Безымянный раб, стр. 90
— И как? — позёвывая, продолжил расспросы Дарг.
— Ну, он сначала подбежал, а потом попытался меня укусить и скрылся вон в тех кустах, — показал рукой Ярослав.
— А ты что делал, стоял и зевал?! — Дарг неожиданно озлился. — Этот зверь тут шастал туда-сюда, а ты даже не попытался его подбить хотя бы даже своим топором?!
Ярик, не ожидавший подобного поворота дела, смиренно молчал. Изредка, при особо громких выкриках, пожимая плечами. Неожиданно он почувствовал волну агрессии со стороны кустов, где скрылся Руал. Судя по ощущениям, тот собирался напасть на ругающегося Дарга.
«Тихо, Прыгун! Тихо! Не сметь!» — мысленно вскричал Ярик. Волна протеста пришла к нему в ответ, но атака не последовала. Ярик вытер выступивший пот. Слова Глорха о смертоносном маленьком звере не выходили из головы.
Дарг же, выпустив пар, в раздражении сплюнул и коротко приказал:
— Займись завтраком! И ради Юрги, сделай его сегодня хотя бы чуточку более съедобным!
Сам же он подхватил саблю, кинжал и вышел на середину лужайки. Ярик со свистом втянул в себя воздух и замер около костра. Тёмные червячки зависти зашевелились в душе. А ведь он почти никогда в своей жизни никому не завидовал! Нет, конечно же, иногда возникало мимолетнее чувство зависти из-за чьей-то большей удачливости, но вот такого, как сейчас, не было никогда. Ибо вот уже несколько дней похода Ярик был свидетелем чуда, если чудом можно считать высшую грань искусства, пускай и искусства убивать. Мужчин всегда завораживает всё, несущее отпечаток хищности, агрессии, а тут была квинтэссенция опасности, средоточие сущности хищника.
Каждое утро Дарг вот точно так же выходил на открытое пространство и начинал танец, танец смерти. Руки, вооружённые кинжалом и саблей, ткали незримый узор, несущий смерть любому, дерзнувшему нарушить его хищную красоту. Прыжки переходили в кувырки и перекаты, человек то замирал, то взрывался каскадом умопомрачительных ударов. Воин перетекал из одной стойки в другую, словно его тело было начисто лишено костей. Все движения были смазанными, нечёткими по причине запредельной скорости движения человека. Ярик мог разглядеть эти движения только благодаря собственной способности к скоростному восприятию. Но это были полученные незнамо за какие заслуги способности, а здесь Ярик был свидетелем демонстрации высшего мастерства, того, к чему надо стремиться и чего хочется достичь. В такие моменты душа Ярослава словно замирала, а потом камнем ухала вниз, в бездны отчаяния. Это искусство не для рабов!
Ярослав ещё раз вздохнул и принялся за приготовление завтрака, то и дело норовя посмотреть хоть краем глаза на завораживающее зрелище. На это мастерство хотелось смотреть, как смотрят на пляшущие языки пламени, на текущую воду… Но нельзя. Если после тренировки не будет готов завтрак, то хозяин не похвалит!
Аврас резко осадил своего тирра напротив трактира «Благородный разбойник». В который раз подивившись человеческой глупости, он вошёл внутрь. Мягкий полумрак и пустой зал свидетельствовали, что этот трактир ничем не отличается в эти утренние часы от таких же заведений на Горхе или Грольде. Хозяин, тихо напевая себе под нос, расставлял стулья. О том, что это хозяин, Аврас понял по довольно объёмистому брюху. Такие слугами не работают!
— Доброго утра, почтенный! — Приветственно подняв руку, маг подошёл к толстяку.
Тот поднял голову и, прищурившись, посмотрел на вошедшего. Обычная одежда путешественника, покрытая пылью. Взгляд невольно задержался на странно изогнутых потёртых ножнах на поясе пришельца. Такое ощущение, что у него там висел сельскохозяйственный серп. Правда, орудие пришельца отличалось от крестьянского рукоятью из дорогой породы чёрного дерева с инкрустациями из кости. Трактирщик недоумевающе почесал подбородок и ответил на приветствие в духе того, что сегодня действительно доброе утро и он несказанно рад видеть гостя.
— Я ненадолго. Меня интересуют двое путешественников. Мне сказали, что они гостили у тебя, — последнюю фразу Аврас произнёс полувопросительно.
Трактирщик пожевал нижнюю губу и задумчиво протянул:
— Ну, не в моих правилах сообщать о постояльцах…
Тут он прервался, и его глаза цепко выделили вертящийся среди пальцев пришельца золотой кругляш.
