Хроники Амбера. В 2 томах. Том 2, стр. 78

— Я мог бы просто отпустить — или задать некое направление и толкнуть.

— А что будет дальше? Оно поплывет дальше и разрушит всю Тень? -

— Нет, — ответил Сухай, — есть ограничивающие факторы. По мере разрастания Хаоса Порядок начинает оказывать ему сопротивление. И наступает момент равновесия.

— А если бы ты вложил больше энергии?

— Действуя неосторожно, можно причинить большой вред.

— А если мы соединим наши усилия?

— То причиним еще больший вред. Но я хотел научить тебя не этому. Теперь я буду безучастным, а ты контролируй ситуацию.

Итак, я взял на себя Логрус и соединил линию разрыва в гигантское кольцо, будто начертал темный ров с водой.

— Теперь изгони это, — велел Сухай.

Я повиновался, но ветер продолжал бушевать, грохот не стихал, и я не мог ничего различить. Казалось, со всех сторон на нас медленно надвигалась темная стена.

— Совершенно очевидно, что баланс еще не достигнут, — сказал я.

Дядюшка усмехнулся:

— Ты прав. Ты превысил критическую дозу, и ситуация вышла из-под контроля.

— И какое время потребуется природным ограничениям, о которых ты говорил, чтобы восстановить равновесие?

— Это произойдет после того, как все вокруг будет полностью уничтожено, включая место, где мы стоим.

— Интересно, И какова же критическая масса?

— Я покажу ее тебе. Но сначала нам следует найти другое место. То, где мы стоим, прекратит свое существование. Дай руку.

Я подал ему руку, и Сухай перенес меня в другую Тень. Здесь он предоставил мне самому вызвать силы Хаоса и привести их в действие и лишь наблюдал за мной. На этот раз я не дал им выйти из-под контроля.

Когда я закончил эксперимент и стоял, потрясенный, уставясь на созданный мной кратер, дядя положил руку мне на плечо и произнес:

— Теоретически ты знал, что за твоими заклинаниями стоит абсолютная сила. Сила Хаоса. Работать с ней крайне опасно. И все же, как ты видел, ее можно контролировать. На этом мы закончим. Твое обучение завершено.

Впечатление было не просто мощное; оно наводило ужас, словно я, практикуясь в стендовой стрельбе, использовал ядерные ракеты. По правде говоря, я даже представить не мог обстоятельств, которые принудили бы меня обратиться к абсолютной силе Хаоса — до встречи с Виктором Мелманом.

Сила — во всех ее видах, вариациях, размерах и формах — всегда привлекала меня. Она занимает в моей жизни столь большое место, что стала мне близка и дорога, хотя я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу понять ее до конца.

Глава 10

— Пора, — сказал я тому, кто скрывался в темноте. В ответ мне раздался дикий рев.

«Что это за зверь?» — подумал я и решил, что сейчас последует атака.

Однако ничего подобного не случилось. Рев замер, его шепот:

— Трепещи!

— Сам трепещи, — ответил я, — пока жив. Послышалось тяжелое дыхание. За моей спиной заплясало пламя костра. Дымок приблизился ко мне, насколько позволяла привязь.

— Я мог убить тебя, пока ты спал, — медленно произнес мой противник.

— И дурак, что не убил, — ответил я. — Еще пожалеешь об этом.

— Хочу взглянуть тебе в лицо, Мерль, — прошипело нечто, притаившееся в кустах. — Хочу прочесть в твоих глазах растерянность и страх. Хочу видеть, как ты дрожишь, прежде чем увижу твою кровь.

— Стало быть, у тебя ко мне претензии личного характера, а не делового, — усмехнулся я.

В ответ послышался странный звук, который чудище, очевидно, считало смехом.

— Делай что угодно, маг! Призывай Логрус, концентрируй внимание... Ничего у тебя не выйдет! Я сразу узнаю это и разорву тебя на части, прежде чем ты успеешь опомниться.

— С твоей стороны очень любезно меня предупредить.

— Я хочу лишь, чтобы ты не делал глупостей. Кстати, та штука, что обвила твое левое запястье, тебе тоже не поможет.

— У тебя неплохое зрение.

— Достаточно хорошее, чтобы видеть тебя насквозь.

