Дом на орбите, стр. 14

Третья часть станции — причальный отсек. На нём — два стыковочных узла, один на торце, другой сбоку. Со станцией могут одновременно стыковаться два корабля «Аполлон».

Подобно «Салюту», «Скайлэб» насыщен сложнейшей техникой. Есть на нём и «ориентация», и «жизнеобеспечение», и «радиосвязь», и всё прочее.

Много здесь и научной аппаратуры. Например, очень большой телескоп, вынесенный наружу, в сторону. Он состоит из восьми разных телескопов, соединённых в одну связку и нацеленных в одну сторону. Для питания всех механизмов этого очень сложного инструмента стоят свои солнечные батареи. Они расположены крестом и потому делают «Скайлэб» похожим на вертолёт.

Космонавты много и упорно работают. Наблюдают поверхность Земли — видят состояние посевов на полях, загрязнение озёр, рек и океанов, строение гор. Большую работу проводят с телескопом — изучают Солнце, фотографируют его разными способами.

Так проходит 28 дней. 22 июня космонавты переходят в корабль «Аполлон», отделяются от станции и благополучно приводняются в Тихом океане.

24 июня они встречаются с Леонидом Ильичом Брежневым, который как раз в это время находится в США. Вручают ему для передачи советским космонавтам памятный подарок — нож, которым они пользовались в полёте. На нём выгравировано: «Мы с Вами, как и Вы с нами, во всех космических полётах».

28 июля на станцию прибывает второй экипаж — командир Алан Бин, второй пилот Джек Лусма и учёный-астрофизик Оуэн Гэрриот.

Космонавты так давно ждали этого полёта, так хотели поскорее приступить к работе, что, не успев привыкнуть к невесомости, сразу начинают быстро двигаться, совершать резкие движения. Так делать нельзя. У них начинается головная боль, появляется головокружение, тошнота. С Земли поступает приказ — работу прекратить и выжидать. Обидно! Только 2 августа, на пятый день, космонавты чувствуют себя лучше. 6 августа Лусма и Гэрриот выходят в открытый космос и устанавливают новый, более совершенный экран для защиты станции от перегрева солнцем.

Чтобы наверстать упущенное, космонавты отказываются от выходных дней, сокращают часы отдыха. Кроме того, им вместо запланированных 56 разрешают пробыть на станции 59 дней. В результате программа выполняется полностью.

На станции живут привезённые с Земли пауки и рыбы. Их взяли, чтобы посмотреть, как они поведут себя в условиях невесомости. Пауки вначале растерялись и никак не могли сплести свою паутину. Но потом осваиваются, и паутина у них получается такая же правильная, как на Земле. Рыбы так и не могут привыкнуть к новым условиям. Плавают по спирали головой «вниз», к полу.

В ночь с 25 на 26 сентября второй экипаж возвращается на Землю.

Старт третьего экипажа происходит 16 ноября. На этот раз летят: командир Джеральд Карр, второй пилот Уильям Поуг и учёный-астрофизик Эдвард Гибсон.

Не обходится без смешных недоразумений.

Ещё при разгоне Поуг начинает плохо себя чувствовать. Космонавты, обсудив между собой эту неприятность, решают скрыть её от Земли. Боятся, что Поуга сочтут не пригодным для полёта и заставят всех троих вернуться назад. Но… они забыли выключить звукозаписывающее устройство. Разговор их оказался записанным на плёнку и вскоре вместе с прочими записями автоматически «считывается» земными радиостанциями. «Секрет» становится известен на Земле. Космонавты получают строгий выговор за попытку скрыть болезнь Поуга. Но их не возвращают. Разрешают продолжать полёт.

Состыковавшись со станцией, космонавты отправляются осматривать её. Проплывают сквозь пустую лабораторию. Вплывают в жилой отсек и… застывают от страха! Они видят три человеческие фигуры!..

Это шутка второго экипажа. Перед отлётом они сделали три чучела и нарядили их в костюмы космонавтов, чтобы напугать товарищей.

