Безумная страсть, стр. 50
Услышав следующий вопрос миссис Линкольн, Эйприл буквально замерла от страха.
- А где ваш муж, дорогая? И ваш друг мистер Кларк? Надеюсь, они не заблудились в темноте! Надо послать слуг поискать их. Правда, все охранники сейчас снаружи, но… - Она уже потянулась к звонку.
- Нет, не надо! - Эйприл почувствовала, что почти кричит. Она попыталась успокоиться, улыбнулась и, понизив голос, добавила: - В этом нет необходимости. Я только что видела их на балконе - они любуются грозой. Прошу вас, давайте начнем! А они скоро подойдут.
При входе в гостиную миссис Линкольн оказалась чуть впереди, и Трелла успела возбужденно шепнуть Эйприл на ухо:
- А негритоска нам зачем? Рэнсу это не понравится!
Вино придало Эйприл храбрости, и она ответила, не раздумывая:
- Рэнс что-нибудь придумает. На это он мастер! И перестань трястись от страха. Ты можешь все испортить!
Вошла Лиззи. Вместе с горничной они расставили стулья вокруг стола в центре комнаты. Миссис Линкольн опустила тяжелые бархатные шторы, висевшие на окнах.
- Дорогая! - Эйприл обернулась и увидела, что к ней, протягивая руки, спешит Рэнс. - Дорогая, ты готова? Ты уже чувствуешь зов? - озабоченно спросил он, не сводя с нее внимательного взгляда.
Следом в комнату вошел Эдвард. На его лице было такое же торжественное выражение.
- Да, - уверенно кивнула Эйприл, которой вдруг до смерти захотелось выпить еще вина, но слишком поздно! - Давайте начинать.
С бьющимся сердцем Эйприл указала каждому, куда садиться. Рэнса она поместила справа от себя, рядом с ним сел Эдвард, затем Трелла, Лиззи и, наконец, миссис Линкольн, очутившаяся таким образом слева от Эйприл. Все сидели тесным кругом.
- Выключите свет, - прошептала Эйприл, закрывая глаза и чуть приподнимая голову. - Мы готовы…
Гостиная погрузилась в полную темноту: горничная потушила газовые светильники и вышла, тихонько закрыв за собой дверь.
«Отступать уже поздно», - подумала Эйприл, борясь с подступившей к горлу тошнотой. И, глубоко вздохнув, она начала сеанс…
Глава 19
Эйприл не знала, с чего начать. Рэнс лишь в общих чертах объяснил, что надо делать. По его словам, она должна действовать немного нерешительно, словно испытывает благоговейный страх и не верит в собственные «силы». Тогда вся сцена будет выглядеть вполне правдоподобно, и миссис Линкольн поверит ей.
Однако теперь, в этой погруженной во тьму комнате, Эйприл чувствовала себя довольно глупо. Ладони стали холодными и влажными. Рэнс держал ее правую руку, миссис Линкольн - левую. «Интересно, - подумала она, - ощущают ли это ее соседи?» Все ждали, а Эйприл вдруг поняла, что не в состоянии произнести ни одного слова.
Нет, это слишком! Она больше не выдержит и вдруг почувствовала, как Рэнс тихонько пожимает ее руку, стараясь успокоить. Видя, что Эйприл не может начать, он тихонько подтолкнул ее локтем. Миссис Линкольн и Лиззи беспокойно переглянулись.
Слова с трудом вырывались из горла Эйприл. Оно все еще саднило после мертвой хватки Рэнса.
- Мы находимся здесь, чтобы говорить с Вилли, - прошептала Эйприл дрожащим, замогильным голосом, как учил ее Рэнс. - Мы собрались здесь, ибо Вилли прислал нам знак, что он несчастен… что хочет говорить со своей матерью… Эйприл наклонилась к своей соседке.
- Поговорите с вашим сыном, - строго приказала она.
- Вилли, дорогой мой… - прозвучал в темноте дрожащий от волнения голос миссис Линкольн. - Это я, твоя мама. Поговори со мной, дорогой! Скажи, что тебе хорошо там…
- Вилли, с тобой только что говорила твоя мать, - перехватила инициативу Эйприл; по ее голосу чувствовалось, что она тоже очень взволнована. - Ты слышал ее? Ты слышишь меня? Ты дал понять, что будешь говорить с ней через меня. Мы здесь! Мы ждем. Если ты находишься среди нас, подай знак!
- О Господи! - раздался в тишине возглас Треллы.
