Я — вор в законе: Мафия и власть, стр. 25
—
По моим прикидкам, если вы продадите ваш «мерс», а сами пересядете на «Волгу», то не меньше тысячи рабочих смогут получить месячную зарплату, — резко сказал Варяг.
—
Машина создает имидж, престиж… В бизнесе это очень важно, — удивленно возразил директор.
—
В бизнесе важно соответствие доходов расходам, — оборвал его Варяг. — Дешевые понты еще никому не создавали престижа. Другое дело, что по ним узнают друг друга крысятники, которые воруют у своих людей.
—
Но позвольте, с чего вы взяли?.. И кто вам дал право?.. — возмутился гость, привстав в кресле.
—
Сидеть! — презрительно скомандовал Варяг, и гость послушно сел. — Вы сами хоть раз получали зарплату с опозданием? А ведь зарплату вы себе назначили, мягко говоря, немаленькую. При этом вы исправно получаете премии, которые в десятки раз превышают зарплату. Интересно, за какие заслуги, если ваши люди пухнут с голоду?
— Но завод работает… Продукция реализуется… — защищался директор.
— Ну ясное дело, — усмехнулся Варяг. — Только если посчитать, во что эта продукция обходится заводу, то непонятно, как вы назначаете цены на нее. Или заводу не нужна прибыль? Откуда такая щедрость? Может, вам потребители втихаря платят за то, чтобы вы занижали отпускные цены?
Директор начал лихорадочно соображать, кто мог бы его защитить, а Варяг безжалостно продолжал:
— И вот что я вам скажу. Вы меня как директор завода не устраиваете!
Директор, как бы хватаясь за соломинку, предложил Варягу связаться с известным вором Федей Курганским и решить все вопросы с ним. Однако Варяга этот грозный персонаж нисколько не напугал.
— С Федей я отдельно поговорю, — сказал Варяг. — Если товарищ Курганский запутался в своих сомнительных связях с вами, то мы его поправим. Но речь не о нем, а о вас. В сущности, вопросов-то никаких нет. Был один вопрос — это вы, но он для меня уже решен. И не думайте, что вам оставят все то, что вы уже нахапали. Мы тут прикинем, сколько вам придется отдать, а сколько оставить себе, и назовем вам сумму. Что вы там бормочете? Хотите проверить, смогу ли я заставить вас выполнить все мои требования? Не советую. Федя Курганский вам растолкует все, что вам еще непонятно…
Перспектива расставания с уже нажитыми деньгами так потрясла директора, что Варяг счел нужным его ободрить:
— Постарайтесь отнестись к вашим неприятностям философски. Я вам обещаю, что такого рода неприятности будут не только у вас.
ГЛАВА
11
Колян стал готовиться к переходу на нелегальное положение. Он решил первым делом обзавестись липовыми, но надежными общегражданскими документами. После недолгих размышлений он по газетным объявлениям обзвонил несколько фирм, «изготавливающих печати и штампы». Затем по его приказу все эти фирмы обошел Андрей Спиридонов. В большинстве фирм работали весьма ушлые ребята, понимавшие с полуслова проблемы клиента, но Андрею больше всех приглянулась третья по счету — «Графика-Т». Там ему предложили не просто добыть надежную ксиву, но за приличные комиссионные свести с человеком, который умеет сварганить паспорт в комплекте с московской пропиской и квартирой. Андрей без торга отсчитал названную сумму и небрежно предупредил:
— Учтите, ребята, я человек серьезный и работаю на серьезных людей. Если в срок не уложитесь, то бабки вернете без всякого базара. Кроме того, мы знаем, что такие фирмы, как ваша, под ментами сидят, поэтому по- хорошему прошу: если тут у вас место паленое, давайте лучше, пока не поздно, разбежимся — ни я вас не видел, ни вы меня… А то ведь в случае чего вам гланды вместе с глоткой вырвут.
Ребята заверили Андрея, что все будет нормально, и в условленный день и час устроили ему встречу со всемогущим человеком, способным в одночасье превратить беспаспортного бомжа в обеспеченного жилплощадью полноправного москвича. Чудотворец оказался неприметным сутулым хмырем в засаленном костюмчике. Хмырь записал данные Коляна — возраст, особые приметы — и сказал, что подходящий вариант имеется. Суть комбинации заключалась в том, что Колян получал паспорт и квартиру внешне похожего на него москвича — одинокого алкоголика, которого никто никогда не хватится. Спиридонов на всякий случай спросил:
— А этот ваш клиент не вернется внезапно на свою хату?
— Не вернется, — ответил хмырь в засаленном костюмчике с такой мрачной ухмылкой, что у Андрея пропала охота спрашивать дальше. Боец с немалым стажем, побывавший во многих переделках, он внезапно ощутил самый настоящий страх. Спиридонов отдал фотографию для паспорта и, вернувшись на хату, доложил бригадиру о встрече,
— Ладно, будем ждать звонка, — сказал Колян. — Если посмеют нас кинуть, я с этих печатников-штамповщиков в три раза больше сдеру.
Хмырь, однако, позвонил точно в назначенное время — видимо, такие богатые и сговорчивые клиенты были редкостью, и он не желал их терять. Кроме того, люди, делающие бизнес на смерти, без крайней нужды не обманывают своих партнеров, поскольку понимают, что наказанием за обман может служить только смерть.
