Отряд специального назначения «Русь», стр. 27
Тренировка по высотной подготовке проходит на реальном объекте.
В течение полутора-двух лет мы успеваем подготовить из вчерашнего школьника спецназовца, дав ему целый комплекс профессиональных навыков, базовых, основных, которые в итоге позволяют отряду решать сложнейшие задачи. Боевые действия в Чечне показали: наши ребята способны действовать в таких условиях, где офицер иного спецподразделения сотни раз подумает, сможет ли он это сделать. Не буду давать оценки, но решимость наших солдат-срочников, их моральный дух зачастую оказываются гораздо выше, чем у штатных сотрудников других спецподразделений. Мы знаем почему. Это реальность, и мы ее прекрасно осознаем. У наших ребят нет того, что тяжелым грузом лежит на весах принятия решения, я имею в виду семью, детей. Особый моральный климат в отряде, по-хорошему юношеский максимализм, желание не ударить в грязь лицом перед товарищами, помноженные на знания и подготовку, которую бойцы получают за время службы, позволяют им нередко выполнять те задачи, которые для других кажутся невыполнимыми. Мы – спецназ боевых действий, масштабных спецопераций, созданный для борьбы с крупными бандформированиями, профессионально подготовленными и хорошо вооруженными многочисленными группами террористов. С теми, с кем внутри страны ни «Альфа», ни «Вымпел» в одиночку не справятся. Чечня показала это очень ясно.
И еще. Помню, у нас в Ханкале были тележурналисты, которые снимали репортаж об отряде. Наблюдая наше военное житье-бытье, они через пару дней вдруг сделали для себя открытие: неужели те бойцы, которые ежедневно рубят и пилят дрова, копают окопы, ставят палатки, строят баню, варят кашу, эти же бойцы уходят на спецоперации, выслеживают бандитов, ликвидируют террористов, изымают оружие и боеприпасы! Оказывается, да. Наши бойцы – по-настоящему универсальные солдаты, эффективно действующие в самых сложных и опасных ситуациях. Содержание одного бойца нашего отряда обходится государству значительно дешевле по сравнению с таким же бойцом группы «Альфа». Хотя априори спецназ дешевым быть не может. Вложенные в нас средства окупятся сторицей, в конечном итоге помогут сохранить жизни людей, которых нам приходится защищать от террористов и бандитов.
Командуя отрядом почти шесть лет, скажу: я всегда гордился моими мальчишками, нет, настоящими мужчинами, надежными, смелыми, честно делающими свою тяжелую спецназовскую работу. С такими ребятами можно побеждать».
НА ГРАНИ ВОЙНЫ И МИРА
В январе 1997 года в Чечне не осталось ни одного солдата федеральных войск. Все части и подразделения были выведены, а власть в республике целиком и полностью сосредоточилась в руках лидеров незаконных вооруженных формирований. В течение короткого времени Чечня превратилась в криминальный анклав, на территории которого не действовали российские законы. В республике стали активно развиваться учебные диверсионно-террористические центры, а идея исламского радикализма активно внедрялась во всех сферах общественной и политической жизни Чечни. Особенно интенсивно в религиозную жизнь республики, издавна исповедовавшей традиционный ислам, начал проникать ваххабизм – одно из крайних течений мусульманской религии. Трактуя это направление ислама применительно к своим политическим амбициям, недавние боевики, а с 1997 года лидеры нового режима – Масхадов, Басаев, Хаттаб – активно претворяли в жизнь идею террористического давления на Россию. Близлежащие территории – Ставропольский край, Дагестан, Кабардино-Балкария, Ингушетия стали зоной постоянных криминальных вылазок всевозможных бандгрупп с территории Чеченской Республики. Хасавюртовские соглашения не принесли в регион мир, жертвами беззаконий становились простые мирные жители городов, станиц и аулов, обыкновенные рабочие и представители международных гуманитарных миссий, журналисты. Торговля людьми, захваты в рабство, убийства, нападения на военные колонны, угоны скота с сопредельных территорий, организация терактов, бандитизм стали визитной карточкой масхадовского режима.
