Книга будущих командиров, стр. 53

Внезапно наступили непривычные для тех мест холода. Мороз доходил до 10 градусов. Тёплой одежды у красноармейцев не было, да и летняя износилась. Местность же вокруг лежала такая, что ни хутора, ни хаты, ни дерева, ни кустика. Не на чем было даже обед сварить в полевой кухне, не то что обогреться у костра. А у Чонгарского полуострова не было и питьевой воды.

Однако и в таком положении подготовка к штурму велась очень быстро. Красноармейцы и командиры знали, что победа, а с нею и конец всем лишениям, близка. Из городка Геническа (найди его на схеме) красноармейцы возили к Чонгарской переправе брёвна, доски, хворост, солому, а также лодки. По северному берегу Сиваша устанавливались батареи, которые будут помогать пехоте при штурме. Каждую ночь через Сиваш переправлялись небольшие разведывательные отряды. Они изучали расположение орудий и пулемётов неприятеля, отыскивали места, наиболее удобные для прорыва.

Командующий фронтом Михаил Васильевич Фрунзе в эти дни ездил по частям, проверял, как они готовятся к новой операции. План её уже был готов. Вот что писал впоследствии о нём Фрунзе:

«В этот период времени (1 – 2 – 3 – 4 – 5 ноября) фронтовое командование уделяло очень большое внимание левому флангу нашего боевого расположения, занимавшемуся войсками 4-й армии (от Геническа до района Воскресенска, что примерно на середине общего протяжения Сиваша).

Это вытекало из общего плана намечавшейся операции.

Как известно, Крым соединяется с материковой частью тремя пунктами:

1) Перекопским перешейком, имеющим около 8 вёрст ширины, 2) Сальковским и Чонгарским мостами (первый железнодорожный), представляющими ниточки мостовых сооружений, возведённых частью на дамбе до 4 сажен шириной и протяжением до 5 вёрст, и 3) так называемой Арабатской стрелкой, идущей от Геническа и имеющей протяжение до 120 вёрст при ширине от полуверсты до 3 вёрст.

Перекопский и Чонгарский перешейки и соединяющий их берег Сиваша представляли собой одну общую сеть заблаговременно возведённых укреплённых позиций, усиленных естественными и искусственными препятствиями и заграждениями… В сооружении их принимали участие как русские, так, по данным нашей разведки, и французские военные инженеры, использовавшие при постройках весь опыт империалистической войны. Бетонированные орудийные позиции, заграждения в несколько рядов, фланкирующие постройки и окопы, расположенные в тесной огневой связи, – всё это в одной общей системе создало укреплённую полосу, недоступную, казалось бы, для атаки открытой силой.

Наиболее сильно были укреплены участки Перекопский и Чонгарский, особенно первый, имевшие по нескольку укреплённых линий, богато вооружённых тяжёлой и лёгкой артиллерией и пулемётами.

На Перекопском перешейке наши части 6-й армии ещё до 30 октября, развивая достигнутый в боях к северу от перешейков успех, овладели с налёта двумя укреплёнными линиями обороны и городом Перекоп, но дальше продвинуться не смогли и задержались перед третьей, наиболее сильно укреплённой линией так называемого Турецкого вала (земляной вал высотой в несколько сажен, сооружённый ещё во времена турецкого владычества и замыкавший перешеек в самом узком его месте).

Между прочим, в тылу этой позиции на расстоянии 15 – 20 вёрст к югу была возведена ещё одна полоса укреплений, известная под именем Ишуньских позиций.

На Чонгаре мы, овладев всеми укреплениями Чонгарского полуострова, стояли вплотную у взорванного Сальковского железнодорожного моста и сожжённого Чонгарского.

Таким образом, при определении направления главного удара надо было выбирать между Чонгаром и Перекопом. Так как Перекоп в силу большой площади открывал более широкие возможности в смысле развёртывания войск и вообще представлял больше удобств для маневрирования, то, естественно, наш решающий удар был нацелен сюда.

