Крылья Феникса, стр. 73

Я бы желала никогда не видеть того, что творилось в его потемневших глазах. Он знал, что может вновь потерять меня, потерять навсегда. И сейчас в сердце демона боролись желание схватить меня в охапку, утащить отсюда, посадить под замок и никогда не отпускать, и осознание того, что этого я ему никогда не прощу. Феникса нельзя держать в клетке.

Наконец Данте провел пальцем по моей щеке и крепко сжал руку.

— Если ты еще раз сделаешь ей больно или даже просто дотронешься, умрешь куда как медленней и мучительней, чем это позволено любыми законами.

Не знаю, как там Хананель, но я бы к этой угрозе ой как прислушалась. У меня, кажется, волосы по всему телу зашевелились. И я даже не заметила, как впилась ногтями в руку Данте, расцарапав ее до крови. Асур мягко улыбнулся мне и обнял за талию, позволяя уткнуться носом в свое плечо.

— Ты хочешь войны, Хананель, и ты ее получишь.

И кто-то тут говорил «не дотягиваем». Да Хананель меня меньше пугал, чем собственный муж. Пусть даже и будущий. Я чувствовала, как сплетаются в жгуты стихии вокруг него, как трансформация начинается не внешне, а внутри. Это словно спрятанные до поры до времени крылья, развернутые вширь. Это сила того, кого зовут Наследником Царства Варуны.

И если это только первые ростки, что же будет дальше?

Набравшись смелости, я оглянулась.

Похоже, не мне одной подобные открытия в новинку и в страшинку. Все присутствующие стражники-асуры застыли с завороженными лицами. Тени и те как-то подобрались, задрав к верху темные кожистые крылья. А вот Хананель явно задумался. Интересно, если к нему сейчас сзади подойти и дрыном приласкать, заметит? Звезд, конечно, не последует, зато какой будет звук, башка-то чугунная.

— Не зря ты мне все время так не нравился, синеглазенький, — наконец «отмерз» Хананель.

— А он тебе чего, девка, нравится? — Язык что ли себе откусить? Ведь не поможет, жестами еще хуже покажу.

В ответ Данте приподнял бровь и покачал головой.

Ну да, меня только могила исправит, и то не факт.

Два претендента на трон Владыки еще раз скрестились взглядами, Данте чмокнул меня в висок, и они наконец унесли свои хвостатые… хм, особы, захватив и моих родственников.

Во дворце остались только Филипп, он не смог оставить свое королевство, и его маленькие дети. Бросив взгляд на перепуганную малышку, держащую на руках сверток с братом, я ободряюще улыбнулась — что-нибудь придумаю.

Я поудобней устроилась в кресле и, сняв сапоги, с блаженством вытянула порядком замерзшие конечности к огню. Плед, принесенный перепуганной служанкой, завершил картину. Ну, может быть еще чашечку горячего чая…

— Даже не думай натравливать на меня свою саламандру-переростка. Развею.

Приоткрыв глаза, я сквозь ресницы взглянула в камин.

— Привет, Уголек.

Из огня сверкнули темные тлеющие глаза.

— Откуда ты знаешь про нее?

— Юная Владычица, боюсь, что каждое твое похождение становится достоянием общественности Царства. А что еще за саламандра может так бесцеремонно расположиться в очаге Асурендры, да еще и без спроса. Зверушка не далеко от хозяйки ушла — такая же наглая.

— С кем поведешься, — лениво ответила я. В тепле меня заметно разморило, да и недавнее напряжение немало сказывалось.

— Предупреждаю сразу, твоя аватара больше на меня не действует. Наверное, твои дружки еще не успели тебе рассказать о печальной славе города Холодного. Так что можешь даже не экспериментировать, — легко, почти невесомо коснулся он моей щеки, — амулет лишит тебя всякой силы на несколько суток, если не больше. И ты станешь просто человеческой женщиной. Такой же хрупкой, как и все, — в его голосе чувствовалось удовольствие кота, играющего с полузадушенной мышкой. Сволочь!

— Так, а теперь серьезно. Тронешь меня, кастрирую садовыми ножницами. Все понятно?

Хананель казалось серьезно задумался.

— Да, чувствую — Царство еще скажет мне спасибо за то, что присмирил их дикую Владычицу. И это пожалуй принесет мне удовольствие. Да и тебе тоже, если не будешь долго сопротивляться. Опыта у меня куда больше чем у твоего женишка.

