Земля Сэкеттов, стр. 23

— Там была какая-то драка? — спросил Руфиско.

— Да, между индейцами, — ответил я. — Думаю, что я приобрел нового друга.

— Я им не доверяю, — проворчал Руфиско. — Дикари всегда остаются дикарями!

— А кто такой в сущности дикарь? — продолжал я. — Это просто человек, придерживающийся иного образа жизни. Друзья, мы должны вести себя осторожно, с достоинством и будем честными по отношению к ним. Если это не поможет установлению дружественных отношений, тогда посмотрим. А то и ударим, выбрав для этого подходящий момент. Их очень много, а нас всего трое. Я полагаю, об этом мы всегда должны помнить. Моего нового друга зовут Потака. Он предупредил, что нужно опасаться индейцев из других племен.

— А, собственно, кто он такой, этот Потака? — спросил Руфиско.

В ответ я лишь пожал плечами.

— Наверно, такой же, как и все остальные. До тех пор, пока мы его не узнаем, с ним тоже нужно держаться осторожно. Этот индеец из племени эно пригласил нас посетить его деревню.

— Ты в самом деле собираешься это сделать?

— Мы приехали сюда торговать. Я сделал ему очень хороший подарок — настоящий охотничий нож. Иногда и ножом можно открыть дверь.

Когда опустились сумерки и дым от костра уже не мог быть виден, мы разложили костер в небольшой яме и запекли несколько рыбин, пойманных Сакимом.

— Нам необходимо перебраться на другое место, — сказал я, когда мы закончили трапезу. — Нужно поискать новую стоянку.

Мертвую тишину ночи нарушало кваканье лягушек да изредка доносившееся откуда-то издалека грозное рычание диких зверей.

— Это львы? — поинтересовался Руфиско.

— Аллигаторы, — ответил Саким. — Мне уже доводилось слышать подобное рычание на Ниле. Нам нужно быть предельно внимательными, мой друг. Не вздумай наступать или переступать через бревно или колоду до тех пор, пока не убедишься, что перед тобой действительно бревно или колода. И всегда обращай внимание на хвост. Эти твари обычно именно хвостом пытаются переломить нашему брату ноги или столкнуть в воду.

— Вокруг такая темень, — заметил Руфиско. — Разве мы не отдохнем немного перед дальней дорогой?

Я и сам чувствовал сильную усталость.

— Саким? Ты заступишь на вахту первым? Только на один час, затем разбуди Руфиско. Тоже только на один час, а тебя сменю я. Таким образом каждый сможет немного отдохнуть, а через три часа мы снова двинемся в путь.

Мне показалось, что я только-только прилег, когда меня разбудили. Руфиско прилег досыпать, а я присел и начал вслушиваться в ночные звуки. Позади меня простиралась неизвестно на сколько миль удивительная страна. Слева и справа на пустынном побережье, вероятно, валялись одни лишь обломки кораблей, выброшенные на берег бурями или занесенные сюда морским течением.

Скоро мы отправимся в путь… но в каком направлении нам следует двигаться? Суждено ли мне умереть здесь, на этой земле? А может, именно здесь начнется моя новая, непредсказуемая судьба, и род Сэкеттов станет неотделимой частью этой новой, удивительной страны.

На небе начали сгущаться тучи, и вскоре началась морось. Дождь? Он безусловно поможет нам. Он скроет наши следы и места стоянок.

Я тихо окликнул своих спящих спутников:

— Саким! Руфиско! Пора!

Глава 9

С жестким порывом ветра, словно кто-то швырнул горсть гравия, на землю упало несколько крупных дождевых капель. Затем начался настоящий ливень, он обрушивался на берег могучими струями с каждым новым порывом ветра, подобно каким-то таинственным существам, как и мы, вышедшим из морских пучин.

Мы начали свое движение вверх по безымянной реке против течения под проливным дождем, оставляя позади обширные зеленые луга и вековые деревья с пышной кроной. Ветер крепчал, и мы могли поднять парус, а ураганный ливень и сплошная стена дождя надежно скрывали нас от посторонних глаз.

Напялив дождевики, мы с любопытством озирали проплывавшую мимо нас в дымке местность. Однако вскоре ветер стих, и нам пришлось убрать парус и взяться за весла.

— Как думаете, сколько мы прошли? — спросил я.

Саким пожал плечами.

— Течение здесь сильное. Не думаю, что мы смогли пройти больше десяти — двенадцати ваших английских миль.

