Пронто, стр. 49

Рэйлен словно не обращал ни на что внимания.

– Гарри, а где ты с ним встречаешься?

– "Терраса", кафе гостиницы «Эстер».

– Как раз там он и живет.

– Да? Дотуда всего один квартал.

– И когда?

– В час. Перекусим мадость, утряхивая некоторые, как он это называет, разногласия.

– Позвони ему чуть-чуть после часа, – посоветовал Рэйлен, – и скажи, что встретишься с ним в каком-нибудь другом месте. Например, в «Кардосо», на противоположной стороне улицы.

– Думаешь, он меня выставляет?

– А к чему зря рисковать?

– Он позволил мне выбрать место встречи самому.

– И ты выбрал как раз его отель?

– Мы говорили о разных местах, он упомянул его, и я сказал – о'кей. Я не выбирал специально, чтобы была его гостиница.

– Он верит Зипу, – объяснила Джойс. – Считает, что они просто пропадут без Гарри.

– Тут я готов поспорить на что угодно, – сказал Гарри. – Ведь он как предложил – я не только выбираю, где встречаемся, но могу даже ощупать его карманы на предмет оружия.

– Так, значит, ты действительно ему веришь?

– Обычно я ему не верю.

– Он хочет поверить, – объяснила Джойс. – Просто мечтает.

– А как насчет парней, которые работают на него? – спросил Рэйлен. – Или, скажем, наймет он какого-нибудь бандита, и тот заявится во время вашей дружеской беседы. Ведь ты будешь на открытом месте, они смогут пристрелить тебя прямо из проезжающей машины.

Гарри снова принялся за еду; его эти проблемы, похоже, не волновали.

– Если ты позвонишь Зипу в отель, – размышлял Рэйлен, представляя себе сцену, – он зайдет внутрь, чтобы принять звонок. Но одновременно он сможет вызвать того, кому поручена работа, и сказать этому своему или там наемному бандиту, куда нужно идти. Поэтому звонить нельзя. Нужно придумать что-нибудь другое.

– Послать кого-нибудь, – предложила Джойс.

– Да, послать Зипу записку, – подхватил Рэйлен. Джойс смотрела на него, а Гарри продолжал есть с таким видом, словно разговор совершенно его не касается. – Использовать какого-нибудь рассыльного из «Кардосо». Дать ему пятерку, и пусть сбегает через улицу; это займет у него всего пару минут. А когда он отнесет записку – смотреть. Если Зип пойдет в отель, откуда он может позвонить, – встреча отменяется. Ты встаешь и быстро направляешься домой.

– А я, значит, буду в «Кардосо»? – спросил Гарри.

– Да.

– В таком случае, если я в «Кардосо», а он в «Эстер», откуда я узнаю, пошел он в отель или нет?

– Я тебе скажу.

– Да? А тебя что, кто-нибудь просил? Я что-то такого не помню.

– Я говорил Зипу, – сказал Рэйлен, – что, возможно, встречусь с ним. Примерно в два пятнадцать.

– Да, приветливости у него не прибавилось, – заметил Рэйлен, когда Гарри вышел в туалет.

– Все дело в тебе, – сказала Джойс. – Или во мне, в том, как много я говорила сегодня о тебе, как тебя хвалила. Он начинает уже догадываться, я кожей это чувствую.

– Ты сказала ему про Роберта?

– "Очень жаль" – вот и вся его реакция.

– Что это с ним такое?

– Гарри очень не нравится, когда он не прав, и всем это ясно. Послушай, почему бы тебе не уйти отсюда поскорее? Он думает, что я останусь у него на ночь, так что мне все равно придется объяснять ему, что происходит. Что мы с тобой, как это называется, встречаемся.

– Можно назвать это и так. Но ведь он взовьется до потолка, верно?

– Сперва он просто не поверит. Потом устроит сцену, изобразит из себя страдальца и использует все это в качестве предлога, чтобы напиться. Он использует ситуацию на все сто процентов, возможно, даже начнет курить. Подожди меня внизу, ладно? В парке.

