Постижение, стр. 17
— Да, это мой кинжал, — заговорил упорно молчавший до того маркиз, когда все вышли из особняка мага на улицу. — Да, он был у меня при себе. Да, он отравлен. Но, эллари, я его не использовал! И не намеревался использовать! Я держу его при себе на случай стычки с бандитами.
— В общем-то, маркиз прав… — неуверенно поддержал его один из секундантов. — Он ведь не использовал кинжал против вас, барон.
— Не использовал, — подтвердил Нир. — Просто не успел бы.
— Я ни за что не стал бы использовать отравленное оружие против аристократа, тем более на дуэли!
По губам Дарлина скользнула какая-то непонятная гримаска, он едва заметно пожал плечами, затем посмотрел в глаза Ниру и медленно отрицательно покачал головой, давая понять, что настаивать на своем бессмысленно — эти четверо уже успели о чем-то сговориться.
— Может, сохраним этот инцидент между нами, эллари? — предложил ло’Фарайди.
— Мы не станем молчать! — выступил вперед Меллир, его глаза горели от гнева.
— Вы уверены? — с угрозой прищурился маркиз.
— Мой…
Меллир не договорил, так как Дарлин незаметно ткнул его пальцем в спину, призывая не говорить лишнего, а сам негромко сказал:
— Мы подумаем над вашим предложением. Желаю вам всего доброго. Позвольте откланяться.
Они дружно повернулись и двинулись к карете Меллира, возле которой Тень сторожил двух похрипывающих от страха тирсов, не давая им сбежать. Тирс Халега выглядел ему под стать — жилистый и почти в полтора раза крупнее обычного, да и окраса редкого — его чешуя была черной, а не серой. Как потом выяснилось, он взял этого тирса напрокат в Военной академии.
— Мы крайне благодарны вам, виконт, за помощь, — поклонился Дарлин, подойдя к карете и повернувшись к ло’Айри. — Не примете ли вы наше приглашение на обед?
— Не за что благодарить… — смутился тот, что при его росте выглядело необычно. — Любой человек чести на моем месте поступил бы так же. Но нам действительно стоит кое-что обсудить, поэтому я с удовольствием принимаю ваше приглашение.
— Отлично, — улыбнулся Нир. — Тут неподалеку, на пересечении с Четырнадцатой радиальной, неплохой трактирчик есть. Можно устроиться в отдельном кабинете и без проблем поговорить.
Он посмотрел по очереди на Меллира и Дарлина, поняв то, что поняли и они. Похоже, компания расширяется до четырех человек.
ГЛАВА 4
Поисковые заклятия возвращались одно за другим, сообщая, что впереди все чисто, но Кенрик почему-то этому не верил, отправляя их вперед снова и снова. Какое-то тревожное чувство не давало ему покоя. На душе словно кошки скребли, хотя видимых причин для этого не было. За все два дня пути разведывательный отряд почти никого не встретил, за исключением небольших групп островитян, передвигающихся по лесу с таким шумом, что обойти их ни малейшего труда не составляло. Да и полог незаметности играл свою роль — однажды десятка два керионцев прошли мимо спрятавшихся в небольшой рощице невидимок буквально в двух шагах, но ничего не заметили. Так что же случилось сейчас? Почему ему так тревожно?
Юноша в который раз окинул магическим взором окрестности — пусто, Беранис побери! Решив не скрывать своих предчувствий от остальных, он подъехал к командиру отряда Тарну, пожилому седоусому воину родом с крайнего запада страны, с Диких земель, где городов отродясь не водилось.
— Что-то не так? — поинтересовался тот, заметив состояние Кенрика.
— Боюсь, что да. Магический поиск ничего не дает, но я буквально схожу с ума, ощущая приближение беды.
— Ясненько, — проворчал Тарн. — Всем полная готовность!
Затем кивком поблагодарил Кенрика — своей и сослуживцев интуиции невидимки обычно доверяли, она не раз их спасала. Юноша хотел сказать еще что-то, но не успел.
Воздух над отрядом внезапно потемнел; казалось, он сгустился, образовав из себя что-то странное. Из этого образования вниз потянулись серые, омерзительно выглядящие нити. Кенрик отчаянно закричал, одновременно на ходу создавая дополнительный защитный полог и растягивая его на всех, но это ничего не дало. Нити коснулись встревожившихся невидимок и мгновенно убили и их самих, и карайнов, разъедая плоть, оставляя после себя страшные гнилые раны. Только над самим Кенриком образовался горящий ярким белым светом полог, не пропустивший нити сквозь себя.
