Страхи мудреца. Книга 1, стр. 103

Он посмотрел налево, на Вилема, потом направо, на Симмона.

— Может, вы ему попробуете втолковать?

— Отдохни одну четверть, — сказал Вилем, не поднимая глаз от карт. И добавил: — Тупица.

— Тебе действительно стоит сделать перерыв, — серьезно сказал Сим. — В Университете до сих пор только и разговоров, что о суде. Об этом говорят все.

— О суде? — расхохотался я. — Но суд же кончился больше оборота тому назад! И разговоры идут о том, что меня признали совершенно невиновным. Я чист пред железным законом и пред самим Тейлу милосердным!

Манет громко фыркнул и снова опустил карты.

— Да лучше бы тебя по-тихому признали виновным, чем оправдать с таким шумом!

Он взглянул на меня.

— Знаешь ли ты, сколько времени прошло с тех пор, как кого-то из арканистов привлекали к суду по обвинению в сотрудничестве с демонами?

— Нет, — признался я.

— И я не знаю, — сказал Манет. — А это значит, что такого не бывало давным-давно. Ты невиновен. Это замечательно. Но сам этот суд бросил на Университет огромную черную тень. Он напомнил народу о том, что если ты, возможно, и не заслуживаешь костра, то некоторые арканисты его, возможно, заслуживают.

Он покачал головой.

— Можешь быть уверен, магистры злы на тебя, как облитая помоями кошка. Все как один.

— Да и студенты многие не в восторге, — мрачно добавил Вил.

— Но я же не виноват, что меня судили! — возмутился я, потом пошел на попятный: — Ну, может, отчасти и виноват. Но это же все Амброз затеял! Это он стоял за всей этой историей и хихикал себе в рукав.

— И тем не менее, — сказал Вил, — Амброзу хватило ума не ходить на экзамены в этой четверти.

— То есть как? — изумился я. — Он не пойдет на экзамены?

— Не пойдет, — сказал Вилем. — Он уехал к себе домой еще позавчера.

— Но ведь он не имеет никакого отношения к суду, — сказал я. — Зачем же ему уезжать?

— Да затем, что магистры не дураки, — сказал Манет. — Вы с ним грызлись, как бешеные псы, с первой же встречи.

Он задумчиво пошлепал губами и скроил преувеличенно невинную мину.

— Кстати, скажи, пожалуйста: что ты делал в «Золотом пони» в тот вечер, как загорелся номер Амброза?

— В карты играл, — ответил я.

— Ну да, конечно! — сказал Манет тоном, полным сарказма. — Короче, вы с ним целый год швырялись друг в друга камнями, и вот наконец один из камней угодил в осиное гнездо. Самое разумное сейчас — это смыться куда подальше и переждать, пока жужжание не затихнет.

Симмон застенчиво откашлялся.

— Мне неприятно присоединяться к общему хору, — виновато сказал он, — но ходят слухи, что видели, как ты обедаешь со Слитом. А Фела мне рассказывала, что ей говорили, будто ты… э-э… приударяешь за Деви.

— Но вы же знаете, что это неправда, насчет Деви, — сказал я. — Я ходил к ней просто затем, чтобы помириться. Ведь еще не так давно она почти мечтала сожрать меня с потрохами. А со Слитом я всего один раз и поговорил. И разговор этот длился никак не дольше четверти часа.

— Деви?! — с ужасом переспросил Манет. — Деви и Слит?! Одна — исключенная, второй — все равно что исключенный?

Он швырнул карты на стол.

— Зачем, спрашивается, тебя видели в их обществе? И, кстати, зачем меня видели в твоем обществе?

— Да ладно тебе! — я обвел взглядом Вила и Сима. — Что, все настолько плохо?

Вилем положил карты.

— Предрекаю, — спокойно произнес он, — что, если ты явишься на экзамены, тебе назначат плату никак не менее тридцати пяти талантов.

Он обвел взглядом Сима и Манета.

— Ставлю на это целую золотую марку. Кто готов побиться со мной об заклад?

Желающих не нашлось.

Я ощутил сосущую пустоту в животе.

— Но это же… — сказал я. — Это же…

Сим тоже положил карты. Мрачное выражение на его дружелюбном лице смотрелось совершенно неуместно.