До этого момента Эйприл сидела неподвижно, закрыв глаза. Услышав слова подруги, она подняла веки и вскрикнула: что-то белое и блестящее вдруг появилось над столом. Что это может быть? Она попыталась рассмотреть незнакомый предмет, но не смогла. Миссис Линкольн тихонько всхлипнула.
- Это его горн! - закричала Лиззи. - Маленький серебряный горн, который ему сделал отец, потому что Вилли хотел быть горнистом…
- Не разрывайте цепь! - резко бросила Эйприл, почувствовав, как обмякла ладонь миссис Линкольн.
Несчастная женщина пыталась отдернуть руку, не сводя глаз со светящегося горна, который продолжал танцевать над столом. И вдруг он исчез так же неожиданно, как появился, и в отдалении послышался высокий протяжный звук.
- Он играет. Я слышу, как он играет!
- Лиззи, помолчи, - прошептала миссис Линкольн.
Вдруг окно с треском распахнулось, и в комнату ворвалась струя холодного дождя и мокрого снега. Горн затрубил громче. Стол начал раскачиваться, и вдруг Эйприл почувствовала, что он поднимается.
- О Господи! - снова раздался сдавленный крик Треллы.
Что- то пронеслось в воздухе, коснувшись уха Эйприл.
- Он прикоснулся ко мне! - в ужасе закричала Лиззи. - Я почувствовала его касание… Благодарение Богу, миссис Линкольн, он здесь! Ваш сыночек тут, рядом с нами. Я чувствую это… Еще ни на одном сеансе такого не было!
Зазвучали барабаны, сначала тихо, потом все громче и громче. Их бешеный ритм наполнил гостиную. Снова что-то сверкающее и блестящее пролетело по комнате, на мгновение застыло над столом и исчезло.
Эйприл почувствовала леденящую дрожь во всем теле, но так и не поняла, вызвана она холодом, царившим в комнате, или ее собственным страхом. Как Рэнсу удалось устроить все это? Этого не может быть - этого не должно быть! И вместе с тем все выглядело очень правдоподобно. Теперь, когда отовсюду раздавались звуки горна и барабана, Эйприл было еще труднее сосредоточиться. Но она взяла себя в руки и начала снова:
- Вилли говорит со мной… - Теперь ее голос звучал взволнованно и резко. - Мальчик хочет сказать, что ему хорошо. Он живет в красивом золотом доме среди звезд и говорит, что теперь гораздо счастливее, чем был на земле…
- О, как бы я хотела, чтобы мой мальчик был счастлив! - со слезами в голосе произнесла миссис Линкольн и, повысив голос, добавила: - Вилли, дорогой, я очень хочу, чтобы ты был счастлив. Поверь мне!
- Он говорит… - Эйприл сделала эффектную паузу. - Вилли говорит, что он с Алексом.
- С Алексом? С моим сводным братом!
Миссис Линкольн снова сделала попытку отдернуть руку, но Эйприл крепко держала ее.
- Мой брат Александр погиб, сражаясь за дело Юга. Это произошло совсем недавно в битве при Батон-Руж. Он очень любил Вилли! Какое счастье, что они там вместе! Слава тебе Господи!… - И снова всхлипнула.
Эйприл закрыла глаза. Она ненавидела себя в эту минуту. «Лгунья! Шарлатанка!» - выругала она себя. Правда, она не возьмет денег с миссис Линкольн, а безобидный сеанс, возможно, принесет хоть какое-то утешение несчастной женщине. И все же чувство вины не покидало Эйприл.
Перед ее глазами возник серый туман. «Странно, - рассеянно подумала Эйприл, - ведь я закрыла глаза и все же вижу его…» Медленно, очень медленно туман начал превращаться в облако. И вот оно уже приняло силуэт… ее отца! Эйприл ясно видела отца, так ясно, что ей стало жутко. О Господи, да что же это такое! Она покачала головой, стараясь отогнать видение, и застонала. Рэнс с силой сжал ей руку, но даже от резкой боли она почему-то не могла ни открыть глаза, ни произнести ни слова. Эйприл ясно видела отца. Он лежал в гробу… Опустили крышку. Гроб внесли в резные железные ворота, на которых была вырезана буква «Д». Теперь отец лежал рядом с ее матерью. Видение было таким ясным и отчетливым, что Эйприл казалось: если она протянет руку, то дотронется до грубой деревянной крышки. Спертый воздух склепа щекотал ей ноздри.
Не было ни цветов, ни друзей, ни рыдающих родственников. Лишь Ванесса молча стояла у могилы, одетая не в траурный наряд, а в ярко-красное бальное платье. Рядом с ней стоял Зик, обнаживший в ухмылке свои желтоватые зубы.