Виктор из светской бригады, стр. 25
Сколько раз за последние дни в доме де Бриссака Виктор говорил себе:
«Теперь они оба в моей власти. Один телефонный звонок, вызов бригады по тревоге, и их захватят в логове. Весь успех ареста газеты припишут исключительно инспектору Виктору из светской бригады».
Если до сих пор он отбрасывал это решение, то только потому, что хотел взять Люпена более эффективно, в момент преступления, взять с поличным. Господин Люпен должен быть схвачен за руку, как самый вульгарный грабитель.
И разве не наступил этот момент?..
Однако де Бриссак уже звал его сверху. Он делал ему нетерпеливые знаки, и Виктор прошептал:
— Как ты торопишься, старина! Ну, наслаждайся, действуй, клади в карман десять миллионов… Это твоя последняя удача… После этого, Люпен, наручники…
Глава 4
Томление
1
— Что вас задержало? — спросил де Бриссак, как только Виктор появился в окне.
— Ничего. Я слушал…
— Что?
— Я всегда слушаю и прислушиваюсь. Надо держать ухо востро.
— Ба! Не будем ничего преувеличивать, — проговорил де Бриссак тоном, который выдавал некоторое раздражение.
Тем не менее, со своей стороны, он также проявил осторожность, осветив комнату лучом электрического фонаря. Увидев старый коврик, он вскочил на стул и прикрепил его к окну, как драпировку, не пропускающую свет. Все отверстия были тщательно закрыты. После этого он повернул выключатель, и комната осветилась.
Тогда он обнял Александру и принялся кружиться с ней в танце.
Молодая женщина одарила его снисходительной улыбкой. Это обычное для Люпена проявление веселья, когда он приступал к делу, забавляло ее.
Виктор, напротив, нахмурился и сел.
— Вот как? — с иронией заметил Люпен. — Садимся? А работа?
— Я работаю…
— Забавным образом…
— Вспомните одно из ваших собственных приключений… Не могу точно сказать, какое именно. Вы проникли ночью в библиотеку одного маркиза, и ваши действия долгое время заключались в созерцании бюро. Это было нужно, чтобы распознать и открыть секретный ящик. Что касается меня, то я созерцаю комнату. Созерцаю, пока вы танцуете… Я постиг вашу школу, Люпен. А лучшей, кажется, нет.
— Моя школа — это прежде всего работать быстро. У нас в распоряжении всего один час.
— А вы уверены, что оба стража, эти бывшие детективы, не совершают ночью обход всего дома? — спросил Виктор.
— Нет. Сюда они не заходят. Если бы грек включил в обход и эту комнату, то дал бы этим понять, что здесь что-то скрывается. А это не в его интересах. Однако надо предупредить и такую попытку. Пойду открою моим людям.
Он усадил Александру и наклонился над ней.
— Вы не побоитесь остаться здесь одна минут на десять-пятнадцать? Все должно быть сделано быстро и без осложнений. Хотите, наш друг побудет с вами?
— Нет, не беспокойтесь, — сказала она, — идите, а я подожду здесь.
Де Бриссак сверился с планом отеля, потом осторожно отворил дверь. Коридор, нечто вроде передней, привел их к другой массивной двери, в замке которой торчал ключ. Открыв ее, они оказались на площадке лестницы. Лестничная клетка была скудно освещена светом снизу, из вестибюля.
С бесконечными предосторожностями они спустились вниз. В вестибюле под лучом фонаря де Бриссак показал Виктору на плане комнату, где спали телохранители. Только миновав ее, можно было попасть в спальню грека.
Они подошли к главному выходу из дома. Два огромных засова на двери… Де Бриссак отодвинул их. Справа регулятор сигнальной системы. Он его выключил. Возле регулятора кнопка. Он нажал ее — и открылась дверь в ограде, отделявшей палисадник от бульвара Майо.
Сделав это, он высунулся наружу и тихонько свистнул.
Три его сообщника — личности с мрачными физиономиями — приблизились к нему.
Де Бриссак молча пропустил их в дом, закрыл за ними дверь и сказал Виктору:
— Я провожу их в комнату телохранителей. В вас нужды пока нет. Стойте на страже на всякий случай.
