог забыть! Ведь Карриган говорил об этом.

— Так, так. Понимаю. Значит, ты имел в виду залог, когда звонил. Хм! Десять тысяч…

Я задумался. Таких денег ни у меня, ни у Джо никогда не было.

— Может быть, попросить у РГМ? — произнес Джо нерешительно и пояснил Кэйзи: — Это наш босс и фронтовой товарищ Мака. Миллионер.

«Фронтовой товарищ…»

Я на мгновение закрыл глаза и увидел наших ребят, Рэнда и себя во время высадки десанта во Франции. Наша баржа ткнулась во французский берег. Мы ждали сигнала атаки и находились в том знакомом каждому солдату состоянии, когда тело бьет нервная дрожь, одолевает судорожная зевота, когда хочется сказать что-нибудь смешное и безудержно смеяться. Наш ротный писарь, долговязый рыжий парень из Нового Орлеана, был единственный, кто не старался скрыть страха.

— Как же так?.. — растерянно бормотал он, обращаясь то к одному, то к другому из нас. — Ведь я плавать не умею! Воевать я не отказываюсь, но прыгать в воду — это все равно что пустить себе пулю в лоб!

Ему отвечали шутками и громким неестественным смехом:

— А ты держись за якорь — не пропадешь…

— Да ты за нас не беспокойся! В крайнем случае ничего не поделаешь — обойдемся без писаря…

А потом началась атака. Стоял такой орудийный грохот, что никто ничего не слышал. Где-то взвились ракеты, и со всех судов солдаты стали прыгать в воду. Холод сжимал грудь и спирал дыхание. Вода у баржи доходила до пояса. Иногда люди оступались, исчезали с головой и выныривали с безумными глазами, кашляя и захлебываясь. Раненых насильно тащили к вражескому берегу; они кричали и рвались назад, к баржам, к себе… Мертвые тонули сразу, их не было видно. Повсюду плавали перевернутые каски, спасательные пояса, ящики…

Рыжий писарь, Рэнд и я шли вместе с высоко поднятыми автоматами. Берег был уже близко, и вдруг… яма! Когда я огляделся, со мной рядом был только рыжий писарь. Вода ему доходила до горла, но он стоял. Рэнда не было… Писарь что-то мне крикнул, передал свой автомат и, глубоко вздохнув, исчез под водой. Он появился, крепко держа Рэнда за шиворот.

Только потом выяснилось, что Рэнд, прекрасный пловец, споткнувшись, просто упустил свой автомат и нырнул за ним, а вовсе и не думал тонуть.

Писаря звали Гордон Ли. Два года назад он был у нас в «Глобе». Оказалось, что его мирная специальность ничего общего не имела с военной — он был кондуктором автобуса.

— Как же, помню, помню! — сказал ему мистер Рэндольф Грейтс-младший. — Вы еще тогда помешали мне достать автомат — вообразили, что я утонул, ха, ха! Да, славные были времена!.. Но насчет вашей просьбы должен вас огорчить: у меня нет ни одного вакантного места, которое вам подошло бы. Ни одного…

Я открыл глаза.

— Нет, — сказал я Джо. — К РГМ обращаться нет смысла. Нужно искать другой выход.

Они оба были так поглощены друг другом, что совсем перестали меня замечать.

— Выход есть… — сказал Джо тихо и не поднимая глаз. — Мы только что об этом говорили.

— Нет, нет! — Кэйзи спрятала лицо в ладони и энергично покачала головой. — Это — безумие! Я не могу на это согласиться…

— Но почему? — Видимо, Джо сегодня не впервые задавал этот вопрос. Его голос звучал как-то грустно и обреченно.

— Вы же меня совсем не знаете, и потом это… это дико. Нет, это просто невозможно! Я не могу принять от вас такой жертвы!

— Жертвы?! Да я же с радостью… Боже, что я говорю? Простите меня, Кэйзи, но ведь скорее можно подумать, что это я, я пользуюсь вашим безвыходным положением, чтобы… чтобы… Но, честное слово, это же чистая формальность, спросите Мака! Вы убедитесь: он вам скажет то же самое, что и я!

— Ты, старик, кажется забыл, что я только что пришел… — начал было я, но меня никто не слушал.

