Нежданная гостья, стр. 39
– Мы ждали твоего возвращения к обеду до последней минуты. Я купила сегодня это новое платье специально для тебя!
Она развела руки и отступила на шаг, иронично демонстрируя наряд. Это движение было одновременно и горьким, и трагичным.
– Очень элегантное платье, – сказал Себастьен тем же ровным голосом, но его руки сжались в кулаки. – И оно очень идет тебе.
– Но все бесполезно! А все почему? Я скажу тебе. Нет! Не приближайся ко мне! – Клодин жестом остановила Себастьена. – Хотя я твоя жена, я не хозяйка замка де Луимонт и никогда не смогу ею стать. И только это имеет для тебя значение. Для тебя не играет роли, что сегодня наш первый вечер, когда мы должны были сесть за стол в твоей семье как супружеская пара. И тебя так мало заботят мои чувства, что ты не удосужился вернуться вовремя и занять место во главе стола. Я обедала, глядя на пустой стул.
– Я сожалею…
– Ты ни о чем не сожалеешь! Ни о чем кроме того, что женился на мне, а не на Розелле, которая могла бы приподнести тебе замок и наследника!
Клодин закрыла лицо руками, все ее силы словно испарились, и она покачнулась, едва не упав. Себастьен подхватил ее на руки и отнес в их апартаменты.
Когда через несколько дней Клодин два часа кричала в истерике, Розелла об этом не знала. В своей отдаленной башенной комнате она не слышала ночной суматохи и приезда врача, вызванного предотвратить выкидыш, который мог бы случиться. Жена Себастьена была очень напугана кошмарным сном. Ей дали большую дозу успокоительного, и хотя на следующее утро она рассказывала о случившемся Розелле, ей не хотелось возвращаться к ночному происшествию. Клодин заявила, что не помнит приснившийся кошмар, ей было просто очень страшно. Все решили, что лучше всего забыть о случившемся. Тем не менее около недели бедняжка оставалась необычно мрачной и подавленной.
Розелла была глубоко встревожена. Она не сомневалась, что Клодин солгала ей, сказав, что ничего не помнит. Розелле оставалось только надеяться, что плач призрака не распространился из башенной комнаты в другие части замка, и Клодин не слышала того, что слышала она в ту ночь в ее детстве, когда Себастьен дал ей пристанище в своей гардеробной. Неделю Розелла спала без кошмарных пробуждений, но часто период затишья наступает перед особенно ужасающими событиями, и каждый день она со страхом ждала наступления темноты.
Глава 10
Яркая бабочка пролетела над головой Розеллы и села на раскрытую книгу. Девушка затаила дыхание, с восхищением наблюдая за трепещущими крылышками. Черно-коричневый цвет с одной стороны удивительно гармонировал с оранжево-голубыми кругами на внутренней стороне хрупких крыльев.
– Не двигайся. – Раздался позади голос Филиппа, и Розелла вздрогнула, как от удара.
При малейшем неожиданном звуке или движении ее натянутые нервы заставляли сердце тревожно колотиться. Но девушка быстро справилась с испугом и, глядя, как бабочка крошечными шажками ползет по странице, шепотом спросила:
– Как называется эта бабочка?
– Павлиний глаз. Видишь рисунок на внутренней поверхности крыльев? Великолепно. Ах, она улетает!
Филипп сел на траву рядом с гамаком и положил руку на согнутое колено. Вдвоем они смотрели, как яркое пятно исчезает среди цветов. Потом Филипп взглянул на Розеллу.
– Боюсь, я напугал тебя. Мне очень жаль. Розелла пожала плечами и откинулась на подушки.
– Я слишком нервничаю в последние дни. Филипп поднялся на ноги и склонился над ней, положив руки по обе стороны гамака.
– В чем дело? Что тебя беспокоит?
Он хотел узнать. Отчаянно. Уже несколько недель Розелла увядала на его глазах. Она стала лишь тенью той цветущей девушки, которая привлекла его внимание однажды в парижском отеле. Розелла похудела, ее кожа приобрела какую-то болезненную прозрачность. Если она все еще тоскует по Себастьену, он должен знать это. Но Филипп был уверен, что ее тревожит нечто другое, и тревожит очень-очень сильно.
Розелла давно хотела поведать ему о своих страхах, но сейчас, когда представилась отличная возможность, она колебалась, не в Силах подобрать нужные слова.
