Ласточки и амазонки, стр. 47

Неожиданно до слуха Титти долетел плеск волн о камни – он раздавался где-то совсем близко. Не хватало еще в темноте шарахнуть «Амазонку» о берег! Титти прекратила грести, снова перебралась вперед и бросила якорь, постепенно, перехват за перехватом, вытравливая канат. Метр за метром веревка выползала из- ее ладоней. Значит, здесь все-таки глубоко, тем временем вес якоря перестал чувствоваться, значит, якорь лег на дно. Титти вытравила оставшийся канат. «Амазонка» немного сместилась назад и с легким рывком замерла на месте.

– В конце концов, до утра больше ничего не может случиться, – сказала сама себе матрос Титти. – Джон не будет пытаться причалить к острову в темноте, когда один из бакенов не горит. Я захватила «Амазонку», а значит, «Ласточка» все-таки станет флагманом. Пока же ничего больше не может произойти.

Она была не права. Очень опасно говорить, что больше ничего произойти не может. Теперь, когда захваченное судно было надежно поставлено на якорь, Титти постаралась завести на нем истинный корабельный порядок. Однако в темноте, при свете маленького электрического фонарика, было почти невозможно сделать что-нибудь как следует. И все же Титти удалось более или менее аккуратно увернуть парус. Потом она нашла плед и завернулась в него – ночью на воде было довольно зябко, особенно теперь, когда она уже больше не работала веслами. Помимо этого, Титти обнаружила большой кусок шоколада и съела его.

– Так всегда поступают с запасами пищи, найденными на захваченных кораблях, – сказала она сама себе, отметая сомнения, вправе она слопать этот шоколад или нет. Усевшись на дно лодки, сразу перед кожухом фальшкиля, Титти постаралась свернуться в клубочек как можно плотнее, чтобы сохранить тепло и хотя бы относительно укрыться от ветра. Она доела шоколад и начала гадать, долго ли еще ждать рассвета. Неожиданно девочка замерла, словно кролик, бежавший по полю и внезапно заметивший человека.

До слуха Титти донесся новый звук.

Это был звук весел, погружающихся в воду и выныривающих из нее. Кто-то греб сильными, частыми взмахами… нет, работали явно две пары весел, значит, это длинная туземная лодка. Помимо слаженных гребков слышалось также негромкое «шлеп, шлеп, шлеп» – это короткие волны разбивались о нос лодки. Титти хорошо знала этот звук.

Шум все приближался и приближался, и наконец туземная лодка прошла совсем рядом. «Хлюп, хлюп». Титти так отчетливо различала всплески весел, что ей казалось, будто она видит во тьме чужую лодку.

Девочка едва осмеливалась дышать. Это были не Ласточки или Амазонки – это были туземцы. А что могли делать туземцы на озере посреди ночи, когда все – кроме пиратов и путешественников, конечно, – должны спать крепким сном?

– Должно быть, мы уже близко, – донесся из темноты мужской голос. Ветер дул от туземцев к Титти, и она ясно слышала каждое слово.

– Нет еще. Глянь на фонарь, который ребятишки зажгли вон на том острове. Нам нужно пройти еще по меньшей мере сотню метров.

– Я что-то слышу. Ей-богу, нам осталось всего ничего. Греби малость потише.

Где-то поблизости раздался громкий треск.

– Я же говорил тебе, идиот упрямый. Ты треснул о камень эту проклятую посудину.

– Тогда вылезай и вытащи ее на берег.

– Сними с лампы свою шляпу, посвети мне хоть немного.

Раздался всплеск, а потом скрежет – кто-то явно выволакивал нос лодки на каменистый берег. Затем замерцал свет – это зажегся большой велосипедный фонарь.

– Лодка в полном порядке. Может быть, немного ободралась краска. Нам повезло, что обшивка не расклепалась.

– Тогда помоги мне вытащить этот ящик. Здесь его никто не найдет.

– Найдут, если ты будешь так размахивать лампой. Лучше забрать его с собой.

– Мы не можем увезти его на мотоцикле.

Надо пригнать машину и погрузить его в багажник.

– Черт бы тебя побрал, почему ты не додумался взять стамеску, чтобы взломать его?

