Последний ковбой Америки, стр. 14

— Он спёкся. Малярия…

Майк подошёл к Ривзу и приподнял веко.

— Точно. Только это жёлтая лихорадка. Начальник оказался прав. Он побился об заклад один к десяти, что через три дня Ривза свалит болотная лихорадка. — Как ни в чём не бывало Майк присел к костру и протянул к огню руки. — Тут хорошо, тепло. Ну, а ты-то чего здесь ждал?

— А что мне оставалось ещё делать?

— Он бы тебя ждать не стал. В лучшем случае придушил бы, чтоб не мучался.

— Ну, то он…

Негр неловко уставился в огонь.

— Теперь, когда я здесь, можешь двигать дальше.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что слышал. Двигай дальше, и побыстрее, — жёстко произнёс негр и уже мягче добавил: — Пока не подгребли остальные.

— А они далеко?

— Через пару часов прибудут.

Макс посмотрел на него, на уютный костёр, на бескрайнюю черноту топкого болота…

— Я больше не могу. Будь, что будет.

— Будь, что будет! — передразнил его негр. — Я тебя предупреждал, что будет, но ты оказался глупым ослом. Послушал не меня, а этого петуха с куриными мозгами.

— Но я не могу вот так его бросить. В клетке он не протянет и дня.

— Ну ладно, загаси огонь.

Макс сгрёб костёр в воду, угли недовольно зашипели и сдохли. Обернувшись, он увидел, как Майк сгрёб Ривза в охапку и взвалил на плечо, как куль с дерьмом. Повернувшись, Макс понуро поплёлся в направлении тюрьмы.

— Куда это, хотел бы я знать, ты направляешься? — прогудел за его спиной голос Майка. Макс непонимающе уставился на негра. — Болото кончается в другой стороне… миль через двадцать пять. — Майк указывал совсем в другую сторону. Постепенно до Макса дошло.

— Но ты не можешь этого сделать, Майк. Ведь ты уже не заключённый, а вольнонаёмный.

— Да, ты прав, парень. Я больше не арестант, а это значит, что могу идти туда, куда хочу. А сейчас мне почему-то хочется вперёд, а не назад.

— А ты подумал о том, что будет, если они поймают тебя вместе с нами?

— Ну поймают и поймают, — ответил Майк просто. — Во всяком случае мне хоть не придётся тебя наказывать. Как-никак мы с тобой друзья…

Через восемь дней они, наконец, выбрались из болота. Блаженно растянувшись на твёрдой сухой земле, они долго отдыхали, полной грудью вдыхая чистый, не наполненный миазмами испарений воздух. Макс рывком сел и посмотрел вдаль, где на горизонте вился дымок.

— Там город, мужики, — возбуждённо сказал он. — Наконец-то можно будет поесть по-человечески.

— Не так быстро, парень, — потянул его за рукав Ривз, всё ещё жёлтый от перенесённой лихорадки. — Нам нельзя рисковать. Если это город, то в нём наверняка есть лавка. Вот её-то мы и почистим сегодня ночью. Не исключено, что люди в домах предупреждены, и нас уже ждут.

Макс вопросительно взглянул на Майка. Тот молча кивнул.

В два часа утра, легко сорвав замок, они вломились в лавку. Когда они выходили из неё, на них была новая сухая одежда: облегающие джинсы, цветастые рубашки, ковбойские шляпы. У каждого на широком поясе висел револьвер. В карманах позвякивали разделённые поровну восемнадцать долларов из кассы.

Макс предложил увести из какой-нибудь конюшни трёх лошадей, чтобы продолжить путь верхом.

— Индеец есть индеец, — презрительно хмыкнул оклемавшийся Ривз, к которому вместе с силами вернулось и его нахальство. — Да по лошадям они вычислят нас в два счёта. Нет, дня два-три необходимо держаться подальше от дорог, а потом уж подумаем о лошадях.

Спустя два дня у них уже были лошади. Ещё через четыре они ограбили банк в небольшом городке. Теперь в их подсумках звенело около двух тысяч золотом. Путь их лежал в Техас.

