Книжная лавка близ площади Этуаль(изд.1966), стр. 66
Все это думает Байяр за те несколько секунд, покуда молодой партизан, вытянувшись, стоит перед ним.
— Есть дело, Русский, — говорит он наконец. — Знаешь отряд Леметра, который действует по соседству с нами, в южной части департамента?
— Так точно, слышал.
— Расположены они сейчас где-то в районе Монтань Нуар, — продолжает Байяр. — Точное их местонахождение мне неизвестно, тем более что они все время меняют свою базу. У них там командир очень беспокойный, не то что я. — Он смеется. — Я пробовал связаться по телефону с одним ресторатором в Мазаме, он наш друг и всегда нам помогает, но он ответил, что "тетушка Мари его давно не навещала", — значит, понимай так, что партизаны Леметра у него давно не появлялись. Разведка же доносит, что в стороне Монтань Нуар пока спокойно, боши сидят по городам и в горы предпочитают не соваться. Словом, бери с собой дружка Марселя Атеиста — так, кажется, кличут этого лаонца? — и отправляйтесь оба в отряд Леметра. Явитесь к командиру и сообщите ему на словах, что послезавтра, в семь вечера, здесь, у нас, будет совещание командиров сектора. И что я лично прошу его прибыть на это совещание. Запомнил? Повтори!
— Просить командира Леметра прибыть сюда послезавтра на совещание командиров сектора, которое назначено в семь вечера, — повторяет Даня.
— Правильно, — кивает, Байяр. — Я вижу, ты совсем привык к нашему существованию, а? — улыбаясь, спрашивает командир. — Знаешь, на тебе лежит большая ответственность, парень.
— Ответственность, командир? Какая? — Даня удивлен.
— Ты же русский, а русские, как известно, бьют теперь на всех фронтах фашистов. В вашей Москве то и дело салюты в честь побед. Вот наши ребята и смотрят на тебя, как на образцово-показательного бойца. Ждут, что ты всегда, при любых обстоятельствах, будешь победителем. Что? Трудно? Я тебя понимаю, парень, чертовски трудно быть примерным, да еще образцово-показательным. — Байяр опять весело смеется. Потом спохватывается: — Чуть было не забыл! Надо же вам знать их пароль. А то, если явитесь к ним без документов, без письменного приказа да еще без пароля, ваше дело будет плохо: партизаны Леметра запросто могут вас прихлопнуть.
Он роется в карманах, вытаскивает какие-то бесконечные бумажки, наконец отыскивает среди вороха бумаг нужную, бормочет:
— Хоть и не положено записывать такие вещи, как пароль, но этот пришлось записать, а то нипочем бы не запомнить. Странный пароль. Странное какое-то слово. Непонятно, что оно вообще значит…
— Странный пароль? — удивляется Даня.
Байяр кивает:
— Какое-то азиатское, что ли, слово. Необычное, я бы сказал.
Он подносит бумажку к глазам и по складам читает:
— "Ос-тап".
12. "ЗАМОК ФЕИ СНОВ"
Даня вздрагивает.
— Как? — спрашивает он, не веря своим ушам. — Как вы сказали?!
— Ага, значит, и тебе это слово кажется трудным? И ты его не понимаешь? — с удовлетворением говорит Байяр. — А я-то думал, что только я такой тупица… — И он раздельно повторяет: — "Ос-тап". "Ос-тап".
Теперь Даню бросает в жар. Он спрашивает непослушными губами:
— Кто… Кто сказал вам этот пароль? Откуда его передали?
Байяр пожимает плечами.
— Передал несколько дней назад связной Леметра. — Он вдруг замечает смятение Дани. — Что с тобой? Это слово что-нибудь значит? Может, оно русское? Тогда объясни мне, твоему командиру. Ты обязан объяснить!
Даня торопится. Изо всех сил торопится.
— Это не слово, командир… то есть не то слово, как вы думаете, не то значение, я хочу сказать, — путается он. — Понимаете, это имя. Имя одного литературного героя из книги знаменитого русского писателя-классика. Может, вы слышали — Гоголь.
— Гоголь? Знаменитый писатель? — поднимает брови Байяр. — Кажется, что-то припоминаю. И что же означает "Остап"? Помни, парень, ты обязан мне сказать как коммунист коммунисту. Никаких уверток, слышишь?
