Эдем, стр. 34
Он ткнулся носом мне в живот и обхватил меня руками за талию, а я шепнула ему, теребя его уши:
— Ты всегда говоришь именно то, что надо сказать.
Джаред поднял на меня взгляд.
— Если случится невозможное и на свете появится нечто более прекрасное, я не замечу. Все мое внимание, постоянное и нераздельное, направлено на тебя. Всегда и только на тебя.
— Только потому, что я плачу тебе, — с улыбкой ответила я.
Широкая белозубая улыбка ярко выделялась на загорелом лице Джареда.
— Отныне это не так. Когда женишься на своем начальнике, начинаешь платить себе сам.
Я игриво ткнула его локтем под ребра, а он не отпускал меня. Устроившись на одеяле, мы следили, как солнце медленно растворяется в оранжево-лиловых облаках и уходит за океан. Интересно, на другой стороне мира небо выглядит так же? А когда мы приедем в Иерусалим, увидим ли солнце до того, как родится ребенок?
Лежа на спине, я смотрела в небо. На востоке появились звезды, но солнечный свет, лившийся с запада, все еще затмевал их, не давал разгореться ярко. Джаред приподнял мою руку, я замерла.
— Что случилось?
Джаред улыбнулся и вытащил свой «глок»:
— Ты всегда устраиваешься на моем оружии.
— Ты взял пистолет? Боишься, что песчинки могут превратиться в ракушки? — улыбнулась я.
— Когда Другие начинают одеваться в панцири, невозможно узнать, кто представляет угрозу, а кто нет. Поэтому мы и не можем попасть в храм Гроба Господня так быстро, как хотелось бы. Я даже думаю, не взорвали ли твой «бимер» намеренно. Если им известен наш план — а я уверен, что это так, — и раз тебя не убило взрывом, они решат, что это происшествие отсрочит наш отъезд. Бексу придется поднапрячься, чтобы улавливать присутствие чужих, а то с моей… рассеянностью у нас могут возникнуть проблемы.
Я кивнула.
— Это нечестно, — хмуро сказала я. — У нас и так уйма проблем, а тут еще у тебя переизбыток чувств. Впрочем, если подумать, ничего нет честного.
— Судя по всему, у нас есть поклонники. Думаю, это очевидно. За нас борются Эли и Самуэль. А это само по себе большое преимущество.
— Что-то я этого не чувствую, — буркнула я.
Зазвонил мой мобильник. Снова Бет. Я зажмурилась.
Джаред взял телефон и отключил звук звонка. Потом сунул мобильник в холщовую сумку, которую я взяла с собой на пляж, и прижал меня к груди:
— Ты с ней попрощаешься перед отъездом. Она будет беспокоиться всего несколько дней. А потом ты ее утешишь. Она поругает тебя и забудет обо всем этом.
— Нет, не забудет.
Джаред глубоко вздохнул и обнял меня крепче:
— Я просто пытаюсь помочь.
— Знаю. Знаю, что пытаешься. Просто мне кажется, что я причиняю ей боль намеренно. Она единственная из всех близких друзей, кто не в курсе дела. Это несправедливо.
— Ты действительно хочешь посвятить ее во все подробности? И что еще более важно, считаешь ли ты, что она сможет это переварить?
Я покачала головой:
— Нет. Я знаю, что ты прав. Говорить ей я ничего не хочу, просто чувствую себя тряпкой. Хотя «тряпка» — это еще слабо сказано. Я плохая подруга, никчемный человек.
— Бет сможет спокойно спать по ночам, не дрожа от страха: что это там прячется в темноте? Так-то, Нина. Я бы сказал, ты проявляешь доброту по отношению к подруге.
— Возможно. Представляешь себе реакцию Бет, когда она узнает, что мы через несколько дней уезжаем в Израиль? Она может что-нибудь выкинуть. Я не знаю, как это-то ей объяснить.
— Вот и не объясняй. Вовсе не обязательно говорить Бет, что мы собираемся в Иерусалим. Скажи — на Восточное побережье или еще куда.
Я сжала губы:
— Я устала врать ей, Джаред.
— Понятно.
Звезды заполонили небосвод, не оставив и следа от света закатного солнца, океан стал таким же темным, как небо над ним. Пару месяцев назад, сидя ночью у воды, я могла бы замерзнуть, но сейчас, в объятиях Джареда да еще со своей повышенной температурой, я была как на солнцепеке.