— Может, объяснишь, в чем дело? Чего ты добиваешься? Мстишь? За что?

- —Я просто-напросто жду, когда ты на радость мне сломаешься и сделаешь неосторожный шаг, попробуешь выкинуть какой-нибудь финт. Магических способностей я тебя уже лишил, остались одни физические, так что ты обречен.

— Ну что ж, давай, жди.

В кустах послышался треск веток; похоже, враг шел вперед, но кто это был, я пока рассмотреть не мог. Я сделал шаг влево, чтобы пламя костра осветило тьму. Внезапно в костре что-то вспыхнуло. Яркий свет отразился в единственном желтом глазу моего врага.

Я опустил клинок, наведя его на противника. Черт возьми! Любое живое существо бережет свои глаза!

— Банзай! — крикнул я и рванулся вперед.

Судя по всему, беседа наша закончилась, настало время действий. Чудище молниеносно ринулось на меня — огромный черный корноухий волк. Он увернулся от моего выпада и разинул пасть, чтобы вцепиться мне в горло.

Я автоматически сунул ему в пасть локоть левой руки, а правой что было силы заехал эфесом шпаги по голове. Сокрушительный удар заставил чудище несколько разжать челюсти, но он не выпустил мою руку, прокусил рубашку и вцепился в мясо, потом, мотнув головой, свалил меня на землю. Я упал на бок и шарахнул еще раз эфесом шпаги по черепу зверюги. И тут удача наконец улыбнулась мне. Я понял, что мы упали рядом с костром и подкатываемся все ближе и ближе к нему. Я бросил оружие и стал нашаривать горло волка. Оно было невероятно мускулистое, и задушить чудище мне не удалось. Впрочем, у меня были другие намерения.

Нащупав на горле зверя нужное место, я нажал на него изо всех сил, потом пнул врага ногами, и он с ревом сунулся головой в костер.

В течение нескольких мгновений ситуация не менялась. Струйка крови из моего предплечья стекала ему в пасть. Хватка его зубов не ослабевала.

Однако чуть погодя чудище выпустило мою руку, потому что шерсть у него на шее и голове загорелась, и оно попыталось вытащить голову из огня.

Волк высвободился, отшвырнул меня и издал душераздирающий вой. Я рывком поднялся на колени и вскинул руки, но враг не бросился на меня вторично, а пустился наутек в направлении, противоположном тому, откуда я пришел, и скрылся в лесу.

Я схватил шпагу и помчался за ним, не успев даже натянуть сапоги, — лишь чуть изменил форму ступней, чтобы не больно было бежать по каменистой земле, усыпанной хвойными иглами. Я не терял врага из виду: шерсть у него на голове продолжала дымиться, к тому же он, не смолкая, выл. Как ни странно, эти звуки все больше походили на человеческий вопль и все меньше — на волчий вой. Удивляло и то, что зверь бежал теперь медленнее, чем можно было от него ожидать.

Я слышал, как он на ходу ломает кусты и натыкается на деревья, причем, как мне показалось, чертыхается совсем как человек. Я уже почти нагнал его.

И вдруг я понял, куда бежит враг. Я снова увидел тот бледный свет — теперь он сиял все ярче по мере нашего приближения. Прямоугольной формы, примерно восемь или девять футов в высоту и футов пять в ширину. Я перестал преследовать зверя по звуку и устремился к световому прямоугольнику. Волк бежал именно туда, и я решил опередить его.

Я мчался изо всех сил. Волк был слева от меня. Его шерсть уже не дымилась, но он все еще не переставая то выл, то тявкал. Свет впереди становился все ярче. Теперь я видел, что творится внутри прямоугольника, мог разглядеть какие-то очертания: склон холма, низкое каменное здание наверху, узкую дорожку, ведущую к дому, каменные ступени... И все это как бы вписывалось в прямоугольную рамку, словно картина, которая вначале вырисовывается смутно, но с каждым шагом становится видна все отчетливее. Там, в рамке, был облачный день, а сам прямоугольник стоял метрах в двадцати от меня, посреди небольшой поляны.

Зверь уже выскочил на поляну, и я понял, что мне не успеть туда вовремя, не успеть схватить тот предмет, который наверняка лежит где-то поблизости. Но, может быть, еще есть шанс задержать оборотня...