Одинокий голубь, стр. 190

— А где Пит? — спросил Ньют, но Джимми не знал. На лошадь Джимми можно было сесть вдвоем, но уж никак не втроем, так что Ньюту пришлось пройти две последние мили пешком, злясь на себя за то, что не держал как следует поводья. Это уже второй случай, когда он вынужден возвращаться в лагерь пехом, и он был уверен, что назавтра все будут прохаживаться на его счет.

Но, вернувшись, он обнаружил, что его лошадь пасется с остальным табуном, а не спит один лишь По Кампо. По вообще мало спал. Когда бы ребята ни возвращались, он всегда делал им бутерброды и подогревал кофе.

— Хорошо прогулялся? — спросил он, предлагая Ньюту кусок холодного мяса. Ньют взял его, но, когда сел, выяснил, что слишком устал, чтобы есть. Он так и заснул с куском мяса в руке.

Клара была наверху, когда заметила четырех всадников. Она только что вымыла мужа, а за ребенком внизу присматривали девочки. Она случайно выглянула в окно и увидела их все еще далеко, на северном берегу Платта. В их краю нельзя оставлять без внимания ни одного приближающегося всадника. В первые годы она пугалась при виде любого человека и бежала искать Боба или убеждалась, что ружье под рукой. Нередко бывало, что индейцы одевались как белые, чтобы обмануть поселенцев и застать их врасплох, да и вокруг было полно белых, не менее опасных, чем индейцы. Если она бывала одна, то обычно при виде всадника приходила в ужас.

Но все эти годы им везло с визитерами, и Клара по степенно перестала вздрагивать от страха при виде всадника на горизонте. Всем их бедам виной были погода и болезни, а не пришлые люди. Но привычка внимательно присматриваться сохранилась, поэтому она подошла к окну с чистой простыней в руках и наблюдала, как всадники спустились с далекого холма и скрылись за высоким берегом реки.

Что-то в них поразило ее. Она за долгие годы научилась разбираться не только в лошадях, но и во всадниках. Что-то в приближающихся людях показалось ей знакомым, но настолько смутно, что она вскоре отвернулась и только вскользь подумала, кто бы это мог быть. Она закончила уборку и пошла умыться, поскольку дул ветер и она вся пропылилась, работая в загонах. Эта пыль, казалось, умела проникать сквозь одежду. Она подумала, не сменить ли блузку, но стоит ей это сделать раз, и не успеет она оглянуться, как начнет принимать ванны по утрам и менять туалеты трижды в день, на манер светской дамы, а у нее не было до статочно одежды, да и светской дамой она себя не считала. Посему она ограничилась умыванием и забыла про всадников. Джули и Чоло работают в загонах и непременно их увидят. Вероятнее всего, это кто-то из армии за лошадьми. Красное Облако здорово пощипал их, так что еженедельно двое или трое обращались к ней с просьбой продать лошадь.

Один из таких покупателей принес Джули новости о его жене, хотя, разумеется, солдат не знал, что она его жена, когда рассказывал, что в прерии нашли тела женщины и охотника за бизонами, убитых индейцами. Клара стирала и рассказа не слышала, но когда она немного погодя вышла в загон, то сразу поняла, что что-то случилось. Джули стоял у загородки белый как мел.

— Ты заболел? — спросила она. Чоло вместе с солдатом поехал выбирать лошадь.

— Нет, мэм, — произнес он еле слышно. Иногда он злил ее тем, что называл «мэм», хотя это случалось только в тех случаях, когда он бывал слишком расстроен, чтобы думать.

— Это Элли, — добавил он. — Тот солдат сказал, что в шестидесяти милях отсюда индейцы убили женщину и охотника за бизонами. Уверен, это она. Они в ту сторону поехали.

— Пошли в дом, — предложила она. Он еле передвигал ноги и в течение нескольких дней никуда не годился, ослабев от тоски по женщине, которая только и делала, что сбегала от него и издевалась над ним с первого дня их брака.

К этому времени девочки привязались к Джули и постоянно ухаживали за ним, таская ему еду и споря между собой, кто будет накрывать на стол. Клара не вмешивалась, хотя ее бесила глупость этого мужчины. Девочки такого отношения не понимали и прямо это вы сказывали.

— Ма, да ведь его жену зарезали, — напомнила Бетси.

— Знаю, — ответила Клара.

— Ты такая сердитая, — добавила Салли. — Тебе не нравится Джули?

— Мне Джули очень нравится, — возразила Клара.

— Он считает, что ты на него сердишься, — заметила Бетси.

— А какая ему разница? — слегка улыбнулась Клара. — Вы ведь так над ним трясетесь. От меня он никогда такого не дождется.

