На улице нашей любви, стр. 34

Бедный Брэден. Сердце мое заныло от жалости к маленькому одинокому мальчику. Я настолько утратила контроль над собой, что позволила чувствам отразиться на лице.

– Джосс, милая, не расстраивайся, – пролепетала Элли. – Ты же знаешь, сейчас он вполне доволен жизнью.

И мне это совершенно по фигу.

– Мне это по фигу, – бросила я, раздосадованная умильным выражением Элли.

Она растерянно поджала губы, но не сказала ни слова. Встала и, проходя мимо, крепко сжала мое плечо.

Я принялась мыть тарелки. На душе было муторно. Я не ощущала потребности впускать кого бы то ни было в свое заповедное пространство. К этому я была не готова. Но мои оборонительные сооружения содрогались под натиском Элли и Брэдена.

Захватив с собой телефон, я отправилась в ванную, надеясь, что все тревоги и сомнения растворятся в ароматной пене. В этом поможет какая-нибудь ненавязчивая музыка. Но телефон зазвонил прежде, чем я успела раздеться.

Брэден.

Я с раскрытым ртом таращилась на дисплей, пытаясь решить, отвечать на звонок или нет. Он звонил до тех пор, пока не включилась голосовая почта.

Потом он зазвонил снова.

И я снова уставилась на дисплей.

Две минуты спустя, когда я уже плавала в теплой воде, радуясь, что сумела проявить выдержку, в дверь постучала Элли.

– Брэден просит тебя взять трубку.

Телефон опять зазвонил. Я обреченно прикрыла глаза.

– Сейчас возьму! – крикнула я и нажала кнопку ответа.

– Да?

– Привет, – раздался в трубке его глубокий голос, пронзающий меня до печенки.

– Что тебе нужно, Брэден? Я сейчас занята.

– Элли сказала, ты в ванной, – промурлыкал он. – Жаль, что меня там нет.

Я почти физически ощутила его близость.

– Брэден, говори быстрей, что тебе нужно?

Он коротко рассмеялся:

– Просто я решил исполнить долг вежливости и предупредить тебя, что сегодня вечером не смогу заглянуть, как обещал.

Слава тебе господи!

– У меня тут возникли проблемы с поставщиками, и придется попотеть, чтобы их разрулить. Не знаю, когда сумею освободиться. Но слово чести, как только выкрою пару часов, немедленно прилечу к тебе, детка.

– Брэден, в этом нет необходимости.

– Прошлый вечер доказал, что очень даже есть. Я не привык оставлять дело недоделанным, тем более после такого многообещающего начала. И препятствия только разжигают мой пыл. Так что, детка, смирись с неизбежным.

– Не помню, говорила ли я тебе, что ты самовлюбленный чурбан?

– Я ощущаю твой запах, Джоселин. Твой вкус. И я дико тебя хочу.

Жаркая волна, куда более горячая, чем вода в ванне, поднялась внизу живота.

– Какой ты настырный, Брэден… – пробормотала я.

– То же самое ты скажешь, когда я войду в тебя. Пока, детка.

Он дал отбой. По обыкновению, оставив последнее слово за собой.

Я заскрежетала зубами и с головой нырнула в мыльную пену.

Нервы мои были взвинчены до предела.

Глава 12

В передачах о живой природе любят показывать прикольные сюжетики, в которых какой-нибудь милый маленький суслик бежит на маленьких лапках в теплую норку, где его ожидает выводок детишек, семейные разборки и скудный ужин, и тут замечает, что над ним кружит здоровенный кровожадный орел.

Сообразительный маленький суслик успевает юркнуть под камень и затаиться там. Он сидит и терпеливо ждет, пока хищный орел уберется прочь.

Проходит время, и суслик решает, что орлу надоело впустую нарезать круги и он улетел на поиски какого-нибудь другого суслика. Он выбирается из-под камня и весело продолжает свой путь.

И когда до дома остается всего ничего, здоровенный кровожадный орел камнем падает с неба и хватает бедолагу суслика здоровенными кровожадными когтями.

Почему я так долго об этом талдычу? Потому, что прекрасно понимаю, что чувствует маленький суслик.