10

Макс направлялся в Форт Уорт, чтобы встретить поезд, на котором из Нового Орлеана должна была приехать единственная дочка Ривза. Побродив по станции, он зашёл в мужской салон парикмахерской, дабы убить полчаса, оставшиеся до прибытия поезда. Сел в высокое кресло, откинул голову на подголовник и посмотрел в цепкие настороженные глаза довольно привлекательного голубоглазого мужчины, смотревшие на него из зеркала. Да, это было лицо не юноши, но и не мужчины. Чёрная аккуратная бородка скрывала высокие скулы. В смотревшем на него из зеркала лице не было ничего индейского. Макс подмигнул себе в зеркало и встал. «Сколько я вам должен?» — «Полдоллара за стрижку и двадцать пять центов за подравнивание бороды, сэр». Макс бросил парикмахеру серебряный доллар.

Когда он вышел из парикмахерской, от стены противоположного дома отделилась огромная чёрная тень и направилась к нему.

— Поезд должен прибыть с минуты на минуту, — заметил Макс, вытаскивая из кармана круглые серебряные часы на цепочке.

— Да, пошли на платформу, — ответствовал Майк.

Уже минуло три с половиной года, как они приехали в Форт Уорт с семью тысячами в седельных сумках. Позади остались два ограбленных банка и два трупа охранников, имевших неосторожность оказать им сопротивление. Всё это время им чертовски везло. Никто не мог их опознать, и в городе их восприняли просто как приезжих, у которых водились деньги.

— Неплохой городок, — весело заметил тогда Макс. — По дороге в отель я насчитал несколько банков на одной только улице.

Ривз сердито глянул на него из потёртого кресла дешёвого номера второразрядной гостиницы, в которую они только что вписались под вымышленными именами.

— Отныне с этим завязано, — проговорил он повелительным тоном.

— Что это с тобой? — недоуменно спросил Макс. — По-моему, они как девки на выданье — только и ждут, чтобы их взяли.

Ривз категорически покачал головой.

— Именно это и сгубило меня в прошлый раз. Вовремя не остановился…

— Ну и чем же мы теперь будем заниматься? — насмешливо спросил Макс. — Продавать лифчики на углу?

Как ни странно, на этот раз Ривз не вышел из себя. Он не спеша закурил и лишь после этого ответил:

— Осмотримся и займёмся каким-нибудь легальным бизнесом. А если ты так неравнодушен к лифчикам, то можешь заняться ими… в моём казино и салуне с девочками «Ривз энд К°». Вы двое будете этими «К°». Техас разрастается, открывая сотни возможностей. Земля дешёвая. Вот увидите, скоро мы будем здесь процветать!

Действительно, не прошло и двух недель, как Ривз по дешёвке купил казино и салун у одного не прижившегося на Западе выходца из северных штатов. Отныне, далеко не святая троица обосновалась в небольшом городке на бойком месте в шестидесяти пяти милях южнее Форт Уорта. Менее чем через два года Ривз стал одним из самых уважаемых людей в городе. Перепродал своё заведение с сомнительной репутацией и открыл храм золотого тельца — банк. Позднее он начал скупать участки земли, на которых попахивало только что открытой в этих краях нефтью. Он даже баллотировался кандидатом в мэры.

Прошёл ещё один год. Постепенно люди начали забывать о том, что в недавнем прошлом мистер Ривз владел борделем, в котором пышным цветом процветали проституция и азартные игры. Банк Ривза начал пользоваться в городе заслуженно высокой репутацией и успешно вытеснил всех конкурентов. Ривз начал неуклонно богатеть, имея крепкие тылы в лице своих обречённых па дружбу с ним компаньонов Макса и Майка, которых он презирал и ненавидел, но без которых никак не мог обойтись на первых порах. Теперь для пущей респектабельности Ривзу не хватало одного — семьи. Именно этот фактор оказался решающим в его неизбрании мэром. Ривз учёл свою ошибку и послал тайный запрос в Новый Орлеан, где более десятка лет назад бросил жену с маленьким ребёнком. Вскоре на гербовой бумаге солидной адвокатской конторы пришёл ответ, извещавший его о том, что его жена умерла пять лет назад, а дочь Беатрис проживает вместе со своими дальними родственниками. Немедленно в Новый Орлеан полетела телеграмма с приглашением и ответное согласие дочери приехать к «милому папочке» пятого марта…