Германия и немцы. О чем молчат путеводители, стр. 53

Консультации по определению видов грибов не помешали бы и у нас в России. Ведь в нашей стране собирают грибов в лесу около 500 тыс. тонн в год — цифра для Европы немыслимая. При этом происходит масса отравлений — около тысячи в год.

Итак, немцы проявляют высочайшую организованность даже в таком деле, как поход за грибами. Все же мы собирали грибы сами, и еще больше, чем в России, потому что там конкуренция меньше.

В большом лиственном лесу мы могли ходить несколько часов и не встретить ни одного грибника. Мы в изобилии собирали там золотистые и фиолетовые рядовки и еще массивные дубовики, напоминающие по виду белые грибы. Они оказались вкуснее, и даже самые крупные из них были нечервивыми. В менее урожайный год мы нашли крупные грибы на пнях, и по отечественным книгам я определил, что это чешуйчатка. В двух книгах было написано, что она несъедобна, а в третьей, что все-таки съедобна. Я не мог отказаться от их дегустации — уж очень я интересуюсь новыми видами грибов. Как вы уже догадались, уважаемый читатель, правильной оказалась третья книга.

6.35. Как мы искали грибы, а нашли телевизор

Чего больше всего боятся немцы? По данным опросов, того, что они едят отравленные продукты. Немцы стремятся покупать экологически чистые продукты. Для них страшнее всего загрязнение окружающей среды. За прогресс и все большее потребление приходится расплачиваться: все больше горы мусора, шум, загрязнение воздуха, воды и земли.

Где и какие продукты покупаем мы с вами в России? Там, где дешевле. Если кошелек позволяет, мы тоже стараемся покупать продукты без консервантов и нитратов. Но кто из нас при этом задумывается о том, как повлияло их производство на окружающую среду? А вот пример из жизни немцев — 33-летний программист из Гамбурга Энтони Шмуде считает, что при производстве продуктов должен соблюдаться экологический баланс. Он не покупает дешевых импортных яблок и берет только более дорогие немецкие яблоки из Нижней Саксонии. Он пьет дома пиво только марки «Астра», которое варят в соседнем поселке, а хлеб покупает только у местного пекаря. Чем эти продукты лучше? Только тем, что их не нужно было далеко перевозить, а любая транспортировка сопряжена с загрязнением окружающей среды.

Но Энтони этого мало — он требует от производителей, чтобы производство было безупречно и в нравственном отношении. Например, если кофе очень дешев, говорит он, то благодаря ничтожным зарплатам людей в странах третьего мира, которые его собирают. А это Энтони не устраивает. Поэтому он никогда не пьет дешевый и очень хороший кофе фирмы «Якобс», а только более дорогой кофе марки «Транс-эар» и объясняет: это гарантирует крестьянину в Гватемале возможность жить по-человечески. Он тратит в месяц на еду, одежду и на проведение свободного времени около 600 евро, хотя мог бы тратить намного меньше. Но программист не отступает от своих принципов: «Мы, немцы, живем в одной из самых богатых стран, и, следовательно, на нас лежит определенная ответственность». Это крайний пример, но он показателен. Не все немцы так принципиальны, но все же к вопросам экологии они относятся куда серьезнее нас.

Наши соседи Норберт и его жена Петра даже при покупках продуктов думали о том, как уменьшить число отходов. Вино они покупали только в том магазине, где бутылки можно было сдать, молоко брали только разливное в свои бутылки, чтобы не выбрасывать магазинную упаковку. Детям они не разрешали покупать кока-колу в одноразовых банках. Пищевые отходы Петра выбрасывала в компостную кучу в своем саду.

Производителям приходится учитывать экологическое мышление потребителей. Например, из магазинов исчезли стиральные порошки, содержавшие фосфаты, поскольку хозяйки покупали только экологически более чистые безфосфатные средства.

