Мифы и легенды Средневековья, стр. 28

Но Джон не мог освободить девочку до тех пор, пока не нашел жабу, вид и запах которой был столь отвратителен гномам, что они согласились сделать все, что только пожелает мальчик, лишь бы он закопал это мерзкое существо.

Итак, Джон и Элизабет сумели выбраться из волшебной страны, унеся с собой столько золота, серебра и драгоценных камней, что этого богатства им хватило на всю жизнь. Конечно же они поженились; Джон купил половину острова Рюген, получил дворянский титул, построил и потом поддерживал деньгами новую церковь в Рамбине, которая стоит там и по сей день, и стал основателем влиятельного рода. На алтарь церкви в Рамбине он пожертвовал несколько золотых блюд и кубков, сделанных гномами, а также хрустальные туфли, которые он и Элизабет носили, когда жили в подземной стране. Но все это пропало во времена Карла XII, короля Швеции, когда остров захватили русские и казаки разграбили церкви.

В швейцарском городе Базеле в 1520 году жил сын портного по имени Леонард. Однажды он, держа в руке освященную свечу, вошел в пещеру, простиравшуюся под землей на несколько километров, добрался до заколдованного царства, где встретил прекрасную женщину с золотой короной на голове. Однако она была женщиной лишь наполовину – ниже пояса красавица была змеей. Она одарила его золотом и серебром и умоляла трижды поцеловать ее. Леонард согласился; но ее шевелящийся хвост внушал ему такой ужас и отвращение, что он смог только два раза поцеловать ее и в страхе бежал. Потом Леонард, томимый тоской по красавице, еще долго бродил в окрестностях пещеры, пытаясь отыскать вход, но так и не нашел.

Не менее интересную историю, имеющую некоторое отношение к легенде о Тангейзере, рассказывают Иоанн Фордунский в своей «Хронике шотландской нации», Матвей Вестминстерский в своей хронике и Роджер из Вендовера в «Цветах истории». Случилось это в 1050 году в Риме во время свадьбы. Жених, юноша благородного происхождения, участвуя в праздничных увеселениях, снял с пальца обручальное кольцо, чтобы оно не мешало ему при игре в мяч, и надел его на палец статуи Венеры. Когда же он захотел забрать кольцо, то увидел, что каменные пальцы сжались в кулак и взять кольцо уже невозможно. После этого молодого человека стало преследовать наваждение: ему постоянно слышался голос богини, повторявший «Обними меня; я Венера, твоя жена; я никогда не верну тебе кольцо». Однако в конце концов с помощью священника удалось возвратить кольцо законному владельцу.

Также этот случай описан у Винсента из Бове. У Цезария Гейстербахского есть немного похожая история. Некий причетник Филип, известный некромант, по просьбе нескольких швабских и баварских юношей решил продемонстрировать им свое искусство. Он выбрал место вдали от посторонних глаз и своим кинжалом начертил на земле круг, строго-настрого запретив молодым людям выходить за его пределы, что бы ни происходило по ту сторону. Отойдя от них на некоторое расстояние, он начал читать заклинания. Вдруг юношей окружили вооруженные до зубов воины. Угрозами и бранью демоны пытались заставить их покинуть магический круг, но, потерпев неудачу, исчезли. Вместо них появились прекрасные девы. Извиваясь в соблазнительном танце, они звали к себе юношей, обещая им неземные наслаждения. Дева, превосходившая других в красоте, танцуя перед одним из юношей и не сводя с него манящего взгляда, протянула ему золотое кольцо, и он, не в силах устоять перед ее чарами, подал ей свой палец. В ту же секунду привидение схватило его и вместе со своей добычей испарилось. С большим трудом некромант все же сумел вызволить юношу у злых духов.

Подобные рассказы послужили основой для еще одной средневековой легенды, на сей раз христианской. Рыцарь, играя в мяч, снял мешавшее ему кольцо и, чтобы не потерять его, надел на палец статуи Пресвятой Девы Марии. Окончив игру, он обнаружил, что рука статуи сжата и снять кольцо нельзя. После этого рыцарь удалился в монастырь, посвятив себя служению Пресвятой Деве.

