Сан Феличе Иллюстрации Е. Ганешиной, стр. 229

Я не предписываю Вашему преосвященству никаких определенных мер достижения этой цели, напротив, предоставляю их выбор исключительно Вашему рвению — как для лучшего упорядочения наших военных сил, так и при распределении любого рода вознаграждений, какие Вы сочтете уместными. Если это будут денежные вознаграждения, Вы можете распределять их сами, если же дело коснется должностей и почестей, Ваше преосвященство может раздавать их предварительно вплоть до монаршьего утверждения, ибо всякого рода почетные назначения всегда должны предъявляться на мое утверждение.

Как только ожидаемые мною регулярные войска прибудут, станет возможно часть их направить в Калабрию или любую другую часть суши, равно как и принадлежащие армии артиллерию и амуницию можно будет поделить между Сицилией и Калабрией.

Ваше преосвященство изберет тех военных и политических чиновников, кого сочтет достойным для своего окружения; им следует создать временные условия жизни и выбрать для каждого тот пост, который ему наиболее подходит.

Что до расходов Вашего преосвященства, то Вам будет выделена сумма в полторы тысячи дукатов (шесть тысяч франков) в месяц, которую я считаю необходимой для неотложных нужд; однако в дальнейшем я Вам предоставлю сумму более значительную согласно тому, что Вы сочтете обязательным для выполнения Вашей миссии, особенно на оплату расходов при переездах с места на место, но мне надобно позаботиться о том, чтобы подобное увеличение расходов никоим образом не легло на плечи моих подданных.

Зато я уступаю Вам право распоряжаться деньгами, которые Вы найдете в казнохранилищах или которые появятся там благодаря Вашему попечению. Часть их Вы используете, оплачивая услуги тех, кто станет сообщать Вам известия, знание коих необходимо для Вашей безопасности, независимо от того, будут ли эти известия прибывать из столицы или касаться перемещений врага за ее пределами, а коль скоро столица в настоящее время пребывает в состоянии полнейшего беспорядка, раздираемая множеством враждующих сообществ, от чьих бесчинств страдает народ, Ваше преосвященство поручит ловким и опытным в сем искусстве людям за всем надзирать и без промедления сообщать Вам о готовящихся событиях. Вот на каких расходах Вам отнюдь не следует экономить, памятуя, что подобная расточительность окупается.

В других случаях, если такие траты покажутся Вам необходимыми, Ваше преосвященство вправе обещать или даже выдавать некоторые суммы персонам, способным сослужить важную службу государству, религии и короне.

Не буду вдаваться в обсуждение мер, кои Вы, как я предполагаю, с особым блеском примете для защиты нашего дела, и того менее склонен рассуждать о способах, какими Вам следует усмирять бунты, волнения внутри страны, мятежные сборища, а также противодействовать проискам и интригам якобинских эмиссаров. Таким образом, я предоставляю Вашему преосвященству заботу о выборе наиболее действенных средств для того, чтобы правосудие по отношению к подобным преступлениям совершалось. Начальствующие лица, особенно наместник Лечче, а также те из моих вассалов, кто хранит верность в своем сердце, равно как епископы, кюре и просто честные духовные лица, будут докладывать Вам обо всех местных нуждах и местных же возможностях их удовлетворения, и само собой разумеется, что все они будут побуждаемы к действию пламенным усердием и могущественной силой необходимости, происходящей от того положения, в котором мы находимся.

Я ожидаю всех видов помощи от императора Австрии; турецкий султан также мне ее обещал; те же обязательства по отношению ко мне приняла на себя Россия, и эскадры этой державы уже приближаются к нашим берегам, готовясь прийти нам на помощь.

Я сообщаю об этом Вашему преосвященству, дабы при случае Вы могли найти у моих союзников поддержку и даже предложить части их войска высадиться в провинции, если дело обернется так, что их содействие станет для Вас необходимым; кроме того, я Вас уполномочиваю просить у командующих этих эскадр любого рода помощи, какая может оказаться полезна для Вашей борьбы сообразно особенностям данных обстоятельств.