Хмырь назначил Андрею местом встречи автобусную остановку у метро «Юго-Западная» — едва ли не самый людный пятачок во всей округе. Он подошел к Спиридонову сзади, тронул его за локоть, молча передал пакет и так же молча исчез в толпе. Колян, сидевший неподалеку в летнем кафе, даже не заметил, как все произошло. Андрей направился в условленное место — на пустырь, и бригадир, соблюдая изрядную дистанцию, двинулся за ним. Раскрыв на пустыре паспорт, Колян оценил по достоинству качество работы: документ был под стать дате его выдачи в сентябре 1979 года: потрепанный и засаленный, и такой же потертой стала фотография Коляна. Как ни вертел Колян паспорт в руках, как ни разглядывал его так и сяк, но придраться к чему- либо было невозможно. Кроме паспорта в конверте оказались ключи и записка, нацарапанная так коряво, что казалось, будто писали левой рукой. Записка извещала о том, что все остальные документы новый владелец паспорта найдет в квартире по указанному адресу.
— Что ж, все правильно, одобрительно хмыкнул Колян. — И ксива путевая. Значит, я теперь Патрикеев Николай Юрьевич. Как был Коляном, так и остался. Удобно… Надо будет съездить туда, глянуть, что там мне оставили. А что там этот сморчок говорил насчет соседей — не заметят они, что у них сосед сменился?
— Он говорил, что соседи там сами менялись уже несколько раз, — отозвался Андрей, — а бывший хозяин в квартире появлялся очень редко, так что они его плохо знают. Конечно, если будет приходить какой-нибудь хрен во фраке, то они удивятся, а на простого мужика они и внимания не обратят.
— Ладно, — усмехнулся Колян, — постараюсь подкосить под простого мужика. Это мне сейчас очень надо!
Он готовился к осуществлению своей заветной цели, о которой думал все дни и ночи напролет после побега. Колян решил примерно наказать своего обидчика Варяга — да так, чтобы тот долго мучился. Для этого Колян придумал хитрый план, о котором он поставил в известность одного Барнаула…
Молодые пацаны, которых Барнаул по указанию Коляна срочно вызвал из Таежного, после переезда
вМоскву отнюдь не вкусили тех романтических ощущений, на которые рассчитывали. Каждое утро их грузили в кузов крытой «газели», строго-настрого запрещая выглядывать, и куда-то везли. Судя по звукам, доносившимся снаружи, через некоторое время «газель» выезжала за город, мчалась по шоссе еще примерно минут сорок, затем заезжала в какой-то гараж. В гараже ребята вылезали из кузова, через дверь в кирпичной стене переходили в только что отстроенное здание придорожного ресторана «Русь», к которому примыкал гараж, а потом спускались в подвал. В подвале при свете пары тусклых лампочек под потолком их глазам представал пролом в стене и черное жерло тоннеля. В подвале имелось достаточно лопат, кирок, носилок, фонарей. У одной стены громоздились крепежные балки, которыми укрепляли потолок и стены тоннеля, у другой возвышался штабель мешков с землей. Землю выносили скрытно, только в аккуратно зашитых мешках, а мешки волокли в гаражи и загружали ими «газель». Потом грузовичок заезжал куда-нибудь в лес, там из мешков вытряхивали землю, пустые мешки забирали с собой и уезжали. Землекопы-проходчики в тоннеле менялись каждые полчаса: один полчаса долбил грунт изо всех сил, потом его сменял другой, потом третий и так далее, пока очередь вновь не доходила до первого. Ребята старались не щадя сил, поскольку им с самого начала было сказано: «Это ваше главное испытание. В нашем деле из пистолетов шмалять не главное. Иногда нужны терпение и дисциплина». Однако дни шли за днями, тоннель все удлинялся, а работе все не было конца, и пацаны приуныли. Они по-прежнему трудились старательно, но уже без прежнего пыла. Работа была сугубо секретной и потому особенно нудной — ни прогуляться, ни осмотреть окрестности, ни просто выглянуть на свет божий. О каких-то развлечениях не было и помину. Конечно, кормили ребят отлично — так, как им никогда не приходилось питаться дома, в Таежном. Горячую хавку привозили в больших термосах, и там были жареные куры, ярко- красный борщ, источавший множество вкусных запахов, плов с разнообразными пряностями, мясо, тушенное с овощами и травами, и прочие столь же вкусные вещи. Если землекопы заказывали что-то сами, то их пожелания непременно исполнялись — так распорядился Колян, который не хотел, чтобы у молодых бойцов бандитская жизнь ассоциировалась только с тяжелой и монотонной работой. «Пацанов надо побаловать, — говорил бригадир. — Девок им, конечно, пока не видать, но пусть хотя бы жрут от пуза. Пускай прикинут: если бригада может их так кормить, пока они работают, то она им даст все, когда они будут отдыхать». Холодные закуски ребятам привозили самые разнообразные — и лососинку, и осетринку, и икорку красную и черную, и всевозможные мясные изделия, а ко всему этому горячий хлеб, овощи, зелень и фрукты. Сигареты привозили самые дорогие — всякие там «Примы» и «Беломоры» Колян привозить запретил. «Пусть привыкают к хорошему, — заявил он, — тогда будут ценить жизнь в бригаде, тогда их к прежней жизни не потянет». Прохладительными напитками землекопов снабжали в таком же изобилии, но из горячительных допускалось только пиво, и то в умеренных дозах, чтобы исключить всякие неожиданности. Ребятам запрещалось пить даже на той московской квартире, где они порой ночевали. «Один пьяный скандал, один засвет перед ментурой — и все, ребят можно отправлять обратно в Таежный, они уже здесь не нужны».