Время войны, стр. 80

— Не появятся.

Он пристально на меня взглянул с немым вопросом. Я пояснил:

— Педрильо дружен с немцами, у которых на островах где-то база с подводными лодками для перехвата кораблей антигитлеровской коалиции, идущих с Атлантики в Тихий океан. Он слил информацию, и корабль торпедировала подводная лодка. Вроде кого-то они подобрали, вторая группа только пару часов назад сумела напасть на след и несется отбивать, так же, как и мы вас…

— Вот сука. Может, сделаем крюк и мы его…

Я понял, про что он.

— Капитан, в усадьбе мы уже побывали. Как думаете, откуда у нас столько информации. Педрильо, обколотый скополамином, много чего интересного рассказал.

Он усмехнулся.

— Молодцы ребята.

— Хорошо. Вон Ненашев, можете общаться и прояснить дополнительные вопросы. Готовьтесь эвакуироваться, а я пока с вашим генералом Беляевым пообщаюсь.

Наблюдая за тем, как раненым, в первую очередь парагвайцам, оказывалась медицинская помощь, мы с генералом Беляевым, шестидесятилетним пожилым человеком, одетым в некоторое подобие военной формы с револьверной кобурой на ремне, отошли в сторону. Я с интересом рассматривал этого человека, который, несмотря на свою службу у Врангеля, во время Великой Отечественной войны однозначно поддерживал СССР. Сейчас он напоминал побитого жизнью профессора какого-нибудь провинциального университета, но вот задорный блеск в глазах и забинтованная голова придавали ему воинственный вид.

Он был старше по званию, поэтому я представился первым:

— Подполковник Оргулов, Сергей Иванович, разведка морской пехоты Черноморского флота.

— Генерал-майор артиллерии в отставке Беляев Иван Тимофеевич.

— Приятно познакомиться, господин генерал. Я много читал про вас и особенно про ваше участие в Первой мировой войне, в Гражданской, в Чакской. Вы русский боевой генерал, и этим все сказано.

— Для меня очень лестно, что потомки помнят про нас. Мы много разговаривали с майором Воскобойниковым про то, к чему пришел ваш мир, и это очень страшно знать, куда скатилась наша страна, наш народ. Вы ведь прибыли, чтобы спасти своих и эвакуировать товарищей?

«А ведь он разочарован. Если мы пришли, значит, парагвайцы пролетают с вкусностями из будущего».

— Да вы правы… в общем. В нашу задачу входит эвакуация пришельцев из будущего и устранение любых возможностей утечки информации и технологий из будущего. Вы сами прекрасно понимаете, к чему это может привести.

— Да, вы правы, господин подполковник. Но поймите нас правильно — соотечественники из будущего обратились к нам за помощью…

— Конечно, я вас понимаю. Это будет оценено. Нам все равно придется в той или иной мере обосноваться в Южной Америке, и, допустим, Парагвай, где правящая элита максимально лояльна к русским, будет весьма неплохим местом. Вы же знаете, что у нас произошло с миром, поэтому вопрос переселения — это вопрос времени и организации. Тем более ваша новая родина сельскохозяйственная страна, а мы нуждаемся в продуктах и готовы оплачивать поставки в любой выгодной для вас форме. К тому же мы готовы заключить договор о военной помощи, в случае возникновения угрозы вашей стране.

— Хм. Майор Воскобойников такие темы не поднимал…

— Там ситуация непростая. Организация майора вела поиск, и, случайно столкнулись с немцами в вашем времени, и в итоге тяжелого боя вся их аппаратура была уничтожена. Мы, скажем так, немного другая организация с большими возможностями, и нас попросили позаботиться о потерянных колонистах.

— Вот даже как. А чем вы отличаетесь?

— Мы в вашем мире где-то с июня месяца и с самого начала активно вмешиваемся в события на советско-германском фронте. Сейчас наши самолеты, танки, вертолеты и самолеты воюют под Москвой, громя немецкие войска. Я лично участвовал в боях за Могилев, Киев, Севастополь, был ранен и удостоен правительственных наград, в том числе звания Герой Советского Союза. Итак, чтоб между нами не было недоговоренностей, я являюсь подполковником Главного Управления государственной безопасности НКВД СССР и лично знаком со Сталиным. Вот эти танки…

Я показал на четыре Т-34, урчащие двигателями.

