Первое слово дороже второго, стр. 11
– А сейчас уже, наверно, горку в овраге раскатали! – с горящими глазами сказала как-то Зинка. – Всё, как только меня выпустят отсюда, я сразу ломанусь в посёлок. Будем с тобой кататься. Эта горка, знаешь, какая крутая! Трамплин почти два метра. Мы с Михой на двери ездим. У него специальная дверь во дворе с прошлого года стоит. Ух, летишь на ней! Только держись!
Часто в гости к Зинке Оксану сопровождал Духманов, что само по себе было приятно. В дороге он вел себя весьма галантно, даже руку Оксане протягивал, когда она сходила со ступенек автобуса или троллейбуса. На тёмных и скользких улицах она его смело брала под руку. Олег не возражал.
И Комариков, сам Комариков вместе с ними как-то увязался! Оксана обнаружила его на остановке, где они договорились встретиться с Духмановым. Всю дорогу сердце Оксаны уходило в пятки, она вся изнервничалась, не зная, как выгоднее к нему повернуться, что сказать. К счастью, Комариков особо не обращал на неё внимания. Зато от Зинки, когда приехали к ней, просто не отходил. Оксана расстроилась, чувствуя себя несчастной и лишней, но догадалась Свиридкину от него оторвать, заняв уроками – типа, очень уж трудная тема, домашние задания нелегко сделать. Духманов тоже рядом с тетрадкой пристроился, готовые решения списывать – так что Мишане пришлось поскучать.
А потом… Хорошо, что мама Зинкина с работы пришла – а то они до ночи бы в карты резались. Долго готовить уроки ни Зинка, ни Духманов не умели, Комариков быстро их подбил на игрища, так что Оксана была вынуждена вместе с ними шлёпать картами.
Однако, увидев картёжников, мама Свиридкиной, которая явно Мишу не жаловала, заставила их свернуться. И Оксане пришлось отправляться домой. Вместе с теми же Олежеком и Комариковым, который снова – эх! – всю дорогу не обращал на Оксану никакого внимания, щёлкал кнопками телефона, набирая SMS. Зинке их отправлял, кому ж ещё! Телефон его то и дело звонко булькал – значит, и ответы на письма шли.
Оксане хотелось выть…
Когда Зина Свиридкина вернулась в школу, её первое время не спрашивали на уроках. Понимали, что ей пока сложно втянуться. Но долго так продолжаться не могло – оценки-то в четверти, конец которой уже не за горами, какие-никакие выставлять надо.
Свиридкина, навёрстывая упущенное, вместо борьбы за положительные оценки как чумовая носилась по школе, радуясь всем, кого давно не видела, баловалась на уроках, засидевшись-завалявшись в больнице и дома. Управы на неё не было никакой, и учителя только и делали, что ругали её и наказывали.
– Простите, я больше не буду, – в раскаянии просила их Зинка.
Что ж делать, приходилось прощать. Покричав, поругавшись, её, как правило, отпускали. Оксана поражалась, как это Свиридкина, которую регулярно отчитывают, иногда даже для профилактики, ни за что, не огрызается и не злобится. А спокойненько терпит, даже улыбается ехидной Полине Васильевне, которая благодаря её же, Оксаниной, наводке явно решила сбыть эту трудную ученицу с рук, сплавив её в другую школу… Обылкова даже не раз ловила себя на мысли, что ей за Зинку заступиться хочется, сказать учителям: да отстаньте вы от человека, чего пристали?! Но она останавливала себя. Зачем это надо? Пусть Зинка справляется сама. Как раньше.
Глава 7 Геракл или Аполлон?
Ученица Свиридкина ёрзала на стуле, то и дело поглядывая на часы. И когда же только кончится этот последний урок, как нарочно именно сегодня приклеенный к остальным? Назывался урок «История искусств», вела его совсем молодая красивая учительница, добрая, хорошая. И рассказывала так интересно, и слайды даже показывала. Зина этот урок любила. Но не сегодня. Ведь дед с бабкой наконец-то стали отпускать её гулять – а значит, дорога на горку, что накатали в овраге, свободна! Так что, пока светло, надо успеть там появиться.