— Квоут, — торжественно произнес он, — трижды тебе говорю: отдохни одну четверть.

В конце концов я осознал, что мои друзья правы. К несчастью, это означало, что я остался не у дел. К экзаменам готовиться было не надо, а затевать новый проект в артной было бы глупо. Даже мысль о том, чтобы продолжать в архивах поиски сведений о чандрианах или амир, более меня не привлекала. Я и так искал слишком долго, а узнал слишком мало.

Я задумался о том, чтобы поискать где-нибудь еще. Конечно, на свете есть и другие библиотеки. В каждом знатном доме имеется хотя бы скромное собрание семейных преданий и историй, касающихся земель и рода. В большинстве церквей хранятся обширные записи, восходящие на сотни лет назад: протоколы судов, записи о браках, постановления… То же самое касается любого города, заслуживающего этого названия. Не могли амир уничтожить все следы своего существования.

Сами поиски не представляли бы трудности. Трудно будет получить доступ к этим библиотекам. Вряд ли я могу явиться в Ренере в лохмотьях, в дорожной пыли и попросить разрешения порыться в дворцовых архивах.

Вот еще один случай, где неоценимую помощь мог бы оказать покровитель. Покровитель написал бы мне рекомендательное письмо, перед которым откроются все двери. А главное, с помощью покровителя я мог бы обеспечить себе достойное существование во время путешествия. Во многих маленьких городках тебе даже в трактире выступить не дадут без рекомендаций от знатного покровителя.

Университет целый год был средоточием моей жизни. И теперь, столкнувшись с необходимостью уехать, я совершенно растерялся, понятия не имея, что мне с собой делать.

ГЛАВА 50

В ПОГОНЮ ЗА ВЕТРОМ

Свой экзаменационный жребий я отдал Феле, пожелав, чтобы он принес ей удачу. На том и закончилась зимняя четверть.

Три четверти того, из чего состояла моя жизнь, внезапно испарилось. Не нужно было больше посещать занятия, не нужно дежурить в медике. Я теперь не имел права получать материалы в хранении, пользоваться инструментами в артной, посещать архивы.

Поначалу было не так уж плохо. Наступили зимние празднества, мне было чем отвлечься, и теперь, когда мне не было нужды тревожиться о работе и учебе, я мог свободно резвиться в компании друзей.

Но потом началась весенняя четверть. Друзья мои никуда не делись, но они были заняты учебой. И я стал все чаще и чаще наведываться за реку. Денна по-прежнему не показывалась, однако Деоч и Станчион были всегда рады выпить за компанию и поболтать о том о сем.

Трепе тоже был здесь, и, хотя он время от времени принимался уговаривать меня отобедать у него в доме, я чувствовал, что предлагает он это не от души. Здешнему народу суд тоже пришелся не по нраву, и слухи о нем ходили до сих пор. Я видел, что мне еще долго не будут рады ни в одном респектабельном обществе — если меня там теперь вообще когда-нибудь примут.

Я подумывал о том, чтобы уехать из Университета. Я понимал, что люди скорее забудут о суде, если я не буду ошиваться на виду. Но куда же мне деваться? Единственное, что приходило мне в голову, — это отправиться в Илл в тщетной надежде отыскать Денну. Но я понимал, что это глупо.

Поскольку мне не было нужды сберегать деньги для того, чтобы уплатить за обучение, я отправился расплатиться с Деви. Но ее не оказалось дома — впервые за все то время, что я был с ней знаком. В следующие несколько дней я беспокоился все сильнее. Я даже сунул ей под дверь несколько записок с извинениями, пока не узнал от Молы, что Деви уехала отдохнуть и скоро должна вернуться.

Дни шли за днями. Пока я бездельничал, зима потихоньку отступала от Университета. Оттаивали оконные стекла, затянутые инеем, оседали сугробы, на деревьях проклевывались первые почки. Наконец Симмон впервые углядел под развевающейся юбкой голые ноги и официально объявил о приходе весны.

Однажды, когда я сидел и пил медеглин в компании Станчиона, в «Эолиан» ворвался Трепе. Его буквально распирало от возбуждения. Он утащил меня за столик в укромном уголке на втором ярусе, готовый лопнуть от новостей, которые он принес.