Предупреждаю Вас также, но пока лишь в самых общих чертах, о том, что при крайней необходимости Вы сможете получить приют и поддержку у моих союзников, однако на сей счет я позднее дам Вам на будущее подробные указания, которые помогут Вам заручиться более действенной помощью. Это же касается и английской эскадры, в отношении которой я дам вам новые указания и которая, крейсируя у берегов Сицилии и Калабрии, обеспечит там безопасность.

Вашему преосвященству следует позаботиться о надежных способах передачи мне и получения от меня два раза в неделю всех важных новостей, имеющих касательство к выполнению возложенной на Вас миссии. Я вижу необходимое условие защиты нашего королевства в том, чтобы наши курьеры следовали друг за другом достаточно часто и через определенные промежутки времени.

Я уповаю на верное сердце и светлый ум Вашего преосвященства и убежден, что Вы не обманете высочайшего доверия, основанного на Вашей приверженности к трону и личной преданности мне.

CVIII

ПЕРВЫЙ ШАГ К НЕАПОЛЮ

Итак, план кардинала Руффо, изложенный королю, отличался не только мудростью и расчетливостью опытного военного, но еще и осторожной предусмотрительностью человека Церкви.

Фердинанд был восхищен.

Генералы, офицеры, солдаты, министры ему изменили. Те, кто мог носить на боку шпагу, или не вынимали ее из ножен, или отдавали врагу; те, кто мог знать о последних событиях и ими воспользоваться, не знали о них или, зная, ничего не предприняли; советчики, обязанные давать советы, не нашли, что бы предложить. Король тщетно ожидал от тех, на кого был вправе рассчитывать, мужества, верности, преданности и ума.

И вот он все это нашел, но не в людях, осыпанных его милостями, а в служителе Церкви, который вполне мог бы замкнуться в пределах своих обязанностей — иначе говоря, ограничиться чтением требника и раздачей благословений.

Этот человек Церкви все предвидел: он поднял восстание как политик; он узнавал новости как министр полиции; он подготовил войну как генерал. И в то самое время, когда Макк сложил свою шпагу к ногам Шампионне, он поднял меч священной войны и, не имея ни солдат, ни денег, ни оружия, ни военного снаряжения, отправился на завоевание Неаполя, развернув лабарум Константина и провозгласив: «In hoc signo vinces!» [125]

Удивительная страна, удивительное общество: грабители с большой дороги защищают королевство, а после того как это королевство пало, появляется священник, собравшийся отвоевать его обратно!

На этот раз случилось так, что Фердинанд сумел сохранить тайну и сдержать обещание. Он дал кардиналу обещанные две тысячи дукатов, так что, вместе с имевшейся у того тысячей, составилась сумма в три тысячи, то есть в двенадцать тысяч пятьсот франков во французской монете.

В тот же день, когда были подписаны полномочия кардинала, то есть 27 января (грамота, неизвестно с какой целью, была помечена задним числом, на два дня ранее), он простился с королем и, под предлогом путешествия в Мессину, отправился то морем, то сушей, в зависимости от того, какие средства передвижения ему предоставлялись.

Он потратил на это путешествие четыре дня и прибыл в Мессину 31 января после полудня.

Там он сразу же начал поиски маркиза Такконе, который по приказу короля должен был передать ему два миллиона, привезенные из Неаполя; но, как и предвидел кардинал, маркиз нашелся, а миллионы исчезли бесследно.

На требование кардинала маркиз Франческо Такконе отвечал, что перед отъездом из Неаполя он по приказанию генерала Актона передал все имевшиеся у него на руках суммы князю Пиньятелли. Тогда, в силу своих полномочий, кардинал потребовал у него отчета о состоянии дел и в первую очередь королевской казны. Но припертый к стенке маркиз отвечал, что дать отчет невозможно, потому что ведомости и все бумаги казначейства остались в Неаполе. Кардинал предвидел, что так и случится, и предупреждал об этом короля. Тогда он обратился к генералу Данеро, думая получить оружие и военное снаряжение, еще более необходимые ему, чем деньги. Но Данеро — под предлогом, что давать оружие кардиналу не стоит, ибо оно непременно попадет в руки врага, — отказал ему, несмотря на приказ короля, составленный по всей форме.