Бейссел, стр. 58
Правда, быстрый анализ показал, что корабли очень-очень старые. Не настолько, чтобы считаться артефактами древних, а такие, чтобы их предпочитали пираты из-за дешевизны эксплуатации.
Легион ударил по крепости из главного калибра. При этом, уже не выставляя мощность на минимум, как это было при «пьянке». Теперь он бил всерьез. И это было заметно: орбитальная калоша, по непонятной причине названная крепостью, всего пять секунд продержалась под импульсом орудия.
И тогда с планеты поднялся последний резерв обороняющихся — семь тархийских кораблей класса фрегат…
По ментальному каналу на всю команду обрушилась волна всепоглощающей ярости и жажды крови. И это была не Арина. Девушка раньше и вовсе не предполагала, что можно настолько кого-то ненавидеть…
Испуганный крик Фрийона об опасности такой силы ускорения мыслительных процессов внес лишь больше непонимания.
Вперед вырвался «волк» Бейссела и на максимальной скорости понесся в сторону серебристых кораблей противника. Те тут же открыли по нему шквальный огонь… И это не дало никакого результата. Маленький звероподобный истребитель маневрировал с огромной скоростью, не забывая то и дело «мерцать», становясь призраком, повторяя недавний фокус неприятеля с прыжками, а то и вовсе простым маневрированием уклоняясь от посланной в него смерти. И он не останавливаясь стрелял. Стрелял из всех орудий, которые у него были. Использовал все, что только можно использовать как оружие.
Прежде чем команда справилась с удивлением, которое вызвало поведение капитана, тот уже успел расправиться с одним из фрегатов и вплотную заняться другим. И ведь до этого считалось, что в бою между разного класса кораблями всегда победит тот, что больше. А сейчас, опровергая эти слова, Бейссел рвал на куски уже второй фрегат.
«Да что же на него нашло?!» — в ужасе подумала девушка, не представляя, что им делать, если их капитан окончательно помешался и не узнает собственную команду.
Когда я увидел обводы кораблей, которые были опознаны как тархийские фрегаты, на меня как будто что-то накатило. А потом имплантат равнодушным голосом сообщил, что активирована очередная ассоциативная цепочка и восстановлен фрагмент памяти. И я увидел…
«Я спешу домой — ведь там меня ждет моя любимая. Моя единственная…
На дороге гололед, а потому приходится быть очень осторожным и не спешить. Хотя и очень хочется…
Ко всему прочему еще и снег пошел, уменьшая видимость. Тихо выругавшись, я включил фары и еще больше сбавил скорость.
Это ж надо, в такой день дернуло начальника послать меня в такую даль… И ни одна сволочь не согласилась меня подменить… Рррр… Тоже мне, друзья называется…
Монотонность дороги погружала в гипнотическое состояние, а потому нога против воли сильнее вдавила педаль в полик. От звонка мобильного я вздрогнул всем телом, поспешно сбрасывая скорость.
— Алло!
— Привет! Ты где? — раздался самый любимый в мире голос. На мои губы против воли наползла глупая улыбка.
— Привет, моя красавица. Скоро буду, через часик жди дома.
— Здорово! Я как раз все закончу… — Задумчивое молчание, потом робкое: — Милый, приезжай поскорее — я хочу тебе кое-что рассказать…
— Что?
— Приедешь — скажу…
— Ну, я так не играю, — тяну с наигранной обидой.
— Такое надо говорить лично… — Под конец ее голос почти затихает.
— Ладно, моя прелесть, через часик скажешь мне в лицо все, что хотела, — улыбаюсь я ей. — Давай, пока. А то у меня тут дорога не ахти…
— Я тебя люблю…
— Я тоже. — С моих губ никак не сходит улыбка. Отключив телефон, смотрю на дорогу…
Но даже это мало чем мне помогло… Из той метели, в которую превратился слабый снегопад, вдруг на встречном курсе выскочил огромный белый внедорожник. Фары его были залеплены снегом, и он практически сливался с окружающим пейзажем.
Случилось это настолько внезапно, что я едва успел увернуться от столкновения. От подобного маневра машину тут же закрутило на гололеде…
А дальше был ужасающий по силе удар. Стекла в машине взорвались мириадами осколков.