— Нет, мистер Кэсиди, не нужно. — Девушка положила свою руку на руку Джо и опустила глаза. — Я верю в ваши добрые намерения и очень вам благодарна, но, поверьте мне, так будет лучше…

От взгляда Кэйзи бедняга Джо совсем растерялся. Он покраснел и не мог вымолвить ни слова. Они оба были так поглощены друг другом и непонятным мне разговором, что совсем перестали меня замечать. Рука Кэйзи все еще лежала на руке Джо…

Я почувствовал себя до нелепости лишним. Но, чем дольше длилось бы молчание, тем менее удобно мне было бы нарушить тишину. Я прокашлялся, и первые же звуки моего голоса разрушили чары. У Джо чуть заметно вздрогнули веки, а Кэйзи поспешно убрала свою руку.

— Так какой же ты нашел выход? — спросил я деревянным тоном, будто не было при мне никаких странных разговоров, ни взглядов, ни длинных пауз.

Прежде чем ответить, Джо пристально посмотрел на меня, словно хотел убедиться, что я его правильно пойму.

— Брак! — сказал он. — Я предложил мисс Кэйзи… То есть я объяснил ей, что если она вступит в брак с американцем, то автоматически станет гражданкой Соединенных Штатов. И тогда никакая эмиграционная полиция ей не страшна. Конечно, я не имел в виду настоящий брак. То есть я хотел сказать, что Кэйзи… что мисс Кэйзи вовсе не обязана связывать свою жизнь против своей воли. Это будет фиктивный брак. Развестись в городе Рено не представит никакой трудности, а права гражданства останутся навсегда. Ты ведь понимаешь меня, Мак?

Понимал ли я? Конечно же, я понимал! Теперь мне все было ясно: брак был самым естественным, самым лучшим выходом из положения. Но не только для Кэйзи. Достаточно было взглянуть на Джо, чтобы понять, что он влюблен.

Я заговорил. Боже, как я говорил! Я не помню, чтобы когда-нибудь в жизни я говорил так красноречиво и убедительно. Сначала Джо слушал меня с удивлением, потом перенес взгляд на Кэйзи и с тревогой стал следить за ее лицом. Девушка молчала, потупив взор, а я все говорил и говорил…

— А как же Леон? — перебила она меня несмело.

И мы сразу поняли, что убедили ее. Джо почему-то заспешил и принялся запихивать в свой карман мою зажигалку и табак.

— О нем я поговорю со своим другом, адвокатом. Кроме того, Карриган меня заверил, что, как только будет найден убийца, эмиграционная полиция оставит Лоя Коллинза в покое. Я почему-то думаю, что это случится очень скоро.

— Он что-нибудь раскопал? — спросил Джо.

— Да, кажется, что-то есть… — соврал я и заторопился. — Черт! Я опаздываю к нему на свидание. Ну, бегу! А вы не теряйте время — завтра же на ту сторону Гудзона [1]. В соседнем штате не требуется никаких формальностей. Вас там обвенчают в два счета…

Не знаю почему, но в тот вечер я себя чувствовал особенно тоскливо и одиноко в своей маленькой холостяцкой квартире.

Через некоторое время пришел Джо.

Впрочем, я почему-то был уверен, что он обязательно придет. Я даже знал, о чем он будет говорить.

И я не ошибся. Он говорил о Кэйзи, о своей любви к ней. Он говорил старые и вечные, как мир, слова, которые каждый раз звучат как откровение. Я не стану повторять их. Зачем?

Глава четырнадцатая

ПОПАДИ В НЕГРА

Как и следовало ожидать, с новым курсом нашего «Глоба» ничего не получалось. Мешало многое: предвыборная кампания и необходимость превозносить «достоинства» всем известного мракобеса, влиятельного финансового туза, поколениями связанного с концерном Грейтсов; потом пришлось обрушиться на маленькую латино-американскую страну, посмевшую обвинить крупную фруктовую компанию США в том, что она превратила все государство в свое поместье… Короче говоря, хотя наша газета и выходила под девизом «Только факты!», все шло по-старому: одни факты замалчивались, другие выпячивались, третьи придумывались. Пожалуй, единственное, что в те дни напоминало о затее Рэндольфа Грейтса-младшего была моя документальная повесть, начало которой появилось в одном из воскресных приложений «Глоба». Повесть называлась «Убийство среди кукол». В первых главах я знакомил читателя с основными событиями и действующими лицами, среди которых видную роль играл полицейский инспектор Карриган.