Журнал «Если», 2003 № 05, стр. 51

Кстати, почти все создатели фильма признаются, что в детстве «переболели» Сорвиголовой. Режиссер и автор сценария Марк Стивен Джонсон считает, что настоящий взлет комиксов о Сорвиголове пришелся на семидесятые, когда героем вплотную занялся популярный художник Фрэнк Миллер. В начале восьмидесятых «Сорвиголова» стал самым продаваемым комиксом компании «Марвел». «Только у него было физическое увечье, которое делало его в моих глазах уникальным, — объясняется в любви к герою Джонсон. — Отличие Сорвиголовы от других персонажей комиксов в том, что он настоящий человек с реальными проблемами».

Другой известный режиссер Кевин Смит («Клерки», «Догма») в 1998 году выпустил книгу комиксов о новых приключениях Сорвиголовы. Предисловие написал актер Бен Аффлек, не раз снимавшийся у Смита. В результате судьба распорядилась так, что четыре года спустя именно Аффлеку, страстному поклоннику классических комиксов, досталась главная роль Мердока/Сорвиголовы, а Смит снялся в фильме в эпизодической роли. Аффлек, хорошо известный в Голливуде ролями любовников второго плана, наконец получил крупную роль, но не это было для него главным на съемках. Он признается: «Я как будто вернулся в детство». Роль Электры исполняет Дженифер Гарнер, известная по фильмам «Перл-Харбор» и «Поймай меня, если сможешь».

В финале фильма оставлена прочная, толщиной с канат, линия к сиквелу. Герой не убивает Злодея. Если проект будет признан успешным, следует ждать продолжения. Один из главных признаков комикса — сериальность — переносится и на экран.

«МОСКВА — КАССИОПЕЯ» — ПУТЬ НЕ БЛИЗКИЙ…

Ровно 30 лет назад была закончена и вышла в прокат картина «Москва — Кассиопея», первая часть знаменитой фантастической дилогии режиссера Ричарда Викторова. Годом позже — в 1974-м — появились «Отроки во Вселенной», и дилогия начала свое триумфальное шествие по кинотеатрам и кинофестивалям.

Можно долго перечислять отечественные и международные кинопремии, увенчавшие эти две картины… Фильмы были весьма благосклонно приняты профессионалами. А реакция обыкновенных зрителей — детей и подростков — была бурной и непосредственной. Вот одно из типичных для того времени писем, сотнями приходивших в редакцию «Пионерской правды», напечатанное 4 апреля 1975 года.

«Недавно я посмотрел фильм «Москва — Кассиопея». Не сомневаюсь, что скоро будут такие звездолеты, как «Заря». Из-за большого расстояния полет будет очень длинным, поэтому состав экипажа будет сформирован из ребят не старше четырнадцати лет. И я прошу зачислить меня в состав экипажа будущего звездолета. Учусь с одной тройкой по английскому (но ее исправлю). Могу играть на баяне (занимаюсь в музыкальной школе). Начал заниматься спортом».

А вот отрывок из письма, пришедшего на Киностудию имени Горького:

«После школы поступаю в авиационное училище. Ваши фильмы еще больше укрепили меня в этом желании».

Трудно представить более яркое подтверждение успеха картины, чем наглядная демонстрация того, что она реально формирует своих зрителей — способствует их воспитанию, вселяет веру в мечту и в счастливое будущее, вызывает желание строить это самое будущее…

Умопомрачительные спецэффекты фантастических картин последнего десятилетия в значительной степени стирают впечатление от экранного зрелища, снятого 30 лет назад и имевшего бюджет, не превышающий затрат на съемку средней картины на производственную тему. Однако стоит вспомнить, что в те годы ничего подобного не создавалось в отечественном кинематографе, да и в мировом фильмов такого уровня было немного. Только в 1977 году вышел первый фильм из цикла «Звездные войны», в 1979-м появился «Чужой», в 1982-м был снят «Блейдраннер», а в 1984-м — «Терминатор». А ведь в дилогии Викторова были и космические перелеты, и андроиды, и люди, борющиеся с засильем роботов! Создатели серьезной звездной кинофантастики тогда могли ориентироваться лишь на «Космическую одиссею…» Стэнли Кубрика.