– Ты, я посмотрю, самый умный. Кому могло в голову прийти, что он хранит свое добро в таком сундучище? Я бы тогда прихватил и что-нибудь поувесистее – одной стамеской тут не сладишь.

– И вообще это была рискованная затея.

– Ну ладно, мы уже все сделали. А судя по тому, сколько весит этот ящичек, можно сказать, что рискнуть стоило. Он не стал бы хранить в таком сундуке какие-нибудь безделушки. Помоги же мне!

Снова послышался скрежет – что-то тяжелое тащили по камням. Кто-то несколько раз грубо выругался. Наконец до Титти донесся характерный стук – как будто что-то сделанное из дерева и металла забрасывали тяжелыми камнями.

Потом снова раздались голоса.

– В следующий раз мы приедем сюда с удочками и подцепим кое-что ценное. Никто не найдет его здесь, если не будет искать намеренно. А ты все время ворчишь. Лучше бы я пошел на дело один.

– И я говорю, что лучше.

– Спихни-ка лодку на воду. Ты уверен, что она не течет?

– Нет, она-то не течет, но это уж никак не твоя заслуга.

– Ну так спихни ее на воду и затаскивай на борт свою задницу. Мы должны отплыть подальше, пока кто-нибудь не спохватился. Снова послышались всплески весел. На этот раз они быстро удалялись в неизвестном направлении.

«Судя по голосам, это были недружественные туземцы», – подумала Титти. Она прислушивалась, раскрыв рот и пристально таращась во тьму, но ничего больше не слышала. Глаза ее сами собой начали закрываться. Титти попыталась разлепить веки непослушными пальцами.

– Кажется, я снова засыпаю, – прошептала она. – Я знаю, что вот-вот усну. На этот раз она оказалась права.

Глава 21

Ласточки во тьме

Боцман Сьюзен сидела на веслах, юнга Роджер занимал место впередсмотрящего на носу, а капитан Джон держал румпель. «Ласточка» двигалась по реке Амазонке в быстро сгущающихся сумерках. По обоим берегам росли высокие камыши. Иногда эти заросли расступались, открывая заливные луга и отдельно стоящие деревья, темными силуэтами вырисовывавшиеся на фоне неба, – а затем все снова скрывали камыши. Ласточкам казалось, будто они движутся по узкому переулку меж высоких стен. Неожиданно берега реки раздвинулись в стороны, образуя широкий водоем, по-прежнему окруженный камышами – не считая просветов там, где в эту заводь впадала река и где она из нее вытекала.

– Должно быть, именно это место они называют лагуной, – заметил капитан Джон. – Здесь самое место для того, чтобы они могли спрятать свой корабль. Жаль только, что так темно.

Он переложил руль на правый борт, и «Ласточка» резко повернула влево.

– Я не смогу грести, если ты будешь так дергать румпель, – предупредила его Сьюзен.

– Извини, – промолвил Джон. – Я хотел обойти эту лагуну по кругу, держась поближе к краю. Нужно же нам высмотреть «Амазонку»!

– Что-то схватило мое весло, – пожаловалась Сьюзен. – Я не могу грести им.

Лодка остановилась. Джон перегнулся через борт.

– Водяные лилии, – сообщил он. – Темнеет слишком быстро, скоро уже не будет видно ни зги.

– Эти лилии уцепились за весло, словно спруты, – вздохнула Сьюзен.

– Может быть, это и есть спруты, – подхватил Роджер. – Титти читала мне, как они протягивают свои длинные щупальца и выхватывают людей из лодок и с кораблей.

В голосе Роджера звучал неприкрытый страх. Осознав, что на полубаке назревает паника, капитан Джон решил немедленно взять ситуацию под контроль.

– Это глупости, Роджер, – строго сказал он. – Это не спруты, а просто цветы. – Перегнувшись через борт, Джон сорвал одну лилию, хотя и не без некоторого труда. – Передай ему этот цветок, Сьюзен, пусть сам посмотрит и убедится. Это обычные цветы, просто у них очень прочные стебли. Постарайтесь выгрести на середину лагуны, боцман.

– Понятно. Обычные цветы, – пробормотал Роджер, вертя в руках лилию и ощупывая ее прочный гибкий стебель. – Но я не испугался бы, даже если бы это были спруты.