— Хотя, если подумать, то вид у господина более чем представительный и он, несомненно, не желает зла моим прежним постояльцам, — ещё более задумчиво протянул толстяк.
На стол сразу же лёг один кругляш, а в пальцах завертелся третий.
— Были здесь двое. Дней пять назад. Одеты прилично, но видно, что в обновках. Одежда необносившаяся, новёхонькая. Видать, у старого Хасима приоделись. Один был рабом…
— Почему уважаемый так решил? — довольно невежливо перебил человека Аврас.
— Ну как же? На молодом таком парне был Тёмный ошейник корда, — как маленькому ребёнку, пояснил толстяк.
— Тёмный ошейник?! Почтенный не ошибся? — Брови мага взлетели ко лбу.
Оскорблённый толстяк даже задышал по-другому.
— Конечно нет! Мне ещё отец рассказывал. Тёмная кожа, по краям цепочка из мелких звеньев. Если приглядеться, то кажется, что вокруг шеи человека чуть-чуть подрагивает воздух, — зачастил толстяк.
«Он! Пришелец из Заар’х’дора!» — Мысль-молния пронзила голову Авраса. Слава Тёмным богам, что он зашёл в этот город, и дважды слава, что его дёрнуло спросить про новости. А про убийство разбойника Кургаза и про то, что с этим как-то связаны два пришельца из сожжённого Полота, говорили почти все. И Аврас принялся за поиски. Купца Турана он не нашёл — тот куда-то отправился по делам, поэтому маг начал обходить трактиры, благо что их оказалось всего четыре. И вот в первом же такая удача!
— Не соблаговолит ли уважаемый описать этих людей поподробней? — Аврас мог быть вежливым, когда хотел.
— Да не очень-то я их и запомнил. Хотя один из них, тот, что хозяин, устроил здесь драку, а потом снял двух девок. Одну взял себе, а другую отдал рабу. Они небось смогут рассказать получше! — довольно уверенно произнёс трактирщик, вопросительно поглядывая на монеты.
Аврас кивнул и пододвинул два золотых трактирщику.
— Как мне найти этих девок?
— Да чего их искать? На кухне они сидят! Ночью работы не было, вот и набивают животы. За фигурой не следят! — осуждающе произнёс толстяк.
Аврас уже не слушал и быстрым шагом пошёл в сторону кухни, в которую могла вести только одна дверь в углу зала. Там действительно сидели две девицы вполне пристойного облика и о чём-то щебетали с кухаркой. Увидев пришельца, женщины замолчали и выжидающе на него уставились. Здесь Аврас нашёл общий язык гораздо быстрее. Ещё пара монет, и разговор полился в правильном ключе. А тренированный ум Авраса уже процеживал чужие умы в поисках нужных образов.
Через полчаса маг вышел наружу и, довольный, усмехнулся. Волевым усилием он вызвал перед внутренним взором лица этих двух людей. Тридцатилетний или старше воин и молодой раб, чьи черты как-то странно смазывались, не давая точно определить возраст. Ну что ж, Заар’х’дор всегда что-то забирает и даёт взамен! Если выживешь, конечно. Аврас ещё раз усмехнулся и вскочил в седло. Он теперь имел вполне определённую цель и способ её достижения — беглецы могли уйти только одной дорогой. А в том, что это беглецы, он не сомневался. В воине он узнал Дарга, пятого сына Сохога, который явно норовил убраться подальше от братской любви Теорна. Тот ведь уже наверняка послал убийц для заверения в своих лучших чувствах.
Аврас хрипло захохотал и ударил тирра пятками. Всё-таки в случайности есть что-то притягательное!
Глава 29
Дорога до пригорода Глорта прошла для Ярика и его хозяина без особых приключений. Можно сказать, вполне буднично и спокойно. Ни тебе внезапных нападений разбойников, ни неприятностей с местными жителями, которые оказались здесь на редкость забитыми и запуганными.
Ярик шёл не спеша, лениво загребая ногами мелкую пыль и хрумкая плодом друла — твёрдым кисло-сладким плодом наподобие яблока, только растущим на маленьких приземистых кустиках. Внушительной горсткой этих плодов он разжился в последней деревушке со странным названием Брагино. Хотя почему странное, судя по запашку, что витал над деревней, брагу здесь действительно гнали. Друлы Ярик купил за медяшку у какой-то бабули, что сонно зевала на лавочке у дороги. Этот медяк был последней собственной монетой Ярослава. Против подобной траты Дарг не возражал, а на почтительно предложенные плоды лишь презрительно повёл плечом. Так что Ярик теперь шёл, с удовольствием вгрызаясь в сочные фрукты, то и дело сплёвывая семечки себе под ноги.