Кто главнее?, стр. 50

Массу удобств предусмотрели достройщики для пассажиров и команды. Порой они настолько же неожиданны, насколько приятны. Многим хорошо известна русская баня. Обычно это деревенская бревенчатая избушка с небольшим предбанником. В избушке — печь-каменка. Лежат в ней камни, раскаляются на огне. Плеснут на них ковш воды — обдаст баню паром. В нем и парятся. Менее известна близкая родственница русской бани — финская сауна. Рассказывают, что однажды капли дождя протекли сквозь крышу и упали на очаг небогатого финского домика. И тотчас люди ощутили бодрящий, свежий жар. Попробовали финны то же самое делать специально — получилось великолепно. Как и в русской бане, в финской любят попариться березовым веником, но при этом обходятся без воды. Так полюбилась сауна, что сегодня почти восемьдесят процентов жителей Финляндии имеют собственные бани.

Каково же будет ваше удивление, когда на борту теплохода вы увидите экзотическую финскую сауну, столь любимую многими! А кому горячая баня не по душе, может искупаться в чистейшей морской воде, закачанной в судовой бассейн.

Множество помещений оборудует судосборщик-достройщик на судне. Все их даже трудно перечислить: прачечную, сушильню, гладильную, аптеку, приемную врача, сапожную и портновскую мастерские, телефонную станцию… И всюду, где он проходит, неустроенность сменяется красотой и комфортом. Инструменты достройщика общеизвестны — отвертки, молотки, сверла… но сколь удивительны сотворенные ими изящество и красота!

…Закончив разговор о предыдущей специальности, Олег снова взялся за Тиму, которому все труднее становилось отмалчиваться:

— Слушай, Тимофей, не пойму я тебя. Если ты не хочешь нам сказать, какая профессия тебе больше по душе, скажи по крайней мере, какие тебе не нравятся?

— Олег, по-моему, ты не совсем прав, — вмешался я. — Давай-ка разберемся. Помнишь, ты сам сказал, что назвать главную корабельную профессию ты не в состоянии. Что же ты требуешь от новичка того, что не можешь сам?

— Видишь ли, — смутился мастер, — я действительно это сказал, но не только это. Разве мы не договорились, что я беспристрастно расскажу о каждой специальности, а вы с Тимой должны были решить сами, какая из них главная. Но вы-то молчите!

Возражать Олегу было трудно. Я действительно выжидал и не давал никаких советов, не хотел лишать Чижика инициативы. В конце концов, работу мы выбирали не для меня, а для него. Я хорошо знал упорный характер паренька, знал, что если уж он выберет себе специальность, то всерьез и на долгие годы. Поэтому подталкивать его не хотел. Но можно было понять и Олега. В рассказ он вложил все свои знания, любовь к корабельному делу, жар души. Ему было странно видеть упрямое безразличие Тимы. Он-то не знал, что оно напускное. В то самое время, когда Тимофей с каменным лицом слушал мастера, его ум напряженно работал, вникал, сопоставлял, старался делать выводы и очень боялся ошибиться. Именно этим последним — боязнью промаха, видимо, и объяснялась скованность Тимы. Он весь был в напряжении, в нетерпеливом ожидании еще чего-то нового.

Добрые руки

По правилам Регистра СССР — законодателя технической политики в судостроении, корпус судна, его надстройка и рубки делятся на противопожарные зоны огнестойкими переборками высшего класса «А». Внутри этих зон располагаются жилые помещения команды.

Что значит класс «А»? Конструкции, помеченные этим индексом, должны в течение часа не пропускать дым и огонь, с какой бы стороны он ни надвинулся.

Другие помещения судна, например служебные, относят к классу «В». Они не пропускают пожар в течение получаса.

Кто же на судостроительном заводе отвечает за противопожарную безопасность судна? Изолировщик. На своем рабочем месте он раскраивает матрацы из минеральной ваты. Нарезает асбоцементный картон, накладывает его слой на слой, подгоняет, чтобы были они абсолютно одинаковой формы. То, что асбест прекрасный теплоизоляционный материал, было известно давно. Асбест способен расщепляться на тонкие, гибкие и в то же время довольно прочные волокна, не боящиеся огня. Они легко выдерживают температуру, при которой плавятся многие металлы, и лишь при полутора тысячах градусах по Цельсию теряют форму.