С воды потянуло ветром. Пряди моих волос откинуло назад, прямо в лицо Джареду. Он отвернулся и стал выдувать одну прядь изо рта.
Я улыбнулась, но веселье быстро сошло на нет.
— Кстати, об Иерусалиме…
— Да?
— Если им известно, что мы едем, разве они не попытаются нас остановить? Может, займут нас чем-нибудь пострашнее бомбы в машине. Что, если они заложат взрывчатку в самолет? — Я невесело засмеялась. — Или собьют его?
— Это возможно. Но мы готовы к такому повороту событий.
Меня охватил ужас. Даже в воздухе мы не будем в безопасности, а лететь-то десять часов.
— Мы приземлимся, доставим тебя и книгу в храм Гроба Господня и будем ждать под землей, пока ты родишь.
— Тебя послушать, все так просто. Но ты забываешь об одном: демоны сделают все возможное, чтобы остановить нас.
— Мы просто должны доставить тебя в храм. А потом все пойдет как по маслу.
— Надежда умирает последней.
Джаред прищурился:
— Я хочу перед отъездом заглянуть на склад, переговорить с Эли.
— Помнится, он сказал, чтобы мы к нему пришли, когда у нас останется всего один нерешенный вопрос.
Джаред смотрел на океан.
— Не думаю, что вопрос будем задавать мы.
ГЛАВА 13
ПУТЬ ДОМОЙ
Мы приходили на пляж, на то же самое место много раз в течение следующих дней. Джаред сидел рядом со мной и смотрел, как волны набегают на берег, а по воде далеко на самом горизонте медленно проплывают корабли. Мы обсуждали скорую поездку в Иерусалим, но конкретные детали Джаред оставлял при себе. Он не хотел беспокоить меня и говорить всю правду о том, какие трудности предвидел. Хотя я и стала за последнее время намного сильнее, чем была, это не отменяло факта, что я ношу ребенка.
Кроме шума ветра и тихого шипения попеременно захватывающих песок и отступающих волн, других звуков не было, зато в голове у меня гудело. Время от времени я закрывала глаза и пыталась отделаться от сотен переполнявших сознание мыслей, одна ужасней другой, но тогда перед внутренним взором вставал образ Саши. Не имело значения, насколько крепко прижимал меня к себе Джаред или как сильно я притворялась, что мы с ним на Литтл-Корне, мысли о демонах, Саше и бомбах заполонили мой ум.
Несколько раз звонил мой мобильный. В списке вызовов чаше других появлялся номер Бет, а в голосовой почте — ее отчаянные мольбы. Саша не пришла на работу, и стало ясно, что она пропала. Через некоторое время начали звонить и другие люди. Даже Синтия, хотя я решила, что это было сделано, чтобы отвести глаза полиции. Ведь, по мнению полицейских, моя мать боялась, что я погибла или пропала неизвестно куда.
К концу второго дня зазвонил телефон Джареда.
— Райел.
Послушав пару секунд, Джаред сказал короткое «да» и отключил вызов.
— Следователи с минуты на минуту ожидают поступления отчета о результатах исследования зубов. Это не затянется надолго.
— Полагаю, это хорошая новость.
Едва ли родные Саши обрадуются, узнав, что в моей машине полицейские нашли ее останки, однако это приближало скорый конец всей истории. Еще немного, и я смогу позвонить Бет, вот что было по-настоящему хорошей новостью.
Клер не ошиблась в ожиданиях. Не прошло и часа, как она прислала эсэмэску с подтверждением прогноза. Джаред разрешил мне действовать, и я набрала номер Бет.
— Куда ты, черт возьми, пропала? — заверещала Бет. — Я думала, ты погибла!
Ее дыхание участилось, к горлу подступили рыдания, потом последовала пауза, заполненная какими-то сдавленными всхлипами. Трубку взял Чед.
— Эй… привет.
— Как ужасно вышло, — сказала я. — Я оставила записку, думала, все знают, что я уехала. Нам с Джаредом нужно было уединиться на некоторое время, поэтому я отключила телефон. Я чувствую себя ужасно.
Последнее было правдой. На дальнем плане слышались всхлипы Бет. Чед пытался успокоить ее, и от этого мне становилось еще хуже. Между словами утешения, обращенными к Бет, Чед вставлял отрывистые фразы, рассказывая мне, что произошло. Он описал сцену в «Титане»: полицейские натянули полосатые ленты, сотрудники выстроились в очередь на допрос; черное пятно на асфальте в том месте, где сгорела моя «БМВ».