И даже несмотря на ремень безопасности, тряхануло меня сильно. Даже слишком — я услышал, как что-то внутри хрустнуло, а позвоночник пронзила острая боль. От этой боли сознание тут же отключилось.
Пришел в себя, когда уже темнело.
Попробовал пошевелиться. Тело вновь пронзила боль. Яростно зашипев, попытался вытянуть мобильник из кармана куртки. Не с первой попытки, но все же мне это удалось…
На этот раз шипение оказалось больше обреченным. От мобильника осталась лишь горстка запчастей. И без техпомощи этот технологический пазл собрать не представлялось возможным. Да и не факт, что она поможет…
Тело уже стало коченеть, а потому надо было попробовать выбраться, так как от машины сейчас никакого проку — вылетев на обочину, она хорошенько приложилась о ближайшее дерево, корпус был смят не под самым малым углом.
«Надо для начала попробовать открыть дверь», — подумал я сквозь красную пелену, стоящую перед глазами…
«Ну, мне это удалось, — мрачно сказал себе полчаса спустя. — Все-таки хребет поврежден — это точно. И что дальше делать?»
Как бы в ответ на мой вопрос на уже потемневшем небе вспыхнул пучок света. Вертолет?.. Ну да… Они у нас уже лет пять как не летают. Тем более в такую пургу… Тогда что?
Тем временем свет накрыл меня полностью…
Что ж, если есть жизнь после смерти, то я это очень скоро узнаю. Ведь покалечился я сильно. Да еще плюс холод, а потому, скорей всего, это уже галлюцинации…
Последнее, что успеваю сделать прежде, чем полностью потерять сознание, как древний рыцарь прошептать имя своей дамы сердца. Своей любимой…
— Ира…
А надо мной высоко в небе парит огромный серебряный диск летающей тарелки…
Нет — тархийского фрегата…»
Глава 31
Когда я стал более или менее соображать, обнаружил, что от фрегатов-то ничего и не осталось — один я разобрал самостоятельно. Второй тоже моих… э… когтей и ракет дело. Хотя потом ребята сообразили и помогли. Еще троих погасил Легион — все-таки главный калибр — тот еще аргумент.
Еще один завалила самостоятельно команда. А последний…
— Фрийон! Ты что, зараза, тут забыл?!
— Тебя, блин! — послышалось в ответ возмущенное. — Совсем псих, да? Ты хоть знаешь, что этой безумной атакой чуть не сжег себе мозг из-за предельного ускорения?! Да у тебя теперь половина волос седые! А я еще слишком юн, чтобы помирать из-за того, что мой капитан не дружит с головой! А потому пришлось тебя прикрывать.
— Э… ну ты это… прости, а? — смутился я. — Да и вы, ребята, тоже — простите. Сам не знаю, что на меня накатило… Как с цепи сорвался…
— Зато я знаю, — буркает Фрийон. — Но сейчас не об этом — нужно захватить эту планету как можно скорей — пока гости не пожаловали. Они успели послать сигнал бедствия…
— Так вроде уже нечего подавлять… Бери не хочу, — протянул удивленно один из бойцов.
— Да?.. А противометеоритный щит это тоже «нечего подавлять»? — едко поинтересовался ИЛ корабля. — Учтите — он создан еще аффтахор, а потому на главный калибр Легиона можно не рассчитывать. Не пробьет…
Я мрачно посмотрел через сенсоры «волка» на переливающийся всеми цветами радуги щит, которым теперь был накрыт город аффтахор на поверхности планеты. Вот, значит, зачем они так остервенело оборонялись без попыток бегства — собирались отсидеться под щитом до прибытия спасателей. Им что, совсем не было жалко экипажи кораблей? Хотя…
Сканирование обломков одного из фрегатов показало, что на его борту не было ни одного биологического объекта. А это говорило о том, что мы сражались с искинами.
«Неужели это были корабли аффтахор?.. Нет, не может быть — они слишком слабы… Тогда что?»
«Попытка воссоздания технологии, — подсказал Фрийон, завершая свое сканирование. — Они, идиоты, разрезали зародышей на составные и попытались заставить работать все это на увеличенном теле…»