Именно это Рэйлен и делал – сидел на низеньком каменном парапете, отделяющем Ламас-парк от пляжа, и смотрел на машины, едущие по Оушн-Драйв. По случаю субботнего вечера они двигались в два ряда и плотно, бампер к бамперу. Он читал, что некоторые кинозвезды купили себе здесь квартиры, но сам никого из этих знаменитостей никогда не встречал. Зато на улице было довольно много гомосексуалистов – все больше аккуратные молодые ребята со сложными прическами. Рэйлен не имел ровно ничего против гомосексуалистов, он даже не был уверен, случалось ли ему когда-либо сталкиваться с кем-либо из них. Почти на всех этих ребятах была одежда, какой Рэйлен никогда не видел ни в одном магазине. Где они берут такие шмотки? Человек в нормальном костюме, вроде этого вот мужика, идущего по тротуару, выглядит в их толпе словно пришелец с другой планеты... Господи Иисусе, да это же – из майамского отделения ФБР. К Рэйлену приближался не кто иной, как специальный агент Мак-Кормик – в пиджаке, спортивной рубашке с открытым воротом, руки засунуты в карманы. Этакий с виду беззаботно и бесцельно прогуливающийся гражданин. Мак-Кормик посмотрел в сторону Рэйлена; тот не пошевелился. Мак-Кормик посмотрел снова, но и теперь на его лице не появилось выражения того, что тот его узнал. Он почти уже прошел мимо, однако все-таки остановился.

– Я так и думал, что это вы. Что-то давно вас не видно.

– Я брал отпуск.

– Так как, простите, вас звать?

Рэйлен поднялся на ноги и назвал свое имя.

– Верно, вы тот самый, который ходит в ковбойской шляпе.

– Да, как в вестернах.

– Вы, возможно, не слышали, но мы прекратили расследование по Капоторто. Джимми оказался мелкой рыбешкой, его можно было бы вытащить на большое жюри, но стоит ли овчинка выделки? Ну что ж, – сказал он, двинувшись дальше. – Мне нужно на свидание, выпью с одним из лучших своих стукачей. Всего хорошего, Рэйлен.

Почти в тот же момент, когда отошел Мак-Кормик, появилась Джойс:

– Кто это был такой?

– Да так, один парень.

– Вид у него какой-то одинокий.

– Мало удивительного.

– Тут надо быть поосторожнее, – сказала Джойс. – Никогда не знаешь, на кого можно нарваться.

Она взяла Рэйлена под руку и прижала его локоть к себе.

– Но ты не бойся, я о тебе позабочусь.

Глава 27

Ники потом говорил – не будь Джимми так поглощен своим завтраком, он обязательно встал бы из-за стола и крупно ей всыпал за такую манеру разговаривать.

Было одиннадцать тридцать, перед Джимми стоял обычный его воскресный завтрак – слабо поджаренная яичница с беконом плюс английские булочки с яблочным джемом. Глория грызла тост, запивая его кока-колой, а Ники подавал – по будням этим занимался парень-кубинец, но в воскресенье у него выходной. Приготовив еду, повар тоже ушел. Вот что произошло потом.

Джимми: Сегодня мы пойдем в «Мир бабочек». Глория: Слышь, это было бы здорово, но я просто не могу. Джимми: Да? Ты что, опять пойдешь к своей мамочке? По его тону Глории стало ясно, куда он клонит.

– Я действительно ездила вчера к маме, – сказала она, опережая события. – А на обратном пути проехала через Саут-Майами-Бич, хотела посмотреть, чего там новенького. – Ты ведь знаешь, как быстро сейчас все меняется. Ну и наткнулась на Томми. Мы с ним застряли в одной и той же транспортной пробке, и он спросил, не выпью ли я с ним чаю со льдом. Вот и все.

– Возьми этот горячий кофейник, – сказал Джимми, повернувшись к Ники, – и вылей ей на ее долбаную репу, чтобы знала, как врать.

– Ничего я не вру.

– Еще уходя ты сказала Ники, что поедешь на свидание с Томми.

– Я просто лапшу ему на уши вешала. Ну чего бы мне ради встречаться с Томми?

– Это я хотел бы тебя спросить – чего бы это ради?

– Я увидела его совершенно случайно. Даже не я его, а он меня увидел. Ну что мне было, прятаться от него?

– Так ты говоришь, ты встретилась с ним по пути от мамы?

– Да.

– Только это совсем не по пути. Верно, Ники?

– Именно что по пути, если ехать по шоссе Мак-Артура. Тогда обязательно проезжаешь через Саут-Майами-Бич. Ты, Джимми, не водишь сам машину, поэтому не знаешь всех этих направлений.