Советский Союз в локальных войнах и конфликтах, стр. 60

С 1961 г. при Совете национальной безопасности США стал действовать межведомственный орган по противоповстанческим действиям, создание которого было во многом обусловлено кубинскими событиями. Началось активное формирование специально обученных и подготовленных сил для борьбы с повстанческими движениями. Численность этих сил специального назначения, получивших впоследствии широкую известность в качестве «зеленых беретов», за период с 1961 по 1964 гг. увеличилась более чем в 6 раз. Подразделения спецназа были созданы во всех видах вооруженных сил США.

Тем временем военная операция против Кубы разрабатывалась по двум сценариям. Первый вариант предполагал нанесение ударов с воздуха по кубинской территории самолетами ВВС и ВМС США. Второй сценарий, более радикальный, предусматривал пятидневное огневое поражение территории Кубы силами авиации и кораблей флота с последующей высадкой воздушного и морского десантов. Основной удар планировалось нанести в районе Гаваны. В десант включались пять элитных дивизий сухопутных войск (82-я и 101-я воздушно-десантные дивизии, 1-я бронетанковая дивизия, две пехотные дивизии), а также две дивизии морской пехоты.

В дальнейшем предусматривалось создание на острове американской военной администрации. Однако из-за жесткого противодействия Советского Союза реализация вторжения на Кубу вновь была отложена.

В январе 1962 г. Куба была исключена из Организации американских государств (ОАГ). С ней разорвали отношения 15 латиноамериканских государств. Одновременно было введено эмбарго на их торговлю с Кубой.

На остров непрерывно забрасывались диверсионно-террористические группы.

Осознавая постоянную опасность со стороны США, кубинское правительство должно было в кратчайшие сроки оснастить армию вооружением и военной техникой. Единственным надежным поставщиком оружия могли стать только Советский Союз и страны социалистического содружества. Кремль решил поддержать Ф. Кастро.

Дважды (9 и 16 июля 1960 г.) советское правительство предупредило американскую администрацию о готовности оказать в случае необходимости кубинскому народу всестороннюю помощь, в том числе военную. В том же месяце в Москву впервые прибыл министр Революционных вооруженных сил (РВС) Кубы Рауль Кастро, брат лидера кубинской революции.

После достигнутых договоренностей с конца 1960 г. СССР начал поставлять Кубе современное бронетанковое, артиллерийское и минометное вооружение, а также некоторые виды стрелкового оружия. На Кубе с помощью советских военных советников и специалистов развернулась ускоренная подготовка орудийных расчетов и танковых экипажей, изучение основ тактики и особенностей боевого применения военной техники в специфических условиях страны. Вспоминая события тех лет, Ф. Кастро отмечал: «Военные поставки из социалистического лагеря, в основном из СССР, были единственными, которые наша родина могла получить в тот критический момент, когда решалось – жить или погибнуть революции» [134]. Кубинская армия из полупартизанской постепенно превращалась в самостоятельную военную силу.

Активная поддержка Москвой режима Кастро переводила углублявшийся кризис с регионального уровня на глобальный.

Рисковать так рисковать…

Геополитическое положение Кубы не позволяло Советскому Союзу «взять Кубу под свое крыло», подобно тому, как это делалось в Восточной Европе.

Но почему бы не использовать это положение к своей выгоде?

Прежде всего компенсировать явное превосходство США в области стратегических вооружений. Хрущев, любивший и умевший блефовать перед Западом, прекрасно знал о реальном серьезном отставании Советского Союза в этой области. После решения сессии Совета НАТО в декабре 1957 г., предоставившей США право размещать ядерные ракеты малой и средней дальности в Великобритании, Италии и Турции, а также складировать в Западной Европе запасы ядерных боеголовок, уязвимость СССР резко повысилась.

Теперь американские ядерные ракеты средней дальности могли поражать крупнейшие города Европейской части СССР и Закавказья, где проживала большая часть населения и находились ведущие отрасли народного хозяйства. Максимальное подлетное время американских ракет сократилось до 6 минут, что ставило перед советской ПВО невыполнимые задачи. Мощная наземная группировка советских войск в ГДР не могла парировать удары ядерных ракет средней дальности.

Имевшихся в Советском Союзе стратегических ракет было недостаточно для нанесения адекватного удара возмездия. По свидетельству тогдашнего министра обороны США Р. Макнамары, США располагали в 1962 г. 5000 ядерными боезарядами на всех видах носителей, а СССР имел лишь 300. Соотношение по ядерным боеприпасам было катастрофическим для Москвы – 17:1. При этом межконтинентальных ракет у СССР было всего несколько десятков.

Может быть, самым неприятным в этой ситуации было то, что в результате информации, предоставленной завербованным западными спецслужбами полковником ГРУ О. Пеньковским, США получили реальное представление о сложившемся соотношении сил. Американский специалист П. Райт по этому поводу писал следующее:

Главное, что стало ясно после сообщений Пеньковского, – советская ракетная программа развивается совсем не так успешно, как предполагали на Западе: у Хрущева межконтинентальных ракет – наперечет. Зная это, Кеннеди повел себя в ходе Карибского кризиса уверенно и жестко.

Об исключительной важности сведений от Пеньковского, имевшего в вербовочных кругах кличку «Чикади», свидетельствует тот факт, что директор ЦРУ Дж. Маккоун периодически информировал президента США Дж. Кеннеди о сообщениях суперагента.

Хрущев еще не знал о предательстве Пеньковского, но интуитивно почувствовал – лучшим ответом Вашингтону будет размещение советских ракет «под носом» у американцев. Даже оперативно-тактические ракеты, установленные на Кубе, от которой до американского штата Флорида не более 150 км, становились стратегическим оружием. Они могли поражать практически все крупные города в восточной и центральной частях Соединенных Штатов.

Имелся и благовидный предлог для подобного шага. В феврале 1962 г. Н. Хрущев обвинил США и их союзников в нежелании ликвидировать иностранные военные базы, в том числе вокруг Советского Союза. Советского лидера особенно раздражали американские базы, размещенные на территории соседней Турции. «Если можно американцам, то почему нельзя нам» – такая мысль, видимо, не раз приходила ему перед принятием решения.

Размещение ракет на Кубе позволяло раз и навсегда решить проблему обеспечения обороноспособности молодого кубинского государства. С. Хрущев, сын бывшего Генерального секретаря ЦК КПСС, вспоминал: «По мнению отца, установка ракет имела определенное стратегическое значение, но основной целью операции являлась защита кубинской революции» [135].

По версии С.А. Микояна, основанной на рассказах его отца, тогдашнего первого заместителя Председателя Совета Министров СССР, а также на личных воспоминаниях, решение Хрущева окончательно вызрело в конце апреля – начале мая 1962 г. [136]. Именно в этот период состоялся доклад Н. Хрущеву министра обороны Р.Я. Малиновского, который перечислил негативные последствия развертывания американских ракет на территории Турции в непосредственной близости от правительственной дачи в Крыму. По утверждению министра обороны, американские ракеты «Юпитер», размещенные в Турции, «могли достичь Москвы за 10 минут», в то время как нашим межконтинентальным ракетам нужно было 25 минут, чтобы достичь американской территории.