— Мы хотим, чтобы ты его любила, — проговорила Бетси. Из сестер она была более прямой.

— Сказала же, он мне нравится, — ответила Клара. — Я знаю, люди не всегда разумны и часто любят тех, кому на них наплевать. До какой-то степени я готова это принять. Но лишь до какой-то степени. Я считаю, что это сущая болезнь — так горевать по человеку, которому ты был более чем безразличен.

Девочки немного помолчали.

— Вы это запомните, — посоветовала Клара. — Постарайтесь не полюбить дурака. Тут вы всегда найдете у меня поддержку. Некоторые считают, что долг женщины всегда оставаться с мужем, раз уж вышла замуж. Я утверждаю, что это чушь. Тут как посмотреть. Если мужчина оказывается не на высоте, самое время положить всему конец.

Она села за стол лицом к девочкам. Джули был во дворе и слышать ее не мог.

— Джули никак не хочет смириться с тем, что его жена никогда не любила его, — пояснила она.

— Она должна была его любить, — заявила Салли.

— Если речь идет о любви, то тут уж никаких «должна», — заметила Клара. — А она не любила. Ей даже Мартин был не нужен. Мы с вами уже дали и Джули, и Мартину больше любви, чем та женщина. Я знаю, у нее были свои беды, да и не думаю, что она была полностью в своем уме. Мне жаль, что она решила сбежать от мужа и ребенка и так погибнуть.

Она замолчала, давая девочкам возможность задать вопросы. Интересно, смогут ли они уловить суть дела?

— Мы хотим, чтобы Джули остался здесь, — наконец высказалась Бетси. — А то ты с ним так сурова, что он уедет, и его тоже убьют.

— Ты полагаешь, я такая плохая? — улыбнулась Клара.

— Довольно плохая, — отрезала Бетси. Клара рассмеялась.

— И вы будете не лучше, если не исправитесь. У меня есть право на такое отношение, знаете ли. Мы с вами очень хорошо ухаживаем за Джули Джонсоном. И меня раздражает, что он позволяет топтать себя ногами и даже не понимает, что этого нельзя делать и что ему это не по душе.

— Ты могла бы быть потерпеливее, — сказала Сал ли. — Ты же терпеливая с папой.

— У папы голова разбита, — заметила Клара. — Он ничего не может поделать.

— А он был на высоте? — спросила Бетси.

— Да, шестнадцать лет, — ответила Клара. — Хотя мне не нравилось, когда он пил.

— Хоть бы он поправился, — вздохнула Салли. Она всегда была отцовской любимицей и поэтому особенно сильно по нему тосковала.

— Разве он не умрет? — спросила Бетси.

— Боюсь, что да, — сказала Клара. Она старалась, чтобы эта мысль не слишком овладевала умами девочек, хотя ей иногда и казалось, что она не права. Бобу лучше не становилось, так что надежды на выздоровление практически не было.

Салли начала плакать, и Клара обняла ее и прижала к себе.

— Все равно, у нас есть Джули, — заявила Бетси.

— Если только я его не выставлю, — заметила Клара.

— И даже не думай! — возмутилась Бетси, сверкая глазами.

— Ему может надоесть, тогда он сам уедет, — привела новый аргумент Клара.

— С чего это ему надоест? Столько всего надо делать, — не согласилась Салли.

— Не будь с ним такой суровой, мама, — взмолилась Бетси. — Мы не хотим, чтобы он уезжал.

— Ему не помешает кое-что уяснить для себя, — решила Клара. — Если он собирается оставаться, то пусть научится обращаться с женщинами.

— Он обращается с нами очень хорошо, — заметила Салли.

— Так вы еще не женщины, — возразила мать. — Я тут одна женщина, так что ему лучше постараться и не сердить меня.

Джули вскоре вернулся к работе, но настроение его не улучшилось. Он и так не мог похвастаться чувством юмора, и над ним трудно было подсмеиваться, что раздражало Клару. Ей всегда нравилось дразнить людей, и она вечно горевала, что судьба подбрасывает ей мужчин, которые не в состоянии понять, когда над ними шутят. Боб никогда не обращал внимания на ее поддразнивания, даже и не замечал ничего, и ее способности в этом смысле слегка заржавели от недостатка практики. Разумеется, она дразнила девочек, но это было не одно и то же, что смеяться над взрослым мужчиной. Ей часто хотелось ущипнуть Боба за то, что он такой твердолобый. Джули в этом смысле ничем от него не отличался, более того, они с Бобом были сделаны из одного и того же теста — сильные, но начисто лишенные воображения.