Нет, Байяр ничего не понял, решительно ничего. Да и как ему понять все, что вдруг нахлынуло на Даню, его нетерпение, страстную тревогу, в которую его повергло это имя. Байяр опять рассматривает непонятное слово, ждет вразумительного ответа. И вдруг, уже без всякой субординации, Даня выхватывает из его руки бумажку.
— Дайте я посмотрю…
Бумажка у него. Написано латинскими буквами "Ostap". Почерк совершенно незнакомый.
Даня переводит дыхание. Берет себя в руки.
— Простите, командир, вы знакомы с Леметром? Видели его когда-нибудь?
Байяр начинает сердиться: вот так дисциплина! Нет, с этими макизарами не создашь настоящего войска!
— Еще вопросы? Разве это положено? Бойцу следует без всяких разговоров тотчас же выполнять приказ командира, а не вступать в разговоры! — Напряженное лицо Дани перед ним, он смягчается. — Ладно, делаю, как для русского, исключение. Нет, Леметра я не видел никогда. Знаю только, что это исключительной храбрости человек, хотя и немолодой. Командование отзывалось о нем очень хорошо.
— Еще одно слово, командир. Леметр — русский?
Байяр качает черной головой:
— Не думаю. Кажется, он давно в ФТП. Правда, в отряде у него, по-моему, есть русские, как у меня… Постой же, погоди, куда ты? пытается он остановить молодого бойца, но тот выскакивает из шалаша.
Он уже далеко, и командир может сколько угодно пускать ему вслед крепкие партизанские слова — он их не услышит.
Марселя с его ложа из настеленных кучей еловых веток Даня подымает криком:
— Скорей бери свою пушку, и идем!
— Куда? Зачем? — Марсель никак не может проснуться — так сладко спится после вылазок.
Даня бросает ему в лицо пригоршню воды из котелка. Вода ледяная, из источника.
— Вставай же, я тебе говорю. Скорей!
Он с яростью тормошит товарища. Марсель бормочет:
— Ты псих! Определенно психованный! — но покорно берет свой автомат и следует за Даней.
Оба грузовика ушли в Альби. Узнав об этом, Даня чуть не заплакал. Он побежал к Тото: не подвезет ли он их с Марселем? Нужно очень срочно попасть в Мазамэ — поручение самого командира. К несчастью, у Тото отчаянно болел зуб, он был в отвратительном настроении и отказался наотрез.
— Послушай, Тото, я давно вожу машину, — вступился Марсель. Он видел убитое лицо Дани, и ему хотелось во что бы то ни стало помочь другу.
— Что? Доверить машину командира такому молокососу?! Ну уж нет, это ты оставь! — срезал его Тото.
В отряде есть несколько велосипедов. Взять их? Но дорога почти все время вьется по горам, велосипеды пришлось бы тащить на себе — значит, задерживаться. Взамен велосипеда Даня выпросил у Вино в дорогу автомат мало ли кто может встретиться в пути.
— А теперь ходу!
И Даня с Марселем, повесив автоматы на плечо, быстро направились извилистой горной тропинкой в сторону Мазамэ.
Впрочем, "направились" — это не то слово. "Помчались", "понеслись" более точно определило бы их темп. Земля, казалось, сама летела им под ноги. Марсель едва-едва поспевал за другом, но старался изо всех сил. Несколько раз он пробовал спрашивать Даню, на какой это пожар они торопятся, но в ответ слышал что-то невразумительное. Да и как бы смог Даня объяснить Марселю то смутное ожидание каких-то необычайных встреч, необычайных событий, что едва брезжило в нем самом? И все-таки это смутное вызывало страстное желание как можно скорее попасть в отряд командира Леметра и во что бы то ни стало отыскать автора странного пароля. "А вдруг… А если…" И, боясь додумать, он начинал вдруг так задыхаться, чувствовал такое сердцебиение, что приходилось на несколько секунд останавливаться, переводить дыхание.
Кругом, как свежевыпавший снег, белело, искрилось пышное апрельское цветение. Жимолость, боярышник, какие-то мелкие белые розы — все это омывалось горными ручьями, все шелестело, журчало, издавало одуряющий аромат. Изрытая потоками красная земля была обнажена, то и дело приходилось перепрыгивать с камня на камень, переходить пенистые, извивающиеся прихотливые ручьи. Солнце уже начинало уходить за горы, и на всем покоился нежный розоватый отблеск. Далеко внизу светлой вьющейся ниткой бежала дорога. Острые глаза Дани заметили на дороге лошадь с тележкой, двигавшейся в том же направлении, что и они.