Этот мотив, в котором связываются кольцо и древняя богиня, без сомнения, позаимствован из тевтонских и скандинавских верований. В храмах Фрейя изображалась с кольцом на пальце, так же как и Торгерда Хёргабруда. В «Саге о фарерцах» излагается эпизод из жизни фарерского героя Сигмунда Брестессона. Вот он: «Они [27] вошли в храм, ярл распростерся перед ее статуей и долго оставался в этом положении. На статуе были богатые одежды, а на пальце блистало тяжелое золотое кольцо. Наконец ярл поднялся, дотронулся до кольца и попытался снять его, но не смог. Сигмунду показалось, будто статуя нахмурилась. Ярл сказал: «Она недовольна тобой, Сигмунд! Не знаю, в моих ли силах вымолить для тебя прощение; знаком ее расположения к тебе будет отданное нам кольцо с ее пальца». Потом ярл взял много серебра, возложил его к ногам статуи, снова пал ниц перед ней, и Сигмунд услышал его горькие рыдания. Когда же он встал, то снова попытался снять кольцо, и богиня позволила ему сделать это. Ярл передал его Сигмунду и произнес: «На благо тебе даю я это кольцо, не расставайся с ним никогда». И Сигмунд пообещал это». Это кольцо послужило причиной смерти вождя фарерцев. Через несколько лет король Олав, который обратит Сигмунда в христианство, зная, что это кольцо является языческой реликвией, попросит отдать его. Сигмунд откажется, и король предскажет, что кольцо принесет ему смерть. Пророчество Олава исполнится: Cигмунд за это кольцо будет убит во сне.

Вне всяческих сомнений, Венера из горы Хёрзельберг, из Базеля, с Эйлдонских холмов, о которых Фордун, Винсент или Цезарий рассказывают столь причудливые сказки, – это древняя богиня Хольда, или Торгерда. К такому выводу можно прийти, прочитав эти истории.

Классический миф об Улиссе, проведшем восемь лет в плену у нимфы Калипсо на острове Огигия и потом еще год у обольстительницы Цирцеи, имеет те же корни, что и легенда о Тангейзере.

В чем значение изначальной легенды, послужившей основой для всех последующих, сейчас уже трудно сказать. Но в том виде, который она приняла в Средневековье, это явно история о борьбе старой веры с новой.

Предание о Тангейзере – это, по сути, история человека, христианина по форме, но все еще язычника в душе. Язычество прельщает его, так как оно красиво и позволяет предаваться любым страстям, не накладывая никаких запретов и ограничений. Но чувственные удовольствия не могут утолить духовной жажды.

Он тянется к христианству, и поначалу оно обещает дать ему все, чего ему так не хватало. Но, увы! Служители культа отвергают его. Как это происходит почти всегда, там, где человека должны принять, поддержать и направить, его встречает гордыня, лицемерие и бессердечность. Все хорошее, что пробудилось было в его душе, умирает, сердце ожесточается, и, отчаявшись получить утешение здесь, человек старается найти его в прежних увеселениях и пороках.

Картина печальная, но, к сожалению, верная.

Глава 11

Чистилище Святого Патрика

В очаровательном средневековом романе «Фортунатус и его сыновья» (который, кстати, является одним из сокровищ мировой мифологии) рассказывается о том, как этот весьма достойный молодой человек посетил загадочную пещеру на озере Лох-Дерг, Чистилище Святого Патрика.

Путешествуя, Фортунатус узнал о том, что в двух днях пути от города Валдрик в Ирландии находится город Верник, где расположен вход в чистилище. Он направился туда с многочисленной челядью. Там он нашел большое аббатство; в церкви за алтарем была дверь, ведущая в темную пещеру, которая называлась Чистилищем Святого Патрика. Чтобы войти туда, требовалось разрешение самого аббата. И вот слуга Фортунатуса, Леопольд, предстал пред очами аббата и доложил ему, что знатный вельможа с Кипра желает осмотреть пещеру. Аббат тотчас же попросил Леопольда передать своему хозяину приглашение отужинать вместе с ним. Фортунатус купил кувшин вина и отослал в дар монастырю; в назначенный час он явился к ужину.