Африканский казак, стр. 14

Из России приезжали и ученые. Старые сотрудники консульства вспоминали Егора Петровича Ковалевского, ставшего почетным членом Российской академии наук, который по просьбе египетского правительства вел геологические исследования на юге Нильской долины и открыл там богатейшие месторождения золота. Они помнили и о том, сколько сил и времени пришлось потратить, чтобы найти в портовых складах коллекции, собранные в Тропической Африке Василием Васильевичем Юнкером. Как потом пришлось доказывать властям, что эти тюки не являются коммерческим грузом и не должны облагаться пошлиной. А недавно приехавший молодой московский историк Владимир Голенищев был просто влюблен в Египет. Он уже успел объехать всю страну и за собственный счет начал раскопки в дальних оазисах, на самом краю пустыни. Его многочисленные находки удивили специалистов и пополнили коллекции каирского музея Древнего Египта. Теперь европейские ученые, которые сами ведут обширные раскопки и изучают древнюю историю, с большим уважением отзываются о своем коллеге из России.

Но приезжали и другие земляки, для которых поездка в Египет стала просто данью моде. Особенно после того, как в 1890 году наследник российского престола Николай Александрович со своим братом Георгием и многочисленной свитой посетили нильские берега. Они поднимались на пирамиды, ездили на верблюдах по пустыне, познакомились с исполнительницами зажигательного танца живота. Теперь многие спешили последовать примеру августейших туристов. Хотя для большинства россиян поездка завершалась благополучно, но случалось, что среди них оказывались и весьма разгульные натуры. На них непривычная жара, наперченный салат из апельсинов и репчатого лука, яичница с медом и другие шедевры местной кухни, а главное — необычайно дешевые французские коньяки греческого разлива действовали весьма сильно. Самых буйных приходилось вызволять из полицейского участка, а затем выслушивать их жалобы на блох и клопов, нрав которых не смягчился со времен «казней египетских», описанных еще в Библии.

Так или иначе всем немногочисленным сотрудникам российского консульства работы хватало. Дмитрия как самого молодого довольно часто посылали с различными поручениями в Каир и на Суэцкий канал, так что многое в стране удалось увидеть, а на писание казенных бумаг не пришлось потратить слишком много времени. Скоро отпуск и можно будет на пассажирском пароходе махнуть вокруг Европы, по пути домой побывать в Париже и Лондоне. Осталось только переписать этот отчет и…

— Вот ты где, — голос вошедшего в кабинет Василия Ильича звучал глухо, усы повисли уныло. — Пошли, Митя, к консулу. Есть разговор.

11

Консул почему-то был тоже не весел, против обыкновения не стал рассыпаться в любезностях. Может быть, причиной тому незнакомый господин, что устроился в кресле у окна? Так и впился в Дмитрия своими серо-голубыми глазищами. Едва шевельнул тонкими губами, вроде как бы поприветствовал вошедших. Неприятный тип, да еще и обрит наголо. Что-то он мало походит на дипломата — шея как у быка, легкий пиджачок вот-вот лопнет на широких плечах, а кулаки как у квартального надзирателя.

— Уважаемый Дмитрий Михайлович, вынужден вас побеспокоить по некоторому делу. — Как всегда консул был предельно вежлив. — Знаю, что срок командировки заканчивается и скоро вам предстоит возвращение на родину. Еще раз хотел бы поблагодарить вас за отличное старание по службе и примерное поведение. Однако вынужден обратиться к вам с небольшой официальной просьбой, о которой вы не должны никого ставить в известность. Речь идет о содействии нашим землякам в небольшом предприятии. Разумеется, на согласии мы не будем настаивать, все должны решать только вы сами.

Наступила пауза. Василий Ильич с показным безразличием смотрел в окно, а незнакомец в упор уставился на Дмитрия. Консул, искушенный в дипломатических хитростях, почему-то замялся. Наконец произнес:

— Речь идет о краткосрочной поездке на юг. Если точнее, то всего лишь о плавании по Красному морю.