Эх, пораньше бы из школы смотаться, ведь декабрьский день такой короткий!.. Но четвёртым уроком была контрольная по физике, хоть двойку, а получить надо было: исправлять ошибки легче, чем заново сидеть решать, потому что списать у кого-нибудь можно… А со следующих уроков уйти тоже никак не получалось. Вот Зина и мучилась, мечтая пронестить по горе со свистом. Каждая минута дорога! Можно, конечно, как-нибудь выпендриться, нахулиганить – учительница и выгонит с урока. Но после физики была география – перед географичкой неудобно. А после географии эта история искусств. Тут уж тем более – и так куча народа просто взяла и смоталась. Люська их всех, конечно, в тетрадь свою записала, но а что от этого, у молодой учительницы радости прибавится – что её слушать никто не хочет? Вот Зина и не смогла прогулять её урок.
Оставшиеся однокласснички шумят, учительницу плохо слушают. И Зина Свиридкина сидит. Молчит, но ничего не воспринимает, потому что думает о своём. Однако сидит…
Оксана Обылкова не шумела, не вертелась. На истории искусств, которая была дополнительным, но обязательным для посещения предметом, оценок не ставили. Поэтому слушала Оксана исключительно для себя.
Ведь учительница рассказывала очень интересные вещи из жизни Древней Греции. О том, какие были у них тогда эталоны красоты. Слайды с белоглазыми статуями голых тёток безмозглые одноклассники встретили с большим воодушевлением – долго усмиряла учительница их дурной жеребячий хохот. Да, решила Оксана, вот если бы они вместо смеха поняли, что женщины «с формами» – это на самом деле и есть красота, то всё стало бы на свои места. Её, маленькую и пухленькую, перестали бы сравнивать (не в Оксанину пользу) с длинными тощими вешалками-«моделями», оценили бы по достоинству! И вот тогда, тогда…
Тут учительница перешла от повествования о красавицах к рассказу о древних греческих красавцах.
– Если эталон женской красоты был един, – вещала учительница, переворачивая плёнку в проекторе и выставляя новый слайд, – то для мужской красоты их было два. И оба существовали совершенно равноправно. Посмотрите на статую Аполлона Бельведерского. Видите, насколько мужчина строен и изящен…
И она принялась тыкать указкой в картинку с изображением носатого молодого человека в венке и складчатой тряпке, накинутой на плечо и еле-еле держащейся на бёдрах.
– Да видели сто раз… – вздохнул с последних парт какой-то очень уставший от картинок мальчишка.
Оксана гневно обернулась.
Зина перехватила её взгляд – всё равно Аполлонов с Гераклами на проекционной доске она почти не видела. Так, мутная цветная размазня.
– На горку со мной пойдёшь? – зашептала Зина.
Оксана посмотрела на неё и отмахнулась. В школе она со Свиридкиной практически не общалась. Да и Людмила Петина это не одобрила бы. А Люська в школе Оксане очень нужна.
– Пойдём – мы с Михой на двери будем кататься! – шептала Зинка. – Меня гулять теперь отпускают!
С Михой… А это уже другое дело.
– …Это называется аполлонический тип фигуры, – донеслось до Оксаны. – А вот теперь сравните…
И картинка сменилась.
– Перед вами скульптура, изображающая Геракла, – продолжала учительница.
– Натуральный качок, – прокомментировал зубастый Морковкин.
Немногочисленные мальчишки, оставшиеся на уроке, дружно согласились с ним.
– Ну, правильно, – смутилась учительница. – Обратите внимание: все мышцы очень развиты, особенно плечевой пояс, рост гораздо выше среднего. То есть иные, чем у Аполлона, пропорции тела. Можно сказать, что этот человек ведёт активный образ жизни, так ведь? Если Аполлон, как вы знаете, покровитель искусств, утончённых видов спорта, поэтому в его облике отразилась идеальная гармония души и тела, то Геракл – величественное воплощение грубой физической силы, военной мощи. Его душа проста, бесхитростна, но он силён и надёжен. Все помнят, сколько разных подвигов Геракл совершил?
– Да, персонажей он разных набил-нагасил конкретно… – заметил кто-то из мальчишек, и бедная учительница вновь смутилась.