Как только Виктор остался один и убедился, что может действовать бесконтрольно, он поставил на место регулятор сигнальной системы, отодвинул засовы, нажал кнопку, снова открыв калитку в ограде с выходом на бульвар. Таким образом, вход в дом был свободен.
Потом он прислушался. Нападение на стражу произошло, как и предвидел де Бриссак, без осложнений. Оба телохранителя, захваченные врасплох, были связаны раньше, чем поняли, в чем дело.
То же произошло и с самим греком, около которого де Бриссак остался один на несколько минут. — Ничего из этого человека не вытянешь, — вернувшись сообщил он, — он наполовину мертв от страха. Однако я думаю, что не ошибся в расчетах. Пойдемте в его кабинет.
Он приказал своим людям охранять пленников и избегать малейшего шума, потому что прислуга, спавшая внизу, могла услышать присутствие посторонних и поднять тревогу.
Поднявшись по лестнице, де Бриссак закрыл на ключ массивную дверь в коридор, дабы помощники не могли ему неожиданно помешать. В случае тревоги им достаточно было постучать в дверь.
Александра неподвижно сидела в своем кресле. Ее бледное лицо было искажено гримасой.
— Все спокойно, — сообщил Виктор. — Вам не страшно?
— Очень страшно, — прошептала она, — страх буквально пронизывает все мои поры.
Виктор пошутил:
— Счастливый для вас период… Пока это томление продолжается…
— Но это абсурдно! — заметил де Бриссак. — Решительно нет никаких причин для страха. Видите, Александра, мы здесь с вами, и вы здесь, как у себя дома… Стража связана, мои люди на своем посту. Если же вдруг возникнет тревога, наша лестница на месте и путь для бегства обеспечен. Но не беспокойтесь, не будет ни тревоги, ни бегства. Со мной случайностей не возникает.
Вслед за этим он сразу же приступил к обыску комнаты.
— Проблема, — проговорил Виктор, — найти небольшой пакет, который может содержать сумму в десять миллионов.
Де Бриссак вполголоса перечислял, сверяясь с указаниями плана:
— На бюро телефонный аппарат… Несколько книг… Досье оплаченных и подлежащих оплате счетов… Корреспонденция с Грецией… Корреспонденция с Лондоном… Регистры счетов… Ничего особенного… В ящиках другие досье, другая корреспонденция… Нет ли здесь секретного ящика?
— Нет, — твердо сказал Виктор.
— Вы правы, — согласился де Бриссак, проверив это утверждение путем обстукивания бюро и его внутренних ящиков.
И продолжал:
— Этажерка сувениров… Портрет дочери грека… — Он взял его и ощупал. — Рабочая корзинка… Ларец для драгоценностей… Пустой и без двойного дна, — добавил он. — Альбом открыток с пейзажами Греции и Турции… Альбом с марками… Детские географические книги… Словари… — Он перелистал их. — Ящик для игр… Ящик для жетонов… Маленький зеркальный шкаф для кукол…
Все было проверено. Все стены простуканы и прощупаны. Мебель тщательно исследована.
— Два часа утра, — заметил Виктор, бесстрастно наблюдая за инвентаризацией, которую проводил де Бриссак. — Через час взойдет солнце. Не пора ли подумать об отступлении?
2
— Вы с ума сошли! — возразил де Бриссак.
Он не сомневался в успехе. Наклонившись к молодой женщине, он осведомился у нее:
— Вы спокойны?
— Нет, нет, — пробормотала она.
— А что вас беспокоит?
— Ничего… Ничего и все… Надо уходить отсюда!
Он сделал гневный жест.
— Ну нет! Я вам ясно сказал: женщины должны оставаться дома… Особенно такие женщины, как вы — впечатлительные и нервные…
И де Бриссак снова взялся за дело.
— Наша работа — печальное зрелище для женщин, — заметил он.
— Зачем же тогда она пришла сюда? — усмехнулся Виктор.
Де Бриссак пожал плечами.
Виктор внезапно встал.
— Слушайте.
Они прислушались.
— Я ничего не слышу, — сказал де Бриссак.
— В самом деле, ничего, — согласился Виктор. — Значит, мне показалось. По-моему, какой-то шорох донесся из вестибюля…