Книга будущих командиров, стр. 65

Начало войны было горьким. Вот уже три десятка лет прошло, а все мы – и старые солдаты – и ты – переживаем неудачи сорок первого года, словно они были вчера. Каждый спрашивает: как же могло случиться такое? Почему мы так долго отступали и так далеко – до Волги?

Мой дорогой товарищ, лёгких войн не бывает. И никто не начинает войну, не рассчитывая на победу. Фашисты не напали бы на нас, если бы не были уверены в своей победе.

То, что война с фашистской Германией неизбежна, знали все. Коммунистическая партия, правительство заботились, чтобы Красная Армия в будущей войне имела боевые машины не хуже, а лучше немецких. И наши конструкторы создали в 1940 году прекрасные истребители МИГ-3, ЛАГГ-3, ЯК-1, пикирующий бомбардировщик ПЕ-2, штурмовик ИЛ-2, прозванный потом самими немцами «чёрной смертью». Перед войной был сделан лучший танк в мире Т-34. Но мы не успели выпустить эти машины до войны в нужном количестве.

Выпуск самолётов и танков старых образцов был приостановлен, а новых только начат. Нужен был ещё год, что бы оснастить Красную Армию современным оружием. Враг это знал. И он выбрал для вторжения в Советский Союз именно этот момент – момент замены старой техники новой.

Мы сейчас с тобой немного посчитаем. Правда, цифры скучны, но они и точны. Когда началась война, в наших приграничных военных округах было 1475 новых танков Т-34 и KB, способных на равных сражаться с немецкими танками. Схожее положение было и с самолётами. В первой половине сорок первого года заводы выпустили 1946 новых истребителей, 458 пикирующих бомбардировщиков и 294 штурмовика. (И не все они к началу войны попали на границу.)

Враг же начал военные действия, имея на Восточном фронте 3410 танков и около 5 тысяч самолётов. Сними со своей части шахматной доски больше половины фигур и попробуй выиграть партию. Может быть, ты и выиграешь, – если твой соперник не умеет играть в шахматы. Но гитлеровские генералы не были новичками на войне – прежде чем напасть на Советский Союз, они завоевали всю Западную Европу.

Напрашивается вопрос: почему же мы не начали перевооружения Красной Армии несколькими годами раньше? Тут уж ты разберёшься сам – можно было сделать это или нельзя. Ты учил историю, знаешь, какая нищета досталась нам от царского строя, знаешь, с какой невероятной быстротой советский народ строил рудники, заводы, электростанции, институты. Наша быстрота и стремительность удивляли мир. Но немного не успели мы. И случилась беда.

То, что не успели мы в мирное время, пришлось навёрстывать во время самой войны. Когда защитники Сталинграда мужественно сдерживали страшный натиск врага, с неменьшим мужеством работали рабочие на заводах. И они сделали, казалось, невозможное: к концу ноября 1942 года немецкие цифры и наши цифры уравнялись. На советско-германском фронте у фашистов было 70 тысяч орудий и миномётов, 6600 танков и штурмовых орудий, 3500 боевых самолётов. А у нас – орудий и миномётов 72,5 тысячи да 1742 реактивные установки, танков и самоходных орудий 6014, боевых самолётов 3088.

Количество фигур на обеих половинах шахматной доски стало одинаковым. Теперь всё зависело от мастерства, от таланта полководцев и командиров. И мы знаем, звезда германской военной славы, так стремительно взлетевшая над горизонтом, после этого померкла и покатилась вниз. Звезда советской военной славы поднималась всё выше и выше – до самого зенита.

Окружение и уничтожение 330-тысячной армии под Сталинградом история назвала новыми Каннами. Сравнения никогда не бывают точными: то, что сделали наши военачальники, грандиознее деяния Ганнибала. И грандиознее подвига спартанцев в Фермопильском ущелье подвиг советских людей на Волге.