Ах, вот оно что! По своей должности Дмитрий не имел касательства к некоторым делам, но видеть и слышать умел. Знал, что за последнее время российско-эфиопские отношения становятся все более тесными и разнообразными. Вслед за поручиком Машковым ехали на юг и другие казенные люди. Совсем недавно в Эфиопию проследовала экспедиция Российского географического общества, возглавляемая Александром Васильевичем Елисеевым, врачом и антропологом, который уже не один год провел в Африке. Он прославился своими путешествиями в самые отдаленные районы Сахары и подробными описаниями этих мест. Правда, этого плотного, уже немолодого человека, заросшего густой бородой, Дмитрию удалось увидеть лишь мельком. Уже позднее слышал, что в эфиопской столице Аддис-Абебе экспедиция была принята негусом Менеликом Вторым, который выразил желание направить в Россию собственную дипломатическую миссию. Начало было отличным, но, к сожалению, самому Елисееву вскоре пришлось вернуться на родину. Буквально на днях стало известно о его кончине. Говорили, что долгие годы странствий не прошли бесследно для его здоровья.

Руководство российской экспедицией перешло к Николаю Леонтьеву. Этого гвардейского офицера Дмитрий помнил еще по Петербургу. Тогда заинтересованные лица с большой похвалой отзывались о его весьма удачной поездке в Индию через горные районы Ирана и Афганистана. Разумеется, сейчас этот господин с холодными серыми глазами и короткой бородкой вышел в отставку и находился в Эфиопии как частное лицо. В консульстве вся деловая переписка с ним шла исключительно через руки Василия Ильича.

Итак — плавание по Красному морю. Куда? С какой целью? Ясно, что скоро на северо-востоке Африки произойдут важные события. Последнее время Дмитрия часто привлекали к сбору и обработке информации о развертывании британских вооруженных сил в этом районе. Было приказано выяснить, не представляет ли оно угрозу российским интересам на Ближнем Востоке. В штабах Петербурга хорошо помнили, как в недалеком прошлом Турция открыла свои проливы для враждебных эскадр и иностранные полки высаживались в Крыму, а чужие корабли обстреливали приморские города на юге России. Внезапного повторения такой операции быть не должно. Правда, сейчас англичане уверяют, что готовятся к решительному наступлению на махдистов и намерены овладеть всей долиной Нила, но проверить их слова необходимо.

Действительно, сейчас по всему Египту под командой английских офицеров полным ходом идет формирование местных частей, непрерывно работают недавно построенные военные заводы, на Ниле вооружается флотилия речных мониторов, а вдоль его берегов прокладывается ветка железной дороги. В пустыне на границе с махдистским государством не прекращаются рейды отрядов верблюжьей кавалерии и стычки патрулей. Англичане потерпели несколько поражений и сейчас торопятся оборудовать театр будущих военных действий, пока основные силы махдистов ведут военные действия против армии негуса Эфиопии.

Где-то далеко на африканских просторах уже не первый год идет эта кровопролитная война между ярыми сторонниками ислама и чернокожими христианами. Все это время ей не дают утихнуть заботливые старания британских дипломатов. Именно поэтому энергичное вмешательство Лондона быстро прекратило начавшийся было вооруженный конфликт между Эфиопией и Италией, которая решила во время общей суматохи расширить свои владения на берегах Красного моря. Не стесняясь в выражениях, итальянскому руководству дали понять, что оно должно немедленно подписать мирный договор с негусом. Но, кажется, и эфиопы поняли, что их коварно используют в чужой игре. Недавно прошел слух, что они собираются прекратить войну с махдистами.

Можно только догадываться, что сейчас на самом деле происходит на юге. Это потом историки все бумаги в архивах пересмотрят и все события опишут, станут толковать их на разные лады. А как быть тем, кто сам в этих событиях участвует и еще не знает, что из всего этого получится? Об иной поездке или встрече в архивах никаких бумаг не останется. Или, что еще хуже, казенные писаря потом такое насочиняют, что потомкам только и останется почтительно склонять головы и изумляться мудрости предков… Да, как видно, дело предлагается опасное и деликатное, иначе разговор об этом пошел бы совсем другой. Вот и господин консул, старая лиса, явно старается держаться от него в стороне. Конечно же за отказ винить никто не будет, просто в личном формуляре сделают казенную пометку — «за время исполнения обязанностей случая отличиться не имел».