Для выполнения его были предназначены дивизии 6-й армии, бывшей под командованием тов. Корка. В непосредственном тылу 6-й армии и отчасти 4-й были сосредоточены конные массы 1-й и 2-й Конных армий.

Но так как, с другой стороны, здесь перед нами были очень сильные фортификационные сооружения противника, а также, естественно, здесь должны были сосредоточиться его лучшие части, то внимание фронтового командования было обращено на изыскание путей преодоления линии сопротивления противника ударом со стороны нашего левого фланга.

В этих видах мной намечался обход по Арабатской стрелке Чонгарских позиций с переправой на полуостров у устья реки Салгира, что в верстах 30 к югу от Геническа.

Этот манёвр в сторону в 1732 году был проделан фельдмаршалом Ласси (русский военачальник). Армия Ласси, обманув крымского хана, стоявшего с главными своими силами у Перекопа, двинулась по Арабатской стрелке и, переправившись на полуостров в устье Салгира, вышла в тыл войскам хана и быстро овладела Крымом.

Наша предварительная разведка в направлении к югу от Геническа показала, что здесь противник имел лишь слабое охранение из конных частей.

Оставалось обеспечить операцию со стороны Азовского моря, где действовала флотилия мелких судов противника, иногда подходившая к Геническу и обстреливавшая там наше расположение.

Эта задача была возложена мной на нашу Азовскую флотилию, стоявшую в Таганроге.

Командующему флотилией было приказано идти на Геническ. Приказ должен был быть выполнен не позднее 8 ноября. К сожалению, наш флот не явился. Как оказалось, он не мог пробиться через льды, сковавшие из-за наступивших морозов Таганрогскую бухту. Напротив того, неприятельская флотилия продолжала навещать район Геническа и тем мешать всяким операциям в этом направлении.

Лично обрекогносцировав всё побережье и убедившись, что на скорое прибытие нашего флота надежд нет, время же не терпело, я с величайшим сожалением отказался от намерения использовать для удара Арабатскую стрелку. Как бы то ни было, но отныне приходилось возлагать все надежды на прямую атаку в лоб Перекопских и Чонгарских позиций.

В связи с изложенным решающим направлением отныне являлось исключительно Перекопское, и туда направилось наше главное внимание».

Переход через Сиваш. С картины М. Самсонова.

ШТУРМ ПЕРЕКОПА И ЧОНГАРА

За перекопскими и чонгарскими укреплениями укрылось около 30 тысяч солдат и офицеров неприятеля (не считая гарнизонов в городах). У них было свыше 200 орудий, 5 бронепоездов, 20 броневиков, 3 танка и много пулемётов. Будь врангелевцы не на полуострове, превращённом в остров, а на равнине или даже в горах, разгромить их было бы проще, чем здесь. Но что делать? Враг потому и враг, что борьба с ним сложна.

Погода, как ты уже знаешь, задержала в бухте нашу флотилию. Но погода и помогла нам. Сильный ветер, дувший с запада на восток, угнал из Сиваша воду. В заливе обнажились броды. Местные жители обозначили их вешками. Красноармейцы вязкое, илистое дно укрепили досками, хворостом, соломой, плетнями. Получилась переправа, по которой могли двигаться не только пехотинцы, но и кавалерия и даже пушки. Такую возможность неприятель не предусмотрел в своих оборонительных планах, поэтому сильных отрядов в местах бродов не держал.

В ночь с 7 на 8 ноября ударные части 6-й армии стали переправляться через Сиваш из района Владимировки и Строгановки. До Литовского полуострова на северном берегу Крыма было семь километров. Этот путь, где посуху, где по грудь, в ледяной, разъедающей тело солёной воде, красноармейцы прошли за три часа. Руками вытаскивали они из трясины пушки, повозки, коней.

На рассвете 15, 52-я дивизии, 153-я бригада и отдельная кавалерийская бригада при поддержке 36 орудий начали бой на Литовском полуострове. Скоро укрепления здесь были в наших руках, при этом в плен сдалась вся Кубанская бригада белых. Теперь наши части стали угрожать флангу и тылу врангелевцев, оборонявших Турецкий вал.