– Считай виновным замок, – уклончиво сказала девушка. – Ты же знаешь, я чувствую себя пленницей в нем. – Потом она задала вопрос, заставший Филиппа врасплох. – Когда ты собираешься отказаться от виллы?
– Я еще не думал об этом. А что?
– Я решила занять ее, когда ты уедешь. Иногда я смогу прятаться там, когда замок будет слишком угнетать меня.
– Тебе не нужно ждать моего отъезда. У меня всегда приготовлена комната для неожиданных гостей. Ты знаешь дорогу через речку. – Филипп серьезно посмотрел на нее. – Однажды я уже говорил, что если ты окажешься в опасности, я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе. Возможно, так даже лучше. Под моей крышей ты всегда найдешь убежище.
Розелла опустила ноги на землю, нижние юбки облаком взлетели вокруг. Филипп придержал гамак.
– В опасности? – раздраженно бросила она. – Я не говорила об опасности, я сказала всего лишь о том, что много нервничаю. – Она схватила прислоненный к дереву зонтик и поспешно раскрыла его. – Как только ты дашь мне знать, когда уедешь, я начну приготовления к переезду.
Ярость отразилась на лице Филиппа.
– Кажется, ты чертовски торопишься отделаться от меня!
Розелла вскинула брови, видя, как разозлила его, и решила подразнить еще. Покачивая зонтиком, она отвернулась и пошла по дорожке.
– Да? – потребовал он ответа, все еще стоя на месте. – Это правда?
Розелла не ответила, зная, что Филипп последует за ней. Услышав его шаги за спиной, она пошла быстрее. Он тоже. Со смехом девушка бросилась бежать, и он кинулся в погоню. Она носилась между цветочными клумбами, забежала в нижний сад и снова направилась наверх мимо солнечных часов. Розелла увиливала и хитрила, кружила вокруг фонтана, позволяя Филиппу лишь сгорать от нетерпения поймать неуловимую проказницу, мелькавшую за сияющей пеленой хрустальных струй.
Она побежала дальше, к беседке, увитой ползучими розами. Кружевной зонтик зацепился за колючую ветку и выскользнул из рук беглянки. Она повернула назад, чтобы подхватить его, но увидела приближающегося Филиппа и опять бросилась наутек. А зонтик так и остался качаться на увитой красными бутонами стене.
Розелла заблудилась. Она попала в незнакомую часть парка. Укутанные плющом мраморные статуи смотрели на мир слепыми глазами, буйство природы поражало в этом забытом людьми уголке. Но Филипп все еще шел за девушкой. Он собирался поймать ее, когда она устанет, не раньше. Розелла выбилась из сил и задыхалась. Она смеялась так, как не смеялась уже с приезда в замок, и упрямо бежала вперед. Среди деревьев показался старый летний домик, украшенный резьбой, словно сахарный пряник.
Розелла хотела спрятаться от Филиппа внутри домика. В изнеможении она упала на дощатую скамью, вытянулась во весь рост и положила руку под голову. Филипп остановился под аркой у входа и прислонился к деревянной колонне. Увидев, как он смотрит на нее, Розелла приподнялась на локте. На ее лице не было удивления, только пробуждающаяся страсть зажгла глаза. Ее губы медленно раскрылись в ожидании чего-то необъяснимого.
Филипп вошел в домик и опустился перед ней на колени. Их уста слились в поцелуе. Наконец-то он предъявил на нее свои права, показывая, что больше не позволит ей убегать. Розелла ответила мгновенно, жадно и радостно. Она целовала его так же страстно, как и он ее. Руки девушки обвились вокруг шеи любимого, пальцы перебирали густые черные волосы. Когда заканчивался один поцелуй, начинался следующий. Они поняли, что не в состоянии оторваться друг от друга.
Все тело Розеллы пронзила сладкая боль. Никогда прежде не испытывала она ничего подобного. Казалось, ее плоть стала жить собственной жизнью, с трепетом отзываясь на прикосновения любящих рук, которые с каждой секундой раскрывали все новые девичьи секреты. Розелла поняла, что любит Филиппа. Наверное, она любила уже давно, но до сих пор не осознавала, насколько сильны ее чувства. Понять себя ей мешали запутанные отношения с Себастьеном.