Третий экипаж решил не повторять ошибок своих предшественников и начинает привыкать к невесомости не спеша. Космонавты стараются меньше двигаться. Они даже удивляют товарищей, следящих за ними с Земли, своей «сонливостью».

Но это только первое время. Постепенно космонавты втягиваются в работу. 22 ноября Гибсон и Поуг уже выходят в открытый космос, чтобы сменить на телескопе кассеты с плёнкой, отремонтировать антенну. По радио они жалуются, что во время ремонта очень трудно удержать около себя инструменты. Ведь их в космосе никуда не положишь около себя. Невесомость! Инструменты уплывают!

В ночь на 1 января космонавты вполне по-земному встречают Новый год. Перед ними красуется пластмассовая метровая ёлка. Торжественно вскрываются пакеты с подарками от близких.

К концу срока космонавтов спрашивают, какие у них есть замечания по поводу бытовых удобств на станции. Космонавты говорят, что не мешало бы иметь телевизор для приёма развлекательных земных передач. Иллюминаторы слишком малы, и через них неудобно любоваться красотой земных пейзажей. Необходима стиральная машина, чтобы можно было чаще менять бельё. Надо разделить туалет и умывалку, а то приходится подолгу «висеть в очереди».

8 февраля 1974 года, пробыв в космосе рекордное время — 84 дня, космонавты благополучно возвращаются на Землю.

Они в прекрасном состоянии, здоровые и бодрые. Это вселяет надежду, что человек сможет выдержать даже длительные многомесячные путешествия на другие планеты. Например, на Марс, на Венеру.

Улетая, космонавты сфотографировали станцию. Вид у неё был, конечно, не очень «бравый». С одним крылом солнечной батареи. С кустарным «одеяльцем» вместо первоначального защитного экрана. Ну, что ж. Тем больше славы космонавтам, которые в космосе отремонтировали станцию и, несмотря на её неполноценность, всё же выполнили все запланированные работы.

Космонавты оставили станцию в исправном состоянии. Но больше пока на неё никого посылать не предполагается. Станция будет летать в космосе, постепенно теряя высоту, примерно до 1981–1984 годов. А потом погрузится в плотные слои атмосферы, резко затормозится, развалится на куски и сгорит.

10. СТРОИМ БОЛЬШУЮ, ДОЛГОВРЕМЕННУЮ

Помечтаем теперь: что же будет дальше?

Пройдёт несколько лет. Орбитальные станции прочно войдут в нашу жизнь. Станут обычными и… тесными. Аппетит приходит во время еды. Когда-то жили вообще без станций. А теперь не можем себе представить, что бы мы без них делали. Малы окажутся такие вот «вагончики», в которых могут жить и работать по три — четыре человека, не больше. Слишком много поручений будет от Земли. Не справиться. Не успеть. И понадобится создавать в космосе уже большие, вместительные станции, в которых смогут жить и работать десятки учёных и инженеров.

Строить придётся вам, ребята. Вы как раз к тому времени подрастёте. Станете рабочими-«золотые руки», инженерами, учёными.

Как же вы будете строить? Давайте подумаем.

На такой станции должны быть созданы для экипажа хорошие условия жизни.

Она должна иметь первоклассную научную аппаратуру.

Должна быть безопасна.

Должна иметь надёжную связь с Землёй.

Очевидно, что такую станцию по своей продуманности, сложности, насыщенности техникой можно будет сравнить, скажем, с большим научным океанским кораблём, прочным, хорошо оборудованным, комфортабельным.

Построить станцию на Земле и потом в готовом виде вывести в космос на орбиту не удастся. Мы уже говорили: чтобы вывести на орбиту одну тонну, нужна ракета весом в десятки тонн. Американцы своими огромными ракетами «Сатурн–5» выводили на околоземную орбиту за один приём грузы до ста тридцати тонн. Но ведь и это не выход. Большая станция, рассчитанная, скажем, на 50 человек, будет весить, по крайней мере, 500, а может быть, даже 1000 тонн! Нечего и мечтать выводить такие громадины сразу целиком. Надо с самого начала проектировать большие станции разборными и выводить их в космос по частям.