Что можно сделать с устаревшими предприятиями, которые приходится закрывать? Рурский бассейн всегда был промышленным сердцем Германии. Теперь небо над Руром стало голубым, многие заводы и шахты закрыты. Практичные немцы отказались от их разрушения и создали парки приключений и отдыха. На бывшем металлургическом заводе Тиссена вблизи от Дуйсбурга в газгольдере тренируются ныряльщики, а на крутых стенах рудных бункеров — альпинисты. По вечерам бывший литейный цех превращается в греческий театр, а летом там показывают кино под открытым небом. Вентиляторный цех стал одним из прекраснейших музыкальных и драматических театров Европы. Разноцветная подсветка превращает вечером гигантские металлические конструкции, вышки, трубы и огромные газгольдеры в великолепное зрелище. Поразительно выглядит на бывшем коксохимическом заводе «Цольферайн» в Эссене 600-метровая ледяная дорожка, где конькобежцы носятся на фоне индустриального пейзажа. На старых шахтах Рура ставят колеса обозрений. Огромные аппараты и переплетения трубопроводов выглядят сверху как гигантские кубистские скульптуры. Тут проводятся выставки и фестивали. Это привлекает туристов и позволяет создать новые рабочие места.

Город и район, в котором мы жили, казались нам очень тихими, и не случайно. В жилых и курортных районах шумящую технику не разрешается использовать в воскресенье и праздничные дни, а также по рабочим дням с 20.00 до 7.00. На многих улицах и участках железной дороги можно увидеть устройства для защиты от шума, а на новых улицах — специальное покрытие, поглощающее звук.

Германия является едва ли не самой чистой страной Европы. Почему всюду так чисто — на улицах, в парках и на пляжах? Во-первых, жители дисциплинированны, они не сорят. Люди, которые занимаются там уборкой, работают добросовестно и хорошо зарабатывают. Во-вторых, для уборки используется самая современная техника. В-третьих, экологический контроль там жесткий. Одной семье наших соотечественников удалось получить права охотников, хотя это труднее, чем поступить в университет. Но как только они решили отметить это событие, выехали на озеро и развели костер, тотчас же явилась экологическая полиция. Это разрешается только в специально отведенных местах. За особо серьезные экологические преступления по закону могут наказать вплоть до пожизненного заключения.

На природе немцам нередко запрещается рвать цветы или даже собирать хворост. Между прочим, выйти на берег озера с удочкой и ловить рыбу там тоже имеет право не каждый. Сначала нужно прослушать курс около 70 часов, сдать экзамен и получить разрешение на право рыбной ловли, чтобы знать, когда и какую рыбу можно ловить. И как ловить — если у вас в ведре пойманная рыба плавает, вас оштрафуют за жестокое обращение с ней. Как только рыбу сняли с крючка, ее полагается сразу же умертвить, чтобы не мучилась.

Но главное — там чисто потому, что последовательно проводится в жизнь принцип переработки и использования отходов, вторичного сырья. Немцы одними из первых в мире начали раздельно собирать мусор. Нам тоже приходилось на нашей небольшой кухне держать несколько мешков для разных видов отходов. Как только мы въехали в квартиру, получили письмо, в котором содержались подробные правила, как выбрасывать отходы. Нам регулярно присылали календарный план их вывоза.

Вблизи от нашего дома стояло несколько мусорных баков — для биоотходов, для бумаги и для остального мусора. Пищевые отходы заворачивают в старые газеты и выбрасывают в бак для биоотходов. Отдельно собирают картон и бумагу. Стеклянные бутылки мы собирали отдельно по цвету и выбрасывали в три вида контейнеров разного цвета — для банок и бутылок из бесцветного, зеленого или коричневого стекла. В прочий мусор шла пластмасса — баночки из-под йогурта и т. п. Так называемый проблемный мусор не разрешается выбрасывать в мусорные баки. Батарейки сдают в магазины радио электронных товаров, старые лекарства — в аптеки, смазочные масла — на бензоколонках.

Но ведь это так хлопотно — охота вам была возиться? — спросит читатель. Да, хлопотно, но когда видишь вокруг себя порядок, его хочется поддерживать. Мы стали не менее старательными, чем немцы. Приехав оттуда в Петербург, я вначале безуспешно пытался сдать куда-нибудь отработанные батарейки, а потом, сознавая всю гнусность своего поступка, все же выбросил их в свое единственное мусорное ведро. Из опыта жизни за рубежом на собственном примере я пришел к оптимистическому выводу — нашего человека можно перевоспитать!