«Москва — Кассиопея» — это не только первый в отечественном кино настоящий образец детской фантастики, это еще и первый фильм, где нашли отражение идеи фантастики «Новой волны», ибо равное внимание здесь уделялось как технической достоверности действа, так и психологии персонажей. Викторовская дилогия — это первый образец, если можно так выразиться, «гуманитарной фантастики» в кино.

Старая трилогия «Звездных войн» Джорджа Лукаса изменила отношение массового зрителя к фантастике, наглядно продемонстрировав, что ушли в прошлое высказывания вроде «НФ пишут люди техники о людях техники и для людей техники». Зритель поверил в серьезность жанра и в то, что его средствами можно ставить и успешно решать важные психологические и социальные вопросы… Дилогия Ричарда Викторова должна была совершить подобный переворот в мышлении российского зрителя и отчасти совершила его. Только после нее стали возможны такие фантастические картины, как «Солярис» и «Сталкер», «Письма мертвого человека» и «Дни затмения»…

Как же создавались эти две картины? Как удалось людям, ни разу ранее не обращавшимся к фантастике, снять настолько убедительную космическую ленту?

Драматург Исай Кузнецов, один из авторов сценария дилогии, вспоминает:

— Вероятно, все началось с того, что и я, и Авенир Зак в то время очень увлекались фантастикой, много читали. Тогда ведь было время, когда фантастика вдруг стала у нас выходить в большом количестве. Появился Лем, появились американские фантасты… Но мы понимали, что сделать серьезный фантастический фильм не в наших творческих возможностях. А вот устроить такую игру — другое дело. «Москва — Кассиопея» и была, скорее, игрой в фантастику. На экране то и дело происходили вещи просто невероятные — нечто такое, чего вообще не может быть. И зритель принял эту игру, понимая, что авторы и режиссер обращаются к его чувству юмора. (У нас ведь было до этого несколько комедийных сценариев: «Пропало лето», «Спасите утопающего».)

Конечно, это был известный риск, — продолжает сценарист, — потому что наш кинематограф тогда не очень любил всякие эксперименты, но тем не менее как-то все сложилось наилучшим образом…

Однако поначалу все складывалось далеко не наилучшим образом: неожиданный и экспериментальный сценарий, написанный двумя опытными драматургами (из других их работ хочется вспомнить «Достояние республики», «Пропавшую экспедицию», «Золотую речку», «Похищение «Савойи», «Ученика лекаря», «Медного Ангела»), получил весьма престижную вторую премию на конкурсе сценариев, проводимом Министерством кинематографии, и мирно лег в стол редакции детского кино Киностудии имени Горького в ожидании режиссера, который бы им заинтересовался. Режиссер такой нашелся нескоро…

Дочь Ричарда Викторова Анна вспоминает:

— Отец вместе с оператором Кирилловым тогда очень загорелись идеей сделать фильм по мотивам произведений американского писателя Колдуэлла. Сценарий назывался «Случай в июле». Должно было получиться приключенческое кино — что-то вроде вестерна. И когда он пришел к директору студии и принес заявку, тот отнесся к этой идее без энтузиазма. Сказал: «Я за это с Госкино биться не буду». Тогда отец сам пошел в Госкино и получил разрешение на съемку. Директором студии тогда был Бритиков, он всплеснул руками и сказал: «Ну вот, еще один уходит из детского кино! И что я теперь буду делать! А вот у меня лежит сценарий, победивший на конкурсе, и снимать его некому… Может быть, ты все-таки подумаешь?» Отец долго не соглашался, несколько дней его донимали телефонными звонками. Один из аргументов был таким: вот это быстренько снимем, а потом будешь делать своего Колдуэлла. Он пытался объяснить, что снимать такое кино недешево и небыстро. Но ему обещали все дать: и деньги, и людей, и все остальное… И он согласился.