На руинах Мальрока, стр. 77

— Альрик после того случая начал вести себя осторожнее — разделял наш отряд на группы, вел разведку, наносил удары лишь наверняка, нападая на одиночных гонцов и мелкие дозоры. Но даже при этом нес потери — солдаты ведь не ходячие мертвецы и хорошо умеют отвечать на удар. При моем руководстве тоже случались потери, но не такие и не постоянно. Ну не было у него способностей! Наши силы слабели, а он свирепел все больше и больше. Солдат продолжал распинать на крестах, а на грудь вешал таблички, где писал, что каждый, кто прикоснется к телу, навеки погубит душу, подарив ее Тьме. Странно, но солдаты в это начали верить — зачастую не трогали крестов. Все суеверия вспомнили, да и Межгорье тоже на них давило — чего угодно готовы были ожидать от нашей долины. Когда возле горловины он схватил сразу пятерых солдат, я наконец не выдержала. Мне удалось уговорить некоторых его сторонников одуматься, а другие вконец запутались, не веря уже ни ему, ни мне. Пора было это прекращать: нормальные люди уже устали упрашивать меня уйти в горы, бросив Альрика и его сумасшедших.

Но я не могла так поступить — среди них ведь были те, кто шел за мной с самого начала… от той кровавой ямы.

— Мы видели на входе в долину три креста, и еще два в кустах нашли, — произнес Люк. — И еще там были следы драки, только трудно было их прочитать: старые, и ливень сильно размыл.

— Да, это были те самые солдаты, из-за которых мы рассорились окончательно, — кивнула Альра. — У нас тогда не получилось их спасти — к Альрику в тот день пришло пополнение: группа совсем уж безумных фанатиков. Они пели заунывную песнь, сочиненную сумасшедшим, — про Тьму, кровь и потерянные души. И они пытались хохотать, как те перерожденные. Разговор быстро привел к ссоре, а при попытке свалить крест началась драка. Вчерашние друзья выпускали друг в друга стрелы, рубились мечами и топорами. Я никого даже не ранила — только защищалась. Рука не поднималась… Он ведь как брат мне был — так почему так?! Почему я осталась прежней, а он так страшно изменился?! Вы сильнее всего боитесь перерожденных, а я — нет! Я теперь боюсь людей, которые изменяются без вмешательства Тьмы: злость и отчаяние вырастают внутри них во что-то совсем уж гадкое! Вот они и есть настоящие перерожденные — ведь матери их рожали не такими!

— Так ты теперь с Альриком воюешь? — понимающе уточнил Дирбз.

— Нет… Или да… Не могу я с ним воевать. Так… гадости мелкие делаю. Из его отряда часто уходят люди. Один из таких пришел к нам уже после ухода армии, и рассказал, что один отряд ортарцев отстал, и Альрик на него напал, захватив пленников. Ума у него не хватило сменить места стоянок, и я легко нашла его лагерь, в котором держали ваших латников. Никого мы там не убили и не покалечили — просто забрали солдат. А потом уже увидели, что под стеной Мальрока горит костер. Поначалу решила, что это фанатики расположились — лишь они способны без боязни останавливаться в проклятом месте: нормальные люди туда и близко не подходят. Хотела их прогнать, но, подслушивая через канал разговоры незнакомцев, поняла, что они пришли из Ортара и разыскивают пропавших солдат. Я думала, что если верну им пленников, то они уйдут к горловине, потому и поступила так… — Альра смущенно покосилась в мою сторону и совсем уж убито продолжила: — Когда вы вернулись с большими силами и начали ремонтировать замок, мы очень разозлились. Нас мало, но отдавать Мальрок ортарцам было нельзя. Пошли даже разговоры о мире с фанатиками, чтобы совместно сражаться. Сегодня вот решила прощупать вашу оборону… Дальше сами все знаете.

— Вы слишком близко к замку расположились. — Арисат покачал головой. — Опасно это — ведь после нападения мы могли прочесать окрестности и заметить ваш лагерь.

— Камнелюды чуют, когда приближается нечисть, а чужаки ночью слепы — без собак погоню не устроят, а лай мы услышим издали. Да и не лагерь это был, просто стоянка на ночь. Заметить ее очень непросто — со стороны замка невозможно, с вершин холмов тоже трудно: это место хорошо укрыто от чужих глаз. До сих пор не понимаю, как вам это удалось.

— Скажи сэру стражу спасибо — он вас нашел, а то бы бегали до сих пор, — буркнул Дирбз. — Только не спрашивай меня, как он это сделал, — никто не знает.

Девушка покосилась на меня с надеждой на откровение в этом вопросе, но я сделал вид, что не заметил красноречивого взгляда. Вздохнув, она в очередной раз начала оправдываться:

— Я ведь не знала, кто вы. Думала, армия. Тем более что с вами ортарские латники.

— Никто тебя не винит, — устало произнес я. — Скажи лучше: много у Альрика людей?

— Не знаю. От пятидесяти до сотни, если всех собрать. А если со всей долины фанатиков согнать, даже не знаю, сколько наберется. Но не все из них хороши в бою. Вы что — думаете с ними драться?

— Он убил двоих наших людей. И делает нехорошие вещи. Но мы в принципе не против мира. Скажи сама: он согласится на переговоры? На мир согласится?

Вздохнув, Альра покачала головой:

— Не знаю — он теперь совсем не похож на прежнего Альрика. Он совсем другой. Даже хуже темного. С темным всегда можно догадаться, что он сделает дальше, а с ним — нет… Я начала его бояться… Но знаете, наверное, его еще возможно убедить.

Глава 19

ДИПЛОМАТИЯ И НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ

Альра, возможно, до сих пор питала к Альрику теплые чувства (пусть даже платонически братские), но отказывать в помощи не стала. По глазам было видно, что откровенничать в этом вопросе ей нелегко, но ни слова возражения от нее не услышал. Тщеславно надеюсь, что подавил ее не только авторитетом стража, но и личным обаянием.

Рыжую пригласили на военный совет, собранный поутру, на котором Конфидус с помощью матерых волкодавов Дирбза и Арисата первым делом выпотрошили девушку без наркоза. Они вытащили из нее все, что знает и не знает. А знала она многое: во-первых, окрестности Мальрока как свои пять пальцев; во-вторых — лагеря, где до сих пор скрывается немало народа, не замешанного в действиях экстремистски настроенных фанатиков; в-третьих — тропы, по которым любят шастать группы Альрика, и любимые его места для стоянок.

Даже не учитывая наличия у меня зеленого беспилотника, с такими агентурными сведениями можно легко защитить замок и его окрестности от агрессии местных психов. Если верить Альре, главарь этих неврастеников не особо предусмотрителен, действует шаблонно, в критических ситуациях теряется — до нее ему далековато. А если вспомнить, с какой легкостью я окружил лагерь Рыжей Смерти, мнящей себя величайшей партизанкой Межгорья, то новоявленных сектантов можно вообще не опасаться — они не страшнее младшей группы детсадовцев. Раз уж надо с кем-то повоевать, то лучшего противника не пожелаешь. Теперь, после появления союзников-межгорцев, козырей у Альрика вообще не осталось: мы сможем ориентироваться в округе не хуже его людей. А учитывая наше превосходство в выучке и вооружении да еще плюс то, что нам не приходилось месяцами голодать и болеть…