Впереди, совсем близко, на расстоянии не более нескольких корпусов нашего вельбота, показался узкий скалистый остров. Мы подплыли ближе к берегу и, отыскав удобный изгиб скалы, направили к нему наш вельбот.

Двое из нас прыгнули в воду и отбуксировали вельбот на песчаный берег.

— Как раз то, что нам нужно, — сказал я. — Мы всегда сможем быстро столкнуть вельбот в воду в случае опасности и уйти.

Укрывшись на уступе скалы, мы развели небольшой костер из собранных здесь же сухих веток и плавника и смогли согреться.

— Здесь мы устроим тайник, где спрячем часть нашего добра, — сказал я друзьям, — затем попробуем завязать отношения с туземцами из племени Потаки. Поступим с ними по справедливости.

— Это, по-твоему, справедливо, — возразил Руфиско, — когда за бусы, цена которых равна нескольким пенни, мы требуем шкуру лисицы стоимостью во много гиней?

— Безусловно. Цена товара в данном случае определяется его редкостью и существующим на него здесь большим спросом. Действительно, бусы, которые мы привезли, в Англии стоят недорого, поскольку они там продаются на каждом шагу, но здесь они являются большой редкостью. По той же причине и меха являются для них дешевым товаром. Нам нужна их пушнина, им нужны наши бусы. Поэтому мы и вступаем в сделку, то есть торговые отношения с ними.

Они не могут продавать здесь лисий мех по той же цене, по которой он продается в Англии, просто потому, что они не в Англии. А мы будем действовать осмотрительно, соберем побольше меха, после чего вернемся к морю и будем поджидать там любой корабль, будь то Госнолд, Ньюпорт, Уэймот или любой другой, кого туда занесет.

— Включая и Ника Бардла?

— Встречаться с ним нежелательно, и мы будем этой встречи избегать.

Никто из нас не мог знать, что ожидало нас впереди. Но каждый втайне надеялся сколотить себе приличное состояние. Саким давно уже не видел своих родителей. Руфиско жаждал вернуться домой важным господином, добившимся успеха в жизни, в богатых одеждах и с дорогим оружием.

Мною овладело нетерпение, желание действовать, и я знал, что точно так же думали и чувствовали мои товарищи. В действительности же нами двигало непреодолимое желание увидеть, узнать нечто новое, неведомое доселе, совершить открытие! Такова была специфика той эпохи, знамение времени, которое мы проживали, и это чувство было в крови каждого моего современника, поэтому я втайне надеялся, что так же думал и чувствовал Руфиско, несмотря на его заверения в обратном.

Я подбросил хвороста и нескольких больших щеп плавника в костер. Образовавшаяся по краям костра белесая зола состояла из мелких зернышек. Я зачерпнул в ладонь пригоршню золы и без труда растер в порошок.

Нас окутала тьма, словно упавшая с неба плотная пелена. Настала ночь, моросящий дождь, ливший целый день, не прекращался. На наше счастье, вокруг было полно плавника, и мы имели возможность постоянно поддерживать огонь в костре.

Саким и Руфиско завалились спать. Через некоторое время я встал и внимательно огляделся по сторонам. Выбранное нами для стоянки место оказалось весьма удобным, а нависаемая над нами козырьком скала служила надежной защитой от ветра и дождя. После полуночи дождь стих, и я вышел на берег посмотреть, как выглядит со стороны утес, на уступе которого мы укрылись. Оказывается, вплотную к скалам подступал густой лес. Вот почему здесь на каждом шагу валялись громадные серые стволы деревьев, вырванных с корнем, несомненно, во время какого-нибудь очередного пронесшегося над этой местностью урагана.

Потом я тоже лег и вскоре заснул, а проснулся, как я себе и приказал, перед самым рассветом. Вокруг стояла тишина. Дождь уже давно прекратился, однако облака нависали низко, над самой землей. Я взял свою шпагу, а кинжал достал из баулов с вещами. После чего отправился искать тропинку, ведущую на вершину утеса. Вначале я не мог найти ничего подходящего и только спустя некоторое время обнаружил небольшую расщелину, в которую с большим трудом смог втиснуться. Ежесекундно рискуя сорваться вниз и разбиться, я пробирался к вершине крутой скалы. Наконец я оказался на самой вершине скалы и… прямо в лесу — в темном невообразимом хаосе плотно сплетенных ветвей, с толстым слоем валежника на земле, поросшего мхом и опутанного ползучими растениями. Я подумал, что здесь явно никогда прежде не ступала нога человека.