Черный тан, стр. 35

– Дункан? – раздался тихий, слабый голос Сандро. Чувствовалось, что сеаннах на грани потери сознания. Он издал какой-то звук, что-то между смехом и рыданием. – Из всех, кого джинн собрал в этом мире…

– Что он сказал? – спросил Эскариус.

Талискер почему-то улыбался. Не обращая на сида внимания, он опять склонился над пропастью.

– Да, Сандро… ты играл это для нее, теперь сыграй для меня…

Эскариус решил, что они оба сошли с ума. Или же это был какой-то странный ритуал Великих, о котором он ничего не знает.

– Сыграй это, – пришел слабый ответ из пропасти, за которым последовал тихий смех.

Талискер повернулся к Эскариусу и протянул ему один из концов веревки.

– Возьми это, волк. Обвяжи его вокруг того выступа, похожего на птицу.

Эскариус бросил на Талискера сердитый взгляд.

– Меня зовут Эскариус, – сказал он. Тот ничего не ответил, тогда он схватил веревку и отправился к скалам. – А что не так с этой скалой? – спросил он, подойдя к первому выступу.

– Верь мне, волк. Скала слишком мягкая, – отозвался Талискер.

Ругаясь про себя, Эскариус обвязал веревку, как ему было сказано.

– Сандро, я спускаю веревку вниз. Сможешь обвязать ее вокруг себя?

– Думаю, да.

Подъем доставил Сандро ужасную боль, но все-таки им удалось вытащить его. Только когда сеаннах уже лежал на снегу, Талискер отпустил веревку и, издав радостный вопль, подбежал к своему другу. Упав перед ним на колени, он заключил его в медвежьи объятия. С тех пор как Сандро уехал, чтобы сопровождать детей в Сулис Мор, прошло десять лет, за которые они ни разу не виделись, но их привязанность друг к другу за это время не стала меньше. После первых объятий они, слегка смущенные, все еще продолжая смеяться, наконец уселись рядом. Эскариус смотрел на двух мужчин, ему была известна та часть их истории, которая происходила в Сутре, как и каждому молодому воину среди Великих и многим сидам. И хотя их первое знакомство с Талискером было несколько натянутым, он счел для себя привилегией присутствовать при радостной встрече двух таких замечательных людей. Снегопад начал новое наступление на горы, и громкие голоса Талискера и Сандро глушил обильный снег, а ветер уносил их слова высоко вверх, к самым вершинам.

– … посмотри на себя. А борода у тебя!

– … как ты узнал?

– Мы искали тебя. Мориас…

– Господи! Он еще жив?

Эскариус вздохнул и прислонился к скале. Снегопад или нет, он понял, что ему придется ждать.

Они укрылись в небольшой пещере, расположенной в конце тропинки, куда их привел Талискер. Эскариус мало говорил, но помог сеаннаху идти вслед за Дунканом, который выбирал наиболее безопасный путь между скал. Пещера была немногим больше, чем просто выщербленная ниша в породе, но достаточно эффективно защищала от вьюги. Талискер вытащил из мешка свечи и щепки для растопки, и после легкого ужина, состоявшего из сушеного мяса кролика и травяного чая, путники стали устраиваться на ночь.

– Сеаннах, не похоже было, чтобы ты боялся, когда тебя вытаскивали из пропасти, – заметил Эскариус.

Было кое-что, о чем он думал не переставая с момента чудесного спасения Сандро. Оба мужчины ни разу в своих разговорах не коснулись этой темы, хотя знали, что если бы не появился Талискер… Сандро улыбался. Его лицо, освещенное слабым пламенем костра, выглядело усталым, но расслабленным. Он похлопал по своему горлу, отмечая то место, где Эскариус хранил в мешочке камень его смерти.

– Сегодня, Эскариус, я обнаружил, что, если знаешь точно, какая тебя ждет смерть, это имеет свои преимущества.

– О чем это вы?

Сандро коротко рассказал о не слишком удачной попытке Мориаса спасти его жизнь, тщательно подбирая слова, упомянув только имя Джала в связи с его недавними мучениями. Ему показалось несколько неуместным в этот момент сообщать Талискеру, что приказ подписала Риган. Талискер слушал и кивал, временами вставляя замечания вроде: «Господи, тебе пришлось пройти через ад, Сандро!» Когда тот закончил рассказывать о камне, Эскариус открыл свою сумочку и показал его Талискеру. Камешек в его ладони был теплым и все так же переливался мягким пурпурным цветом.

– Я думаю, тебе нужно его забрать, Дункан Талискер, – сказал он угрюмо.

– О нет! – Талискер вскинул руки к небу в жесте отказа. – Я не могу. Это такая большая ответственность.

– Но ты не понял. Я не могу держать его у себя. Он мне не принадлежит.

– Эскариус прав, Дункан. Он может носить на груди только вещи, священные для клана волков. Спасибо, что Вермех согласился нести его сюда. Короче говоря, для меня будет большой честью, если ты согласишься взять камень.

Талискер взял мешочек из рук Эскариуса и стал рассматривать.

– Даже когда у нас были далеко не безоблачные отношения, Сандро, я никогда бы тебе такого не пожелал, – сказал он спокойно.

– Я знаю.

– А теперь скажи мне, – вздохнул Талискер, заворачивая камень в салфетку и укладывая его в сумку на поясе, – с чего это Мориас решил опять спасти твою костлявую душу? Имеет это какое-то отношение к Тристану?

– Как ты узнал?

– Мне известно, что он пропал, – сказал Талискер. – А если быть точнее, исчезла его душа, если это имеет какой-то смысл. Его нет ни в этом мире… ни в загробном. – Он посмотрел на загадочные выражения лиц Эскариуса и Талискера. – Вы знаете, где он, не так ли?

Сандро кивнул:

– Да, мы знаем.

ГЛАВА 8

Иногда ему казалось, что город живой, и так оно и было на самом деле. Возможно, город готовился к грядущему Апокалипсису. Молчаливые улицы радовались, что исчезнет раздражитель, заразивший его в тот момент, когда он был построен, – человек. Нокс представил себе пустые улицы Старого Города, по которым гуляет только он среди черных камней и аллей. Он зашел бы в собор Святого Джила, а может быть, вообще решил бы жить там. Ведь его никто не смог бы остановить. Возможно, он стал бы мочиться в купель или разбил вдребезги раскрашенные в яркие краски самодовольные лики святых, если бы остался один, и некому было ему помешать…

О чем он только размышляет? В конце концов, это просто ложь. Он сам ее придумал, вернее, украл у Дэнни и преобразовал в нечто более эффектное. Конец Света… да. Конец Света грядет! Кайтесь, вы, бедные, несчастные скоты. Но все дело в том, что он не грядет… (кстати, что значит слово «грядет»?), и рано или поздно Дети узнают, что никакого Конца Света не будет,

Нокс улыбнулся сам себе, и на секунду веселая искорка зажгла его глаза. Тем не менее довольно забавно манипулировать Детьми, влиять на новую, гораздо более радикальную повестку дня. Еще более забавно потихоньку подрывать авторитет остальных старейшин. Их уже сейчас стало трое вместо обычных четырех. Маленький пакетик кокаина, подложенный под подушку Джошуа, лишил старейшину высокого звания. Он был самым сильным, поэтому должен был уйти первым. Уходя из «Ковчега» с вещами, Джошуа оглянулся, чтобы посмотреть на Нокса, наблюдавшего за ним из окна кабинета, где обычно проходили собрания старейшин. У того хватило здравого смысла принять серьезный, печальный вид, прежде чем запереться в своей комнате и распорядиться наркотиком по своему разумению.

Теперь следовало решить проблему с Эстер. Она все еще не давалась в руки, играя в игру, результат которой был предопределен. Нокс никак не мог застать ее одну, но замечал, что Эстер улыбается, глядя на него, если думает, что Нокс не видит. Все оказалось не так просто, как он предполагал, хотя Эстер явно ждала, когда он сделает первый шаг. Причина же задержки заключалась в том, что у Нокса не было опыта общения с женщинами, и он просто не знал, что следует предпринять. Чтобы получить от Эстер желаемое, надо чем-то заполнить этап между сегодняшним состоянием их отношении и результатом, о котором Нокс мечтал. Вопрос: чем?

Скоро он поговорит с ней. Нокс уже составил расписание уборки помещений «Ковчега», и завтра Эстер будет убирать его комнату. Недолго осталось ждать момента, когда яблочным ароматом ее волос будет пахнуть его подушка, и он зароется в них лицом, получив полное оправдание своих поступков.