Вернувшись в пункт постоянной дислокации в Москву, отряд специального назначения «Русь» совсем скоро снова вылетел в командировку на Северный Кавказ для ведения действий в районе административной границы Дагестана и Чечни. Задачи в этот период многие из опытных офицеров считают одними из самых сложных. Активных боевых действий не велось, боестолкновения случались редко, однако общая обстановка того времени на дагестано-чеченской границе характеризовалась как крайне напряженная и взрывоопасная. При этом психологическое напряжение несших службу на блокпостах, заставах и КПП вдоль границы с Чечней военнослужащих внутренних войск и сотрудников дагестанской милиции было очень высоким. В то время как на высшем политическом уровне неоднократно подчеркивалось, что никаких боевых действий в Чечне и Дагестане не ведется, ежедневные сводки отмечали непрерывные провокации со стороны чеченских бандгрупп, неоднократно фиксировались нападения на заставы и посты милиции, попытки проникнуть на территории сопредельных республик и краев. Не имея возможности продвигаться в глубь чеченской территории, войска вынуждены были занять оборонительные позиции и отбивать эти набеги и вылазки.
До подъема – 5 минут. В боевой командировке жизнь отряда подчинена суровому ритму, в котором все расписано и определено опытом, накопленным многими поколениями спецназовцев…
Тем не менее прибывшая в регион «Русь» получила от командования задачу на ведение действий вдоль границы с Дагестаном в активном режиме. С 7 по 26 июля 1997 года оперативно-маневренная группа под командованием подполковника Виктора Иванова проводила операции в районе Кизляра. А с 6 августа по 11 октября 1998 года на этот раз во главе с полковником Владимиром Ивановым две группы специального назначения отряда, а также взвод разведки выполняли служебно-боевые задачи, находясь в подчинении командующего войсковой оперативной группировкой на территории Северного Кавказа. Районами служебно-боевого применения стали: Дагестан, Калмыкия, Северная Осетия, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Ставропольский край.
Отряд выставлял засады на местах наиболее вероятного проникновения криминальных и террористических групп, занимался поиском пропавших людей на административной границе с Чечней и в зоне осетино-ингушского конфликта, вел интенсивную и изматывающую борьбу с незаконной перевозкой нефтепродуктов из Чечни в Дагестан, незаконным рыбным промыслом, угонами скота, собирал разведывательную информацию о подразделениях так называемых масхадовских силовых структур, их лидерах, выявлял места расположения учебных диверсионно-террористических центров, большинство из которых были расположены в Ножай-Юртовском и Веденском районах Чечни.
Отряд прибыл в Моздок. Впереди – ежедневные выезды на специальные мероприятия в приграничные с Чечней районы Ставрополья, Северной Осетии и Ингушетии.
Обстановка в Дагестане в то время характеризовалась как очень сложная, в республике кроме криминальных преступлений все чаще стали совершаться преступления с религиозной подоплекой. Для многонационального Дагестана это было очень опасно. 5 сентября 1998 года министр внутренних дел России Сергей Степашин, а также его заместитель Владимир Колесников прибыли в Махачкалу, где провели ряд встреч с местным руководством. Степашин на месте пытался разобраться в происходящем. Особенно его встревожило убийство муфтия Дагестана, совершенное с неслыханной для Кавказа дерзостью. Кроме этого министр в сопровождении руководителей республиканского МВД совершил поездку в села Ботлихского района – Карамахи и Чабанмахи, где уже несколько месяцев не действовал ни один орган республиканской исполнительной власти, местное отделение милиции было разогнано, а основным законом признавался шариат. Зачатки сепаратизма на территории еще одного субъекта Российской Федерации снова напомнили о печальном опыте соседней Чечни. Степашин лично общался с жителями Карамахов и Чабанмахов, старейшинами села, пытаясь убедить их не нарушать российских законов и не пытаться ставить себя выше них. Вроде бы после тяжелого диалога такое понимание было достигнуто. Кроме этого Степашин обещал оказать помощь местной больнице, находящейся в удручающем состоянии. Свое слово он сдержал, вскоре в села прибыл гуманитарный груз – 10 тонн лекарств, медицинского оборудования, постельного белья. Боевые группы «Руси» приняли участие в обеспечении безопасности поездки Степашина в «район, где действуют законы шариата», прикрывая автомобильную колонну с воздуха. Бойцы в составе десанта находились на борту трех вертолетов, вылетевших вслед за кортежем министра.