Брэден больше не звонил, не присылал эсэмэсок и сообщений по электронной почте. Несколько дней я усиленно занималась делами. Подстегивая фантазию, написала несколько глав книги, беспомощных, как сочинение ученика начальной школы, отдраила квартиру от пола до потолка и, в надежде развеяться, вместе с Элли отдала должное Эдинбургскому фестивалю. Сначала мы сходили в театр в Медоуз, на спектакль под многообещающим названием «Леди-бойз из Бангкока». Парни, игравшие там, все как на подбор оказались чертовски смазливыми, так что мы не пожалели о потраченных деньгах. Потом мы побывали на выставке Эдварда Мюнха в Шотландской национальной галерее современного искусства и даже, купив самые дешевые билеты, приняли участие во встрече с каким-то многообещающим молодым драматургом, которая проходила в обшарпанной аудитории в старом здании университетского кампуса. Стоило оказаться в университетских стенах, на меня сразу навалились воспоминания о веселых денечках, проведенных здесь вместе с Райан и Джеймсом. Я честно пыталась слиться с толпой, радоваться толчее, шуму, запаху кофе, пива и горячих сосисок, прилавкам с украшениями и сувенирами, постерам и флайерам, которые раздавали на каждом шагу. Иногда мне даже удавалось получать удовольствие от всего этого.

К тому же я нанесла очередной визит психотерапевту. Он оказался дико болезненным, потому что мы говорили о Дрю.

Да. Сейчас мне не хочется об этом вспоминать.

В общем, к четвергу я почти убедила себя, что Брэден играл со мной в какую-то игру, которая успела ему надоесть. Уж конечно, будь у него серьезные намерения, он прислал хотя бы эсэмэску – напомнить о себе. Но от него не было ни слуху ни духу. Полное молчание.

Тогда я, подобно глупому маленькому суслику, высунула из укрытия свою глупую голову.

И Брэден налетел на меня, как здоровенный кровожадный орел.

Я была в квартире одна-одинешенька, сидела в гостиной, свернувшись калачиком в кресле, потягивала красное вино и смотрела «300 спартанцев» Зака Снайдера. Теперь-то я понимаю, это был неверный выбор. Чрезмерное обилие накачанных мускулов плюс расслабляющее действие вина. Именно это опасное сочетание виновато в том, что произошло.

– Знаешь, когда ты дома одна, лучше запирать дверь.

– Блин! – Я подскочила на месте, залив джинсы вином.

Брэден, невозмутимый как скала, стоял в дверном проеме. У него, конечно, не было повода выходить из себя. Ведь это не он только что испортил любимые джинсы.

– Брэден, когда ты наконец научишься стучать, прежде чем войти!

Он скользнул взглядом по моим погубленным джинсам и отчеканил:

– Тогда, когда ты научишься не оставлять дверь незапертой.

Серьезное выражение его лица заставило меня притихнуть. Он что, действительно обо мне беспокоится? Я нахмурилась, растерянно повертела стакан в руках и поставила его на кофейный столик.

– Хорошо, я последую твоему совету, – пробормотала я, совершенно не зная, как вести себя дальше.

– Элли сегодня вечером не придет, – сообщил Брэден.

Повернувшись к нему, я обнаружила, что он пожирает меня глазами. На нем был один из пресловутых костюмов, который, однако, имел несколько помятый вид, словно его владелец явился сюда сразу после тяжелого трудового дня, даже не заскочив домой.

– Это ты подстроил? – спросила я, ощущая, как в животе оживают знакомые бабочки.

– Кто же еще, – ухмыльнулся он. – Кстати, возьми на заметку: Элли можно купить с потрохами за коробку трюфелей с ликером.

Прикончить бы ее, предательницу.

Это ж надо так меня подвести! Оставить наедине с Брэденом, который сегодня выглядит еще сексуальнее, чем обычно. Это обстоятельство, вкупе с усилиями художников по костюмам, так соблазнительно раздевших героев фильма «300», вызвало в моем злополучном организме целую гормональную бурю. Я вспомнила совет доктора Причард – не просчитывать свой путь на пятьдесят шагов вперед. Действительно, прогнозировать будущее – занятие, которое неизменно вгоняет меня в депрессию. Поэтому в последнее время я честно пыталась жить сегодняшним днем. И все же тревоги о дне завтрашнем никак не хотели отступать. Может, стоит жить не просто одним днем, но одним часом или даже минутой?