«Уходи отсюда! — забился в голове вопль Посоха. — Я долго эту дрянь не удержу!»
«А ребята?!» — выдохнул юноша.
«Им уже ничем не поможешь — мертвы!»
«Святые боги! — Из глаз Кенрика потекли слезы. — Да как же это?!»
«А вот так! — рявкнул Посох. — Быстрее, я теряю силы! Уходи в болото, туда это заклинание не распространяется!»
Последние полдня они действительно проезжали мимо огромного болота, которое местные жители называли Гиблым и советовали никому туда не соваться. Юноша испуганно посмотрел вверх и вздрогнул — серые нити яростно рвались сквозь защиту, сгорали, но не сдавались, продолжая стремиться к нему. И к ним присоединялись все новые и новые. Посмотрев на то, что осталось от невидимок и карайнов, юноша окончательно осознал, что Посох прав и единственное, что он сейчас может сделать — это спасать свою жизнь.
«Черныш! Уходим! В болото! Видишь, что творится?!»
«Да уж вижу, — отозвался карайн. — Но почему в болото?»
«Все другие дороги перекрыты».
Черныш повернулся и резко прыгнул вперед, набирая скорость — так отвратительно умирать, как умерли его сородичи и их двуногие братья, ему не хотелось. Болота карайн очень не любил, но раз другого выхода нет, придется идти через болото почувствовать бездонную трясину он вполне в состоянии. Действительно, вон там между кочками можно пройти. Черныш прыгнул в болотную жижу, погрузившись в нее почти по грудь, и решительно двинулся вперед. Идти оказалось нелегко, жижа мешала, засасывала, но дно было относительно твердым.
«Быстрее, быстрее! — торопил Посох. — Еще немного, и я не удержу полог!»
«Черныш и так движется как может! — огрызнулся Кенрик. — На сколько еще распространяется это паскудное заклинание?»
«Шагов на триста-четыреста. А где-то через милю будет небольшой островок — там сможешь передохнуть. Да и разобраться надо, что произошло».
«Разберемся».
Перед глазами юноши стояли его погибшие товарищи по отряду, и он глотал слезы. Сам-то жив, а они погибли! Причем как страшно погибли! Что за жуть применили кукловоды? А в том, что это были именно кукловоды, Кенрик ничуть не сомневался. Даже они с Посохом ничего не сумели сделать, что уж тут говорить о визуалах — любой из них сам погиб бы вместе с остальными. В его душе медленно разгоралось чувство, о котором он уже успел позабыть, последний раз испытав его во время экспедиции в Средоточие — холодный жестокий гнев.
— Они заплатят… — шептал Кенрик, глядя в никуда. — Они мне за все заплатят…
В конце концов нужное расстояние было пройдено, и серые нити над головой юноши исчезли.
«Что дальше?» — хмуро спросил он у Посоха.
«Я уже говорил, — пробурчал тот. — Идем к островку. Я должен понять, как они сумели это сделать. Эти идиоты, похоже, сами не понимают, на что замахнулись и что сотворили. И как за это придется платить…»
«А мне плевать, как они заплатят! Всех бы передавить!»
«Глупый… — с тоской сказал Посох. — Не им платить, миру…»
«А мир тут при чем?» — растерялся Кенрик.
«При всем, — хмуро буркнул Витой. — Не буду же я тебе сейчас подробно объяснять законы мироздания, не время как-то. Просто поверь, что при использовании такой мерзости платит не только тот, кто вызвал ее к действию, но и сам мир, где это произошло. Знал я, что эти порченые — придурки, но не думал, что они дойдут до такого…»
Карайн, иногда жалобно помявкивая, продолжал двигаться через болото, он и сам уже чуял впереди относительно сухой островок и жаждал побыстрее добраться туда, так как сильно устал. Да и воду «любил» так же, как любой другой кот. Порой глубина болота становилась меньше, и Черныш брел едва по колено, порой — больше, на поверхности оставалась только голова, ну и верхняя часть всадника. Кенрик бы в таких местах погрузился с головой, если бы шел самостоятельно.