Певец Преданий, стр. 23
— Я не собираюсь тебя убивать, йект, — буркнула Фереби, пропустив мимо ушей его последнюю фразу. Впрочем, Рако показалось, что ее голос звучит несколько смущенно.
— Послушай, сколько раз тебе повторять? Меня зовут... Фереби резко ударила его по затылку, и Рако потерял сознание.
— Извини. Я знаю, что ты сражался заодно с нами. Но... Рако не расслышал окончания реплики. Его накрыла волна боли. Раскалывалась голова. Рако застонал и попытался тронуть затылок, однако тут же обнаружил, что не может этого сделать. Его руки были крепко связаны за спиной.
— «Извини»? — буркнул он. — Ну ничего себе! Ты ж чуть меня не убила!
— М-м... Да. Я не рассчитала. Мне раньше не приходилось оглушать человека.
Рако обвел взглядом все окружающее. Мир перед глазами поплыл, и тем не менее он сумел понять, что наступило утро. Стало немного светлее. Туман еще не рассеялся; он висел над землей серой дымкой, укрывая собою могилы. Фереби установила над каждой из них по большому камню и украсила ветками рябины. Одна из могил была вполовину меньше, чем остальные. Очевидно, именно в ней упокоились бренные останки солдата и лошади, погибших столь таинственным образом.
— Я ничего не понимаю, Фереби Везул. Мы действительно сражались на одной стороне. Возможно, впервые сид и шорет дрались плечом к плечу... Так зачем же тебе все это понадобилось? Что ты собираешься со мной делать? Бросишь меня здесь связанным?
Фереби оседлала коня, крепко затянула подпругу и обернулась к Рако:
— Нет, йект. Не брошу. Мы отправимся в Дурганти и расскажем императору обо всем, что узнали.
— В Дурганти? Нет, Фереби. Я не могу вернуться туда подобным образом. — Он кивнул на свои связанные руки.
— Слушай-ка, Рако, я сейчас не в том настроении, чтобы с тобой препираться. Я только что похоронила пятерых своих товарищей. В том числе человека, который должен был стать моим мужем. И мне не с руки оставлять тебя здесь или отпускать в Руаннох Вер, чтобы ты всем рассказал о шардах...
— Я и не собирался, — возразил Рако.
— ... поэтому вариантов два: либо ты отправишься в Дурганти в качестве моего пленника, либо я убью тебя прямо сейчас.
Рако вздохнул.
— И впрямь выбор небогатый... Ну что ж, помоги мне забраться на лошадь.
ГЛАВА 6
Маленькая экспедиция наконец-то добралась до Чинли. Путники остановились в местном отеле, намереваясь завтрашним. утром начать спуск в каньон Ди Челли.
— Отдохните как следует, — велел Талискер. — Может случиться так, что завтра мы уже окажемся в Сутре. Переход из мира в мир — всегда серьезное испытание для человеческого организма. Вы должны быть в хорошей форме.
— Слишком резкая смена временной зоны? — спросила Эффи. Талискер рассмеялся, но Йиска даже не улыбнулся. Да что там!
Он вообще ни разу не посмотрел на нее с тех пор, как они покинули дом тетушки Милли.
— Да, пожалуй, это можно назвать сменой зоны. — Талискер задумался. — Хотя, может быть, что-то не в порядке со мной. Знаешь, иногда я просыпаюсь по утрам и чувствую, что болит все тело. Каждая косточка. Вдруг это и есть старость?
Пожилая горничная, провозившая по коридору тележку с мусором, услышала реплику Талискера и усмехнулась.
— Э, милок! Где тебе понять, что такое старость... — пробормотала она, проходя мимо.
— Ладно, спокойной ночи, — сказала Эффи. Она улыбнулась Талискеру, но Йиска по-прежнему не желал встречаться с ней взглядом. Не включая в номере света, Эффи прямиком прошла в ванную, прихватив по пути синюю косметичку.
Следующее утро выдалось чертовски холодным. Слой снега на земле превышал четыре дюйма, что было нехарактерно для февраля. И когда Эффи влезла в джип, Родни, Йиска и Талискер уже сидели внутри, изучая карту каньона.
В первый момент никто не поднял глаз, затем Талискер глянул на Эффи и нахмурился.
— Доброе утро, Эффи... ты в порядке?
Йиска тоже обернулся.
— Эффи, ты ужасно выглядишь.
— А не пошел бы ты? — буркнула она.