Рассказывают, что, когда асбест был обнаружен на Урале, заводчик, имевший доступ к его месторождению, велел выткать из него скатерть. Получилась она добротной, но ничем особым не примечательной — красотой асбест не отличается. С этой скатертью отправился заводчик в столицу. Там за обедом в присутствии коронованной особы невзначай толкнул блюдо. Оно упало, испачкав асбестовую скатерть. К изумлению присутствующих, заводчик тут же сгреб ее со стола и швырнул в очаг. Все ахнули. К общему удивлению, скатерть не сгорела. Прилипшие к ней яства выгорели. Достаточно было встряхнуть ее — и хоть снова на стол.

Позже на уральских предприятиях заводчика Демидова из асбеста стали изготавливать несгораемые рабочие рукавицы и колпаки. Было это около 1720 года. Сегодня асбест — незаменимый материал во многих отраслях промышленности и, конечно же, в судостроении. С ним чуть ли не ежедневно имеет дело рабочий-изолировщик.

Закончив нарезку асбестового картона, он отправляется в помещения корабля, помеченные литерой «А». Здесь он закрепляет на шпильках многочисленные слои асбестового картона, вермикулитовые плиты — изделия из теплостойкого слюдообразного материала, зашивает их листами тонкой корабельной стали.

Работа эта довольно трудоемкая. Долгое время изолировщики и технологи искали способ ее упрощения. Ведь требовалось найти не просто способ, ускорявший работу, а такой, чтобы, облегчив труд рабочего, он ни в коем случае не снизил качества теплостойких покрытий. В конце концов он был найден и оказался весьма оригинальным.

На изолируемые стены корабельных кают первоначально наносят специальный грунт. Затем изолировщик берет в руки пистолет, заправленный распущенным асбестом и цементом. Нажимает на курок, поток воздуха несет волокна асбеста, как пух одуванчика, на судовую переборку, воздушная струя одновременно распыляет воду, которая делает асбоцементную массу липкой. Ударяясь о стену, она образует на ней покрытие, которое, высохнув, надежно приклеивается к стали. За час изолировщик обстреливает из своего пистолета до восьми квадратных метров площади — значительно больше, чем он успел бы сделать, пользуясь старыми методами.

Всем хорош был способ, одним плох — волокна асбеста, распыляемые воздухом, попадали не только на стенку, а порой засоряли воздух, забивались в уши, нос изолировщика, мешали работать. Но и здесь удалось найти выход. В обрабатываемых помещениях стали устанавливать вытяжную вентиляцию, отсасывающую загрязненный воздух, а самих изолировщиков вооружили респираторами — масками вроде противогазов эпохи первой мировой войны. Надев респиратор, изолировщик может не опасаться летучих частиц асбеста.

Фильтрующий элемент прибора надежно защищает его. Закончив работу, изолировщик сдает ее мастеру. Тот внимательно осматривает асбоцементные покрытия и, если не находит дефектов, принимает ее. А бывает, чтобы проверить качество работы, проводятся необычные испытания… Не на судне, конечно, — на берегу.

К стене несут промасленную ветошь, уголь, куски сухого дерева, обильно поливают их бензином. Поджечь этот костер не просто. Если вы поднесете к нему зажженную спичку, вспыхнет столб пламени, опалит ваши руки, волосы. Поэтому поджигают его иначе: обматывают ватой проволочный стержень, поджигают и с безопасного расстояния швыряют в кучу горючих материалов.

Дружно занимается огонь. Щелкают хронометры в руках испытателей — они засекают время начала «пожара». Все больше разгораясь, огонь слизывает краску с металла. Местами тонкие листы стали покрываются синими пятнами, кое-где желтеют — раскаляются так, что металл начинает светиться. Но теплоизоляция держится. С обратной стороны стены, надежно защищенной от огня, сидит на стуле один из испытателей. Время от времени он прикладывает руку к стене, за которой бушует огонь, — она еще прохладная.