Капкан для гончей, стр. 83
– Мэтью, – машинально поправил вояку Ивар. – Неважно!
– Ну, кто-то из них двоих, в общем, да, – опять кивнул Тихоня, – он, в общем, сказал, что шум слышал, ну борьбы и этого вашего скальда видел, как он мимо просеки ломился с мечом… А как он мог его видеть, коли их обоих на этой самой просеке тогда не было? Да и не шумели у того колодца, если по мне…
– Вот подлецы! – хряснул по столешнице кулаком лорд. – Набрехали все-таки! Я-то думал, они там пили…
– Ну тут я не знаю, может, и пили, – раздумчиво пробормотал Тихоня. – Но не на посту – это точно!
– Прибью обоих! – зашипел Ивар. – Мало того что вверенный пост покинули за-ради пьянства, так еще и мне в глаза врали! Велю Творимиру обоих на конюшне при всех выпороть, и пинком из отря… Стоп, Ульф. А что ты вот сейчас сказал насчет шума у колодца?
– Ну как, – потупился гигант, – я ж там неподалеку упражнялся… с мечом то есть! Не рядом совсем, конечно, так, ежели припомнить, в аккурат между колодцем и просекой. Шум слыхал, это да. Но не то чтоб прям такой смертоубийственный. Любит этот ваш рыжий героя из себя строить! – не удержался норманн. – Может, и получил он по башке, того не видел…
– Получил, – уверил его Ивар. – И неслабо, я лично синяк в полголовы засвидетельствовал.
– Ну получил – и ладно, – буркнул Ульф. – А только чего из этакой малости такую бучу подымать? Синяком отделался, разбойника в бегство обратил, и всех дел… Чего понапрасну мечом махать и потеть на ровном месте?
– Это ты в каком смысле? – поднял бровь лорд Мак-Лайон.
– Да не обращайте внимания, – влез Эйнар, – он вашего Томаса терпеть не может! Из-за девицы у них вроде как соперничество.
– Да не соперник он мне, сопля рыжая! – воинственно набычился Ульф. – Я, знаешь ли, на публику-то не играю!
– Ну понеслось… – Эйнар с извиняющейся улыбкой потянул товарища за плечо: – Пойдем, Тихоня. Все уже рассказали…
– Только пыль в глаза пускать горазд, – непримиримо бурчал норманн, поднимаясь. – Шел себе как ни в чем не бывало, а как просеку миновал, давай с мечом скакать, что блаженный. Никого нету вокруг, а он скачет. А я вам скажу зачем! – Отмахнувшись от Эйнара, Ульф обернулся уже на пороге и со значением поднял вверх палец: – Чтобы на Бесси впечатление произвесть и героем выставиться! Мол, такая схватка была, едва его, бедного, насмерть не зарубили! Тьфу!
– Тихоня! – тихо взвыл сын конунга. – Пойдем, говорю тебе, твои ревнивые вопли лорду без надобности.
– И ничего не ревнивые, – угрюмо пробасил норманн. – Уж простите, если что не так сказал, ваша светлость.
– Все в порядке, – пряча улыбку, отозвался Ивар. – Спасибо, что пришли и рассказали… Эйнар, не шпыняй ты его, все эти выкрутасы вполне в духе Тома.
Дверь в кабинет закрылась. Лорд Мак-Лайон с трудом стер с лица широкую ухмылку (какие тут, оказывается, из-за служанки страсти полыхают!) и, подумав, вынул из ящика для письма чистый лист. То, что рассказал Ульф, было очень важно. И, притащи его Эйнар хоть на пару дней раньше, многих трагических событий можно было избежать… Но уж теперь нет смысла вздыхать: что было, то было. «И что еще будет! – многозначительно подумал Ивар, вспомнив непутевых братцев-брехунов. – Вот закончу – и вы мне ответите, голубчики! И где были, вместо того чтобы караул нести, и почему врали в две глотки… И спаси вас бог, коли соврете мне еще раз! Я-то всего-навсего выпорю обоих, а что с вами Творимир сделает – вот об этом вам действительно стоило бы подумать, прежде чем вешать нам лапшу на уши!»
Глава 21
Леди Мак-Лайон торопилась вниз: она еще полчаса назад видела из окна столовой, как в ворота Фрейха въехал гонец лэрда Вильяма Максвелла – наверняка привез долгожданное письмо из дома. Только вот нести ей это письмо никто почему-то не спешил… Пришлось снова оставлять Бесс на попечение Тихони и идти искать гонца самой. Ей не терпелось поскорее заполучить в руки весточку от брауни.
Печальная, берущая за душу мелодия заставила ее остановиться и повернуть голову – на каменном подоконнике одного из немногих окон галереи сидел, свесив одну ногу, Томас и перебирал струны. Лицо у него было отсутствующее, губы тихонько шевелились. Нэрис на цыпочках, чтобы не мешать музыканту, подкралась поближе. Она любила слушать игру Тома, но в последнее время, со всеми этими волнениями, он почти не брался за лютню…
Томас вздохнул, посмотрел в окно, за которым простирались порыжевшие холмы, и снова ударил по струнам. Мотив был незнакомый, тревожный, как и общее настроение в последнее время.
Волынщик снова вздохнул и, сделав несколько финальных аккордов, повернул голову:
– Леди, не прячьтесь, я подол вашего платья, торчащий из-за угла, увидел еще до того, как петь начал.
– Ой… – сконфуженно пискнула Нэрис, смущенно выходя из своего укрытия. – Ты прости, Том, мешать не хотела. Вдруг у тебя прилив вдохновения?
– Да какие уж тут «приливы»! – с горечью отозвался он. – Сами видите, что кругом творится. То травят кого-нибудь, то по головам бьют. – В обычно лукавых, со смешинкой, глазах промелькнуло отчаяние. – Я, конечно, с Иваром не первый год, и всякое бывало… Да простит меня леди Кэвендиш, но всякими там отравлениями меня не удивишь и даже сильно не взволнуешь! Но Бесси… – Томас в бессильной ярости сжал рукой гриф лютни: – Я не понимаю, кому это было надо?! И что вообще тут происходит?
– Том, – ошеломленно тронула его за руку девушка, – я и не знала, что ты так к ней привязан!
– Да я и сам не знал, – грустно сказал волынщик. – Правильно она меня, конечно, отшивает, я легкомысленный. Я не такой, как тот же сэр Дэвид, ему достаточно одной женщины, а мне, увы, нет! Но она мне нравится. Она такая славная. И вот она лежит сейчас в постели с пробитой головой…
– Не с пробитой, слава богу, – успокоила расстроенного парня Нэрис. – Она поправится. А того негодяя мы найдем! Ивар найдет то есть.