Большую часть ночи Эффи провела в туалете. Ее выворачивало наизнанку. Теперь же девушка чувствовала жуткую слабость и опасалась, что у нее начинается лихорадка. Впрочем, она не собиралась никому об этом сообщать. Забравшись в машину, Эффи с силой захлопнула за собой дверцу. Талискер и Йиска обменялись задумчивыми взглядами, однако ничего не сказали.
В джипе было уютно, хотя и чуть душновато. Пахло кофе и кожей седельных сумок, которые Родни положил на заднее сиденье. Эффи закрыла глаза, наслаждаясь ощущением теплых солнечных лучей на лице. Не прошло и нескольких минут, как она погрузилась в сон.
— Эффи... Посыпайся, мы приехали. — Талискер улыбнулся девушке. Очевидно, он уже забыл или простил ее давешнюю вспышку. Что-то неуловимо изменилось в нем. Он казался оживленным и необычайно счастливым. Возможно, Йиска дал ему какое-то обезболивающее, а может, Талискер предвкушал возвращение в Сутру...
— Это здесь?
— Да. Каньон Ди Челли. Дальше мы не проедем, поэтому один из внуков Родни одолжил нам несколько лошадей. Выйди из машины, посмотри, как красиво!
Тихо постанывая, Эффи выбралась из джипа. Талискер оказался прав. Несмотря на свое разбитое состояние, Эффи была заворожена величественной красотой природы. Впервые за долгое-долгое время она могла думать о чем-то ином, нежели о собственном физическом состоянии.
Каньон был восхитительным, необыкновенным. С того места, где стояла Эффи, открывался вид на горы, сложенные из красного камня; плоское плато обрывалось вниз головокружительными отвесными утесами из песчаника. Цвета были живыми и яркими. Ни одна даже самая лучшая фотография не могла передать этого безумного буйства красок. Далеко впереди возвышалась узкая колонна-скала, ее пик был покрыт белоснежным одеялом снега.
— Плато Бунтарей, — раздался голос Йиски за спиной Эффи. Она не обернулась. — А вон там — Паучья скала, священное место навахо. — Йиска накинул одеяло на плечи Эффи. Простой, ничего не значащий жест, но он обозначал какое-то перемирие между ними. — Тебе стоило бы надеть шляпу.
— Ой! Она осталась в джипе. А почему скала называется Паучьей? — Эффи прищурилась, пытаясь разглядеть хотя бы отдаленное сходство с арахнидом.
— Навахо верят, что наверху живет женщина-паучиха. Она — одна из наших богинь, появившаяся во Времена Сотворения, когда навахо пришли из Первого Мира в этот. Мы называем его Четвертым Миром. Паучиха научила наших предков ткать на станке...
— Это так важно? — Эффи обернулась к Йиске. — Подумаешь - ткачество!
Казалось, Йиску комментарий обидел. Эффи мысленно отругала себя. Хорошенькое восстановление добрых отношений!
— Для нас это важно, Эффи...
— Прости, Йиска. — Она сама точно не знала, за что извиняется. Только пусть уж это «прости» будет за все разом. — Как мы собираемся спускаться вниз?
Йиска кивнул в сторону и назад, туда, где стояли Талискер и Родни. Они разговаривали с двумя молодыми людьми, которые привели лошадей.
— Там есть тропа.
Эффи испуганно заморгала.
— Я не умею ездить на лошади, Йиска. Ни разу в жизни не сидела верхом. — Она снова ощутила слабость и боль в боку.
— Тогда сегодня тебе предстоит научиться. Посмотри, как красиво там, внизу. Послушай тишину. — Йиска говорил спокойно и размеренно, и на секунду Эффи заразилась его настроением.
— Но... но...
— Но ты боишься.
— Нет. Ладно, может быть, я слегка нервничаю. Не более того. — Эффи засунула руку под куртку и прижала ладонь к ноющему боку, надеясь, что Йиска ни о чем не догадается. Эффи не могла ему признаться, что вчера вечером приняла сироп таволги. Йиска скажет, что она сама во всем виновата, и снова отдалится от нее.
— Пошли. Мы найдем тебе самую смирную лошадку. — Йиска улыбнулся. И словно солнце вышло из-за туч...
— Прошу тебя, Фереби Везул...
— Заткнись наконец, йект!
— Как ты не можешь понять? Дурганти — мой город. Мы поём о нем песни и слагаем легенды. Хотя этот город и построили феины, племя сидов, из которого я происхожу, давно поселилось в нем. Феины и сиды живут там бок о бок. Я родился в Дурганти, не заставляй меня возвращаться туда в путах.