— Зато мозгами обделили.

— Ты ведешь себя слишком дерзко.

— Это я еще устала!

Я иногда переигрываю, есть за мной такой грешок. Вот и теперь довела стального асура до ручки. Поняв, что меня не переспоришь, не переговоришь, он просто сунул руку в огонь. Ну, ненормальный, верно? Вот и я сначала хотела так ему сказать. Пока Хананель не вытащил из алых языков оранжевую в красных всполохах ящерицу.

Сердце сделало неудачную попытку остановиться, а потом забилось где-то в горле.

Наконец он разжал пальцы, и тельце саламандры упало на гранитный пол рядом с камином. Деланным жестом тряхнув рукой, как от грязи, Хананель посмотрел на меня.

— Запомни, маленькая принцесса, ты расплачиваешься за каждое свое слово чужими жизнями. Еще одна подобная выходка и начнут умирать те, кто дорог тебе. Пожалуй, я начну с самых младших. У тебя такая очаровательная племянница, вы с ней очень похожи.

— Ты садист.

— Я асур, если ты еще не заметила. — Хананель оперся рукой о спинку моего кресла и нагнулся почти к самому лицу. — Не знаю, кем ты привыкла нас считать, но в деле мучений маленьких наивных дурочек мы имеем огромные знания. Думаешь твой мальчишка другой? Спешу тебя уверить, если ему это понадобится, он будет действовать не менее цинично, чем я. Веельзевул воспитал достойного сына. Он без раздумий убьет любого вставшего на его пути. Кроме тебя, принцесса, — чуть улыбнулся демон, поглаживая острым, как кинжал, ногтем мою щеку. Если это такой психологический метод воздействия, то я более чем впечатлилась, вжиматься в кресло уже некуда. — Любовь асура не знает границ. Так же как его боль и ненависть.

— Зачем тебе это? — выдохнула я, не ожидая такого даже от самой себя. — За что ты его ненавидишь?

— Ты сегодня сделала мне очень больно. А знаешь каким способом легче всего лучить раны асур.

— Н-ненадо!

Но асур не ответил.

Вместо этого он до боли сжал мое горло и, запрокинув голову, нагнулся ко рту. Я попыталась отодвинуться или оттолкнуть его, но куда там. Если физически я была слабее взрослого мужчины, то асур вообще мог делать со мной все, что пожелает, при том не особо напрягаясь. Демон шумно вдохнул, и теплый сгусток души… моей души скользнул с моих губ.

Казалось, в груди образовалась пустота, давящая безысходная тьма, побеждающая свет.

— Холодно, — чуть слышно пробормотала я, ощущая, как из бреши в душе задувает метель.

Подтянув колени к груди, я закуталась в плед и прикрыла глаза. Было уже все равно, что там со мной будет дальше. Не хотелось ничего, только уснуть — надолго, навечно, просто не быть.

Я ненавижу Хананеля, он заставляет меня желать себе смерти.

Глава 3

Феникс в клетке

— Ай, больно! — заорала я, прижав ладонь к горящей от удара щеке.

— Мало тебе. Я бы вообще убила, курица заплесневелая.

— Кто? — обалдела я от такой наглости.

— Дракон в пальто!

Я наконец соизволила повнимательней присмотреться к служанке, добрых пять минут рассуждавшей о чем-то, попутно накрывая мне на стол. А потом эта нахалка взяла и саданула мне по лицу. И не хило так, знакомый удар.

— Катинка? — с сомнением предположила я, рассматривая невысокую ладно сбитую служанку, так привычно гнущую брови и кривящую губы.

— Нет, мама твоя!

Я представила мою мамулечку в дворцовых интерьерах Вольска и прыснула от смеха.

— Точно умом тронулась, — резюмировала подруга. — А демоны говорили «у нее его нет». Как же, и так не шибко умная, а сейчас вообще крыша съехала.

— Сама ты… не умывалась. Что ты-то здесь делаешь?

Катинка картинно вздохнула:

— Тебя пришла проведать. — Она села на краешек соседнего стула и сложила руки на коленях. — Неделю назад пришел Заквиэль и рассказал, что происходит в королевстве. И о тебе. Мы отправили детей подальше, а сами начали думать, как тебя вытащить из этого всего.