— …мы сняли с фронта из-под Москвы и перебросили сюда, для усиления, и половина бойцов штурмовых групп солдаты батальона специального назначения войск НКВД СССР.

Генерал смотрел на меня пристальным долгим взглядом.

— Вот даже как. У вас есть такие возможности по переброске?

Я усмехнулся.

— Да. Сейчас под Москвой немцы получают в хвост и в гриву. Только вчера вечером окончательно были уничтожены окруженные немецкие девятая полевая армия и третья и четвертая танковые группы. Вторая танковая группа потрепана так, что уже практически небоеспособна. Надеюсь, данной информацией вы не будете ни с кем делиться.

Он молчал, обдумывая ситуацию, а я решил продолжить:

— Господин генерал, я видел, как немцы расстреливают гражданских беженцев, как загоняют детишек в сараи в захваченных деревнях и поливают из огнеметов. Настоящий русский офицер не может остаться в стороне, несмотря на государственный строй. Мне все равно, кто на троне — царь или генеральный секретарь коммунистической партии, это не может мне помешать уничтожать врага, пришедшего на мою Родину, в любом времени. Это моя позиция и позиция моих соратников, надеюсь, я найду у вас понимание.

— Это похвально, господин подполковник. Вы достаточно понятно обрисовали свою позицию. Если все, что вы говорите, правда, то я приложу все свои силы, чтобы помочь вам…

— Кстати, Сталин в сорок третьем году вернет в армию погоны и звание «офицер».

— Мне говорили об этом.

— Вот и хорошо, так что давайте уедем отсюда, обговорим порядок связи и чуть позже мы выйдем с вами на контакт и начнем работать.

— Хорошо. А что делать с доном Махеро? Вы накажете его?

— Час назад мы взяли штурмом его асьенду. Махеро уже наш пленник и дает показания, как он слил немцам, у которых на островах Огненной Земли есть секретная база подводных лодок, информацию о наших колонистах, и те торпедировали корабль. Вроде как кого-то подобрали.

Генерал снова пристально уставился на меня.

— Это правда?

— К сожалению — да. Сейчас мы боимся, что немцы отправили экспедицию в Антарктиду, и надо срочно принимать меры.

— Мы можем чем-то помочь?

— Пока нет. Забирайте ваших раненых и ждите контакта. Я даю слово офицера, что мы скоро с вами встретимся.

— Хорошо, господин подполковник. Честно говорю, вы приятно поразили меня.

— Взаимно, господин генерал.

Глава 24

В начинающем темнеть южноамериканском небе исчезал крылатый силуэт дальнего советского разведчика ДБ-1, переделки знаменитого туполевского АНТ-25, на котором в 30-х годах советские летчики совершали свои знаменитые перелеты. На самолете в качестве груза присутствовали: пространственно-временной маяк — 1 штука, геройский подполковник Дегтярев в зимнем камуфляже — 1 штука, парашюты для выброски в районе расположения поселения груза — 2 штуки.

Я в компании Судоплатова и жены Дегтярева стояли на взлетном поле и провожали самолет в Антарктиду. Учитывая полученную информацию, у нас совершенно не оставалось времени, и самолет переправили на нашу базу под Буэнос-Айресом, уже здесь его снова собрав, проверив и заправив, отправили в дальний и весьма рискованный полет, втайне молясь, чтоб ребят не постигла судьба Леваневского и его экипажа.

Поисковая операция в Аргентине, проведенная за несколько дней и принесшая столько новостей, наверно, в будущем будет считаться примером того, как могут действовать профессионалы, которых никак не сдерживают ни местные законы и приказы некомпетентных руководителей. Главное, это настрой на результат и знание того, что в случае чего товарищи поддержат и выручат. До аргентинских похождений у НКВД и так была весьма зловещая репутация, но после нынешних похождений, внешняя разведка приобрела такую же славу, как в наше время МОССАД, который без зазрения совести мочит террористов в любой точке мира, не считаясь ни с кем.