Советский Союз в локальных войнах и конфликтах, стр. 62

Товарищ «Че» снова поднял вопрос о необходимости опубликования текста соглашения, однако в конечном итоге было опубликовано лишь коммюнике, в котором указывалось:

Формально подготовленный и согласованный новый вариант договора о советско-кубинском военном сотрудничестве так и не был подписан из-за стремительного развития событий в Карибском регионе. Все дальнейшие шаги осуществлялись фактически на основе устной договоренности сторон.

Пусть думают, что это на Севере…

Заручившись принципиальным согласием Гаваны, Хрущев отдал распоряжение военным о разработке плана сверхсекретной операции, которая получила наименование «Анадырь». Название должно было наводить каждого, кто его услышит, на мысль о каких-то мероприятиях на севере СССР.

Координационную работу по осуществлению плана размещения советских войск на Кубе возглавил начальник Главного оперативного управления – заместитель начальника Генерального штаба, секретарь Совета Обороны генерал-полковник С.П. Иванов. Вот как описывает начало этой работы генерал армии А.И. Грибков, в то время начальник управления в Главном оперативном управлении ГШ ВС: «В один из майских дней 1962 г. в мой кабинет в Генеральном штабе буквально влетел генерал-полковник С.П. Иванов. Своего непосредственного начальника я знал давно, но таким взволнованным видел впервые. Понял, что-то случилось. И не ошибся. Начальник Главного оперативного управления приказал срочно подготовить один документ.

«Машинистку не задействовать, – подчеркнул Иванов, протягивая мне стопку листков. – Разрешаю к работе привлечь генерала Елисеева Г.Г. и полковника Котова В.Н. Запомните, кроме вас троих о документе никто не должен знать».

Знакомство с загадочными листками заняло несколько минут. Это были рабочие записи С.П. Иванова. Будучи секретарем Совета Обороны СССР, он сделал их на только что закончившемся очередном заседании в Кремле. Так я впервые узнал о решении руководства страны направить наши войска на далекую Кубу, о планировании операции, получившей впоследствии кодовое название «Анадырь» [142].

В Главном оперативном управлении был создан специальный отдел, в состав которого вошли генералы и офицеры различных управлений ГШ. Его возглавил полковник И.Г. Николаев. Ежедневно на основе стекавшейся из главкоматов и управлений информации отделом составлялись справки-доклады министру обороны. В результате титанической работы, проделанной в Генеральном штабе, к середине мая предложения по составу Группы советских войск на Кубе были в основном готовы.

Перед ГСВК ставилась задача во взаимодействии с кубинскими Революционными вооруженными силами (РВС) не допустить высадки противника на территории острова. Ракетным войскам Группы (одна ракетная дивизия) предписывалось быть в готовности в случае развязывания войны (только по команде из Москвы) нанести удары по важнейшим объектам на территории США.

Для выполнения указанной задачи было намечено разместить на Кубе три полка ракет средней дальности Р-12 (24 пусковые установки) и два полка ракет Р-14 (16 пусковых установок) – всего 40 ракетных установок с дальностью действия ракет от 2,5 до 4,5 тысяч километров. С этой целью была сформирована сводная 51-я ракетная дивизия (командир – генерал-майор И. Стаценко) в составе пяти ракетных полков из разных дивизий. Общий ядерный потенциал дивизии в первом пуске мог достичь 70 мегатонн (70 млн тонн обычной взрывчатки периода Второй мировой войны без учета радиации, взрывной волны и пожаров от светового излучения). Дивизия в полном составе обеспечивала возможность поражения военно-стратегических объектов почти на всей территории США.

Сухопутные войска Группы (четыре отдельных мотострелковых полка) имели задачу прикрывать ракетные и другие технические части, управление Группы и быть готовыми оказать помощь кубинским РВС в уничтожении морских, воздушных десантов и контрреволюционных групп, если они высадятся на остров. Мотострелковые полки должны были располагаться отдельно и на большом расстоянии друг от друга (70, 350, 400 км), ведение ими совместных боевых действий не предусматривалось.

В оперативное подчинение командиров мотострелковых полков вошли отдельные дивизионы тактических ракет «Луна», способных нести ядерные боеголовки, с дальностью пуска в пределах 60 км.

Военно-воздушные силы Группы войск нацеливались на уничтожение морских и воздушных десантов противника, а также на нанесение в случае необходимости ударов по военно-морской базе США Гуантанамо. Они были представлены полками фронтовых крылатых ракет (ФКР), отдельным вертолетным полком Ми-4 и отдельной авиаэскадрильей. Фронтовые крылатые ракеты, способные нести ядерные боеголовки на дальность до 150 км, были предназначены для отражения возможного морского десанта на дальних подступах к острову.

Частям военно-морского флота ставилась задача уничтожать боевые корабли и десантно-высадочные средства противника, не допуская высадки морских десантов. Кроме того, флот был обязан охранять советские транспортные суда на близлежащих к острову коммуникациях, блокировать минами военно-морскую базу Гуантанамо, а также вести разведку в западных и восточных районах Кубы с целью выявления боевых кораблей и десантно-высадочных средств противника. Для выполнения этих задач предполагалось иметь эскадру подводных лодок, эскадру надводных кораблей, бригаду ракетных катеров, ракетный полк «Сопка», морской торпедный авиаполк и суда обеспечения.

Войска противовоздушной обороны (две дивизии ПВО) должны были не допустить вторжения в воздушное пространство Кубы иностранных самолетов-нарушителей и нанесения ими ударов по войскам Группы, кубинским военно-морским базам, портам и аэродромам. Учитывая подавляющее превосходство вероятного противника в авиации, для расширения возможностей по отражению воздушных ударов в состав 10-й зенитной дивизии ПВО был введен 32-й истребительный авиационный полк, на вооружении которого предполагалось иметь 40 современнейших по тем временам истребителей МиГ-21 [143].

Примерная численность ГСВК планировалась в пределах 44—60 тысяч человек. По срокам развертывание Группы должно было уложиться в четыре месяца.

Операция была замаскирована под стратегическое учение с перебазированием войск и военной техники морем в различные районы Советского Союза.

Поскольку освоение прямого воздушного сообщения между СССР и Кубой только начиналось (первый полет был совершен в июле 1962 г.), фактически единственным транспортным средством для перевозки войск оставались морские суда. Из-за отсутствия необходимого количества войсковых транспортов к обеспечению операции было подключено Министерство морского флота СССР. По предварительным расчетам требовалось 85 судов гражданского флота различных классов. Их предстояло собрать, дооборудовать для перевозки войск и грузов и отобрать экипажи.

Задача в целом была не только дерзкая, но и исключительно сложная.

Соединения и части ГСВК предстояло перебросить на 10—11 тысяч километров. На большей части пути следования транспортов они могли стать объектом активных разведывательных действий. Наиболее опасными участками в этом отношении были проливы в Черном, Средиземном и Балтийском морях.

Соединения и части, направляемые на Кубу, планировалось сформировать из войск различных военных округов. Мотострелковые полки должен был выделить Ленинградский военный округ (одним из таких полков командовал полковник Д.Т. Язов, в будущем – последний министр обороны СССР), танковые подразделения – Киевский ВО. Личный состав для Группы отбирался по особой схеме. В Ленинградский военный округ прибыл главнокомандующий Сухопутными войсками маршал Советского Союза В.И. Чуйков, который лично беседовал с отобранными для проведения операции офицерами.