НАЧАЛО НАЧАЛА

День 12 сентября отмечен немецкими военными историками как дата встречи Паулюса с Гитлером в Виннице. Ты помнишь, генерал летал туда, чтобы получить приказ о штурме Сталинграда. Но в этот же день произошло более важное событие. Правда, поначалу оно не выходило из числа рядовых, это был обычный для того времени разговор военачальников в Кремле. Однако последствия его оказались такими грандиозными, что мы должны отметить в противовес немецкому наше 12 сентября – советское.

Днём 12 сентября из района Сталинграда вылетел в Москву заместитель Верховного Главнокомандующего генерал армии (потом Маршал Советского Союза) Георгий Константинович Жуков. Через четыре часа он был в Кремле у Верховного Главнокомандующего Иосифа Виссарионовича Сталина. Там же находился начальник Генерального штаба генерал-полковник (ныне Маршал Советского Союза) Александр Михайлович Василевский.

Правительство тревожилось за судьбу волжского города. Особенно беспокоило то, что севернее Сталинграда немцам удалось выйти к реке и разъединить наши части довольно широким коридором.

Чтобы ликвидировать этот коридор, были нужны большие силы. Сталин достал свою карту, где были помечены резервы Ставки Верховного Главнокомандования, и стал рассматривать её. «Мы, – вспоминает Жуков, – с Александром Михайловичем отошли подальше от стола в сторону и очень тихо говорили о том, что, видимо, надо искать какое-то иное решение.

Самоходные артиллерийские установки и танки времён Великой Отечественной войны.

– А какое «иное» решение? – вдруг, подняв голову, спросил Сталин.

…Мы подошли к столу.

– Вот что, – продолжал он, – поезжайте в Генштаб и подумайте хорошенько, что надо предпринять в районе Сталинграда. Откуда и какие войска можно перебросить для усиления сталинградской группировки, а заодно подумайте и о Кавказском фронте. Завтра в 9 часов вечера соберёмся здесь».

Весь следующий день Жуков и Василевский работали в Генштабе. А ночью на новой встрече у Сталина они рассказали замысел будущего контрнаступления. Оно дало бы возможность не растрачивать силы на ликвидацию коридора, на незначительное улучшение других позиций, а привело бы к изменению обстановки в нашу пользу на всём Южном фронте.

Пользуясь тем, что линия фронта напоминала прямой угол, в вершине которого был Сталинград, предлагалось со сторон угла, с его катетов нанести удары один навстречу другому по гипотенузе – так, чтобы самая мощная группировка фашистских войск оказалась замкнутой в огромном треугольнике. План был смелый и дерзкий. Выполнение его дало бы нашей стране огромные выгоды. Давай посчитаем их по пальцам.

В окружении оказалась бы треть миллиона лучших германских войск: они или сдались бы в плен, или были бы уничтожены.

После этого оголился бы левый фланг и тыл германских войск, наступавших на Северный Кавказ. Эти войска оказались бы под угрозой окружения между Каспийским и Чёрным морями. Значит, им оставалось одно – отступать с Северного Кавказа. План операции «Голубая» по захвату нефтеносных и зерновых районов был бы окончательно сорван.

Советские войска после поражения немцев у Сталинграда и на Северном Кавказе перешли бы от обороны в наступление, а обороняться вынуждены были бы фашисты.

Союзники Германии – Япония и Турция – уже не рискнули бы вступить в войну против нас.

Победа наших войск принесла бы огромную радость советским людям и всем народам, порабощённым фашистами. А радость прибавляет силы: ещё лучше работали бы рабочие на заводах, колхозники в полях, ещё мужественнее сражались бы партизаны в тылу врага, крепче бы доставалось фашистам от борцов Сопротивления во Франции, в Югославии, в Норвегии…

Но мы ведь с тобой знаем, что выполнить можно не всякий заманчивый план, а только такой, в котором предусмотрены все слабые и сильные стороны противника. Советская разведка очень хорошо действовала в районе Сталинграда. Сведения, собранные ею, тщательно изучались в Генштабе.

То, что контрнаступление будет удачным, подтверждалось такими фактами.