На хвосте удачи, стр. 44
Нэтти сидел у стола, осторожно трогая пальцами распухающую половину лица.
– Красавчик! – заметил Фокс. – Теперь все тортугские девчонки твои!
– Ты его специально… да? Специально раздразнил? – спросил Нэтти снизу. – Хотел, чтобы он кинулся драться?
– Конечно. Он мне не нравился и наверняка устроил бы на корабле какой-нибудь мятеж… Как бы то ни было, я не дал мечтам Каппера сбыться: губернатором на Карибах ему не быть.
– Ох, ну ты и идиот! – вздохнул Нэтти без всякого почтения. – А если б он тебя убил?
Фокс, засмеявшись, потрепал его по голове:
– Я же знал, что с тобой, Нэтти, никому не справиться!
Прощание с Городом оказалось торопливым. За день моряки обследовали корабль и признали его состояние отличным, перетаскали на корвет припасы, вещи и оружие. Ночью устроили грандиозную попойку на весь Город. Поглядывая на хмурившееся небо, выстояли утром заупокойную мессу. При свежевшей волне сгрузили убитых на местное кладбище – одинокий корабль на самой окраине города (наверняка мертвецов снизу радостно принимали крабы). Отец Доминик, кстати, оставался: что овцы без пастыря, что пастырь без овец… Наскоро благословил побитого Нэтти, напомнил строго: «Епитимья!», юнга истово закивал. Фокс с удовольствием представил, как будет донимать его этой самой епитимьей…
Перед лицом надвигавшегося шторма к отплывающим присоединились еще несколько человек.
Зато в Городе неожиданно решил остаться механик Ведекер. Ему как ученому очень захотелось проверить свою теорию. Но даже если Город не утонет, он начнет здесь новую жизнь с теми, кто остался. Уже, конечно, без адмирала, кланов и прочих негодяев. Времени на уговоры не было, шторм набирал силу, и Фокс решил махнуть на механика рукой.
«Пес войны» уже медленно и осторожно выходил из лабиринта деревянных прогнивших лоханок, когда Фокс хлопнул себя ладонью по лбу и издал длинную богохульственную тираду. Нати, тоже только сейчас вспомнившая про оставшиеся на «Тартарусе» ценности, печально сказала:
– Да, пропали наши дублоны!
– Да при чем тут они! – с досадой сказал Фокс. – Надо было забрать с собой ведекеровский водолазный костюм! Мы могли бы поднять сокровища Моргана!
– Смотрите! – закричал кто-то, и все бросились на корму.
Механик оказался прав: Город кренился, разваливался, лопались связи, мосты; волны, радостно добравшись наконец до долгожданной игрушки, подкидывали дряхлые суда, разбивая друг о друга в щепы… Уже половина Города лежала под водой. Впрочем, некоторые корабли успешно противостояли шторму…
Фокс отозвал людей на паруса, женщин послал в трюм – подальше от шторма, поближе к помпам. На корме задержался лишь Нэтти. Капитан мимоходом коснулся его плеча:
– Не печалься, Нэтти. Кто знает, может, Остров со временем опять «обрастет» кораблями…
Часть четвертая
Чио и Бич пиратов
Ловушка захлопнулась.
От люссановского брига «Непобедимый» остались одни щепки. «Пес войны», на который Фокс пару месяцев назад пересадил своего второго помощника и часть команды, тонул, немногие уцелевшие моряки плыли к «Красотке». А из пяти испанских фрегатов удалось потопить только один. Очень невыгодный обмен!
…Капитан Люссан пришел к нему с предложением консорства, от которого просто невозможно было отказаться: по верным сведениям, в Гавану вскоре отправляется испанский галеон, везущий серебро с материкового рудника, – ждать основного казначейского каравана. Практически без конвоя, так, парочка люггеров. Фокс знал Люссана как человека серьезного и основательного, призы тот брал небольшие, но стабильные, команда была им довольна. И источники информации у него всегда были надежными. Лис согласился, не раздумывая.
Как оказалось – зря. Вместо серебряного галеона их поджидала эскадра Бича пиратов. Самым правильным было удирать, что они и попытались сделать. Но несколько метких залпов с фрегатов угодили в крюйт-камеру «Непобедимого», а когда «Красотка» и «Пес войны» пошли на прорыв, попытка тоже кончилась плачевно. Ну что ж, он уже два раза уходил от Бича пиратов, третий оказался неудачным…
…Нацеленные с фрегатов множество мушкетов и пушек. Почти затертая среди могучих кораблей шхуна, только что не взятая на абордаж. И на палубе – они. Изрядно прореженные картечью и ядрами, оскалившиеся, ощетинившиеся пистолетами, саблями и шпагами.
– Сколько у нас осталось ядер? – почти не поворачивая головы, спросил Лис.
– Лучше спроси, сколько у нас осталось пушек, – проворчал канонир Дарби. – Хватит, чтобы этому их… флагману засадить ниже ватерлинии. Но только раз.
Лис потер подбородок.
– А больше нам и не надо!
С испанского флагмана «Санта Мария» вновь донесся звучный голос. Говорил испанец по-английски.
– Адмирал Рикардо де Аламеда второй раз предлагает вам сдаться! Он гарантирует, что вас не казнят на месте, а довезут до берега и передадут в руки суда!
Что равнозначно. Лис почувствовал, как вздрогнул стоявший с ним плечом к плечу Нэтти, глянул мельком: тот, нервно кусая губы, уставился на испанцев на палубе флагмана. Жалко мальчишку.
Лис набрал полную грудь воздуха:
– Передайте дону де Аламеда благодарность за столь любезное предложение и скажите ему…
Старший помощник шагнул к нему, заслоняя спиной от испанцев. Сказал, почти не шевеля губами – привычно берег авторитет капитана:
– Подумай, Лис. Адмирал, по слухам, держит свое слово. А пока мы живы – все еще возможно.
Эндрю обвел взглядом свою маленькую потрепанную армию. Они ждали его отказа и готовились умереть так, как умеют корсары, – сражаясь до последнего вздоха.
Лис окончил свои слова совсем не так, как намеревался. Не так, как от него ожидали:
– …передайте, что мы сдаемся!
Высоко подняв шпагу, Фокс отсалютовал своему удачливому противнику – и аккуратно положил ее на палубу. Он не смотрел на своих людей, но слышал, как над шхуной разнеслось:
– Лис… Лис-с… Лис!
Но знал, как изумленно они переглядываются, как медленно, дожидаясь друг друга, кидают под ноги оружие: кто неохотно, кто с недоумением, кто с облегчением…
Ему показалось, что Нэтти сошел с ума. Только что тот стоял рядом – и вот уже рванулся вперед, крича пронзительно:
– Отведите меня к дону Рикардо де Аламеда! У меня к нему срочное и важное сообщение!
Солдат цепко ухватил его за ворот, но не зашвырнул обратно в толпу корсаров. Подняв голову, вопросительно смотрел на офицеров – а мальчишка, готовый вывернуться не только из собственной одежды, но и из собственной шкуры, продолжал верещать, упрашивая, грозя и раздавая от имени дона де Аламеда награды за свою жизнь. И все это – на чистом испанском, да еще с безупречным кастильским произношением!
– Парень свихнулся от страха, – прошептал стоявший за Фоксом боцман. – Сейчас они его прикончат…
– Чего он там кричит, а, Лис?
Фокс еле повел плