На краю архипелага, стр. 44

Макс видел, что остальные ребята бродят по полю боя, собирая трофеи с тел врагов. Он никак не мог понять, все ли здесь, и спросил:

– Еще раненые есть?

Олег указал в сторону:

– Туда иди, в кусты. Там сам увидишь.

В кустах обнаружилась неприглядная картина. На земле сидел очень перепуганный Ботан. Узнать его было трудно – вся голова залита кровью, потеки сбегают по груди и спине. Рядом лежал Дыня. Этого вообще узнать можно было только по зеленой рубашке с вышитой головой пирата. Лицо бывшего пантеровца превратилось в багровое месиво.

Кирпич сидел рядом с телом товарища. На плече у него покоился трофейный автомат, в руках звякали патроны, которые он тщательно пересчитывал. Увидев Макса, пантеровец, покосившись на Дыню, мрачно произнес:

– Полтора года вместе чалились здесь. Не повезло Дыне – словил пулю. Нехорошо вышло. Столько разного с нами бывало, но всегда выпутывались. А тут черный вслепую очередь дал, своих покосив, и прям в голову прилетело. Легкая смерть, но нехорошо так. Я вот подумал, и знаешь что: никого из тех, с кем я здесь жизнь начинал, не осталось. Получается, я вроде динозавра местного. Все вымерли, как и полагается, а мне вот покоя все нет и нет.

Макс, не зная, что на такое ответить, обернулся к Ботану:

– А с тобой что?

– Да все с ним хорошо, – ответил Кирпич. – Копьем по голове вскользь пришлось. В шоке он – крови испугался. Из башки она всегда ручьем льет.

– Олега тоже ранили.

– Да знаю я. Вернемся наверх – я пулю вытащу.

– Умеешь?

– А то! Легче сказать, чего не умею. Медсестер в белых халатиках не обещаю, но остальное запросто. И Ботану башку зашью. Нитки у меня для такого дела имеются. И бритва есть. Будет ходить лысый и красивый, может, даже девку себе под такое дело найдет.

Чуть помолчав, Кирпич неохотно стащил с плеча автомат, протянул Максу:

– Вот. Держи. Хороший ствол, только его загадили сильно. Но это и выручило – осечку дал в самом начале. Патронов маловато – всего двадцать шесть штук, и магазин всего один. Но если вычистить, хорошая машинка будет. Советское производство – никаким неграм такого раритета не убить.

Не раздумывая, Макс тут же протянул автомат назад:

– Держи, сам и вычистишь.

– Эх… Инициатива имеет инициатора…

– Раз чистить умеешь, то и стрелять умеешь. У тебя будет. Это не последние готы.

– А, ну тогда другой базар, – чуть оживился Кирпич. – Патронами бы еще разжиться.

– Давай шевели Ботана. Пора возвращаться. Пойду Олега помогу дотащить.

– А это… А Дыня как…

– Ему не срочно. Раненых в поселок дотащим – и за ним вернемся.

– Хоронить на берегу будем? Там же?

– Да.

– Благодарю, Максимыч.

– За что?

– За все хорошее. Иди к Олегу. Братишку Ботана я сам приведу.

Глава 21

Возня с ранеными, похоронами Дыни и закапыванием убитых готов заняла несколько часов. Все это время Максу некогда было поговорить с кем-нибудь всерьез, как и подумать о дальнейших перспективах.

Они, если честно, не радовали. «Армия», и без того крохотная, уменьшилась на три человека. Дыни уже не вернуть, Ботан не столько ранен, сколько в шоке, и в ближайшее время ни на что не годен, Олег смог подняться на вершину лишь с помощью пары товарищей. А на южном берегу осталось восемнадцать воинов врага. Их огневая мощь существенно уменьшилась, но этого недостаточно, чтобы считать их небоеспособными. Ведь, напав внезапно всего лишь на десяток, Макс понес серьезные потери. Теперь оставшиеся будут настороже, и второй раз такая засада вряд ли удастся.

Но пойдут ли сюда враги еще раз? Макс сомневался. Их осталось немного, а надо еще за рабами следить. Нет, скорее всего, не дождавшись возвращения уничтоженного отряда, уйдут на далекий юг, к своим поселкам.

А затем вернутся с настоящей армией и всерьез прочешут остров.

За этим невеселыми мыслями Макса застал Кирпич. Бывший предводитель Пантер выглядел очень довольным жизнью – ни малейшего следа скорби по товарищу. Расселся, что-то веселое насвистывает и гладит мурлыкающего на весь остров кота. Такое отношение еще недавно Макса покоробило бы, но сейчас в душе даже ничего не шелохнулось.

Черствеют здесь быстро, да и вопросы жизни и смерти смотрятся по-другому – привыкать начал.

– Макс, ты чего такой надутый? Радуйся: победили же. Их десяток, при автомате, а у нас полотряда лохов с голыми руками. Считай, что шапками закидали.

– Да вот думаю, что они дальше делать будут.

– Что дальше? Дальше они пойдут отсюда очень далеко.

– Я тоже так считаю. С оставшимися силами шастать по острову опасно.

– В точку зришь. Но уберутся они не сразу. Ждать будут день-другой, надеяться, что эти вернутся. Мыслю я, что пальбы они слышать не могли. От их лагеря до этого склона километров пять по прямой. Но холм посреди пути, а он звуков не пропускает. У моря волны плещутся, бакланы хохочут, чайки орут, ветер среди кокосов задувает. Не могли они ничего услышать. А если и донеслись отголоски, понять, что за стволы там строчат, нереально. Все на своего автоматчика спишут. Хорошо, что тому черному удрать не дали.

– Чего хорошего? Все равно поймут, что их людей убили.

– Зато не сразу поймут. Ты пока бегал, я успел одного допросить быстренько.

– Мы ведь пленных не взяли!..

– Конечно, не взяли! Попробуй успей за Масой! Живодер этот ваш дикарь не последний. Кровью собака истекала, но говорить еще могла, я и успел подсуетиться. Знаешь, что он сказал? Сказал, что они вчера вечером поднялись на южный холм и нашли там навес, что после Ромы остался. И поняли, что кто-то еще недавно жил там, а может, и до сих пор живет. И когда утром оказалось, что Швабру кто-то утащил, решили, что ребята с холма это сделали. По следам определили, что больше трех-четырех человек там вряд ли обитало. Вот и не ждали, что нас так много окажется. Решили, что десятка хватит. А хорошее в том, что бегун не ушел, вот в чем: мы можем теперь на них напасть и они вряд ли этого будут ждать.

Макс от подобного заявления опешил, а Кирпич быстро добавил:

– Да там остались прищепки к рабам – вояки те еще. Поставить снайпера на границе поляны – и снимать одного за другим, пока не сдадутся.

– Олег ранен.

– Роман стрелять хорошо может. И вообще сейчас я тебе его приведу, и он тако-ое расскажет!

Кирпич исчез как метеор, но ненадолго. Вскоре под навес возле дома, где Макс устроил что-то вроде штаба и личного жилища, вернулся, и не один, а с Романом.

– Вот он! Рома, расскажи, что за тягач у тебя был. Ну тот, на котором ты сюда приехал с Земли. Так сказать, твой космический звездолет.

– Звездолет… скажешь еще. Мотолыга [6] обычная.

– Рома, ты конкретизируй. Нам что мотолыга, что мамалыга – разницы не ощущаем. Тягач этот твой броней покрыт?

– Ну да. Тонкая, конечно, но броня. Да по сути это не тягач, а почти боевая машина пехоты.

– Вот это уже интереснее. Расскажи про башню.

– Какую башню? – ничего не понимал Макс.

– Тише! Рома сейчас расскажет. Давай, Рома.

– На машине у нас башня установлена, от бронетранспортера. Пулемет в ней есть, да только толку от него не будет. Даже если как-то снимем, боекомплекта нет.

– И чего же это вы без патронов катались? – вздохнул Кирпич.

– Так не война же. После замены движка обкатку делали, и заодно ребят с полигона забрали.

– Макс! Ты все понял?! – как-то торжественно спросил Кирпич.

– Ничего не понял. К чему весь этот разговор?

– Эх, как же тяжело мне с вами… Буй, где этот тягач утоп, я знаю. Там не так уж глубоко, и дно ровное, повышается до самой отмели, что от южного берега к востоку поворачивает. Шарили наши там когда-то, но ништяков не нашли. Редко туда почему-то хабар падает. Машина лежит на ровном дне, и весит она… Сколько весит?

– Около десяти тонн – точно не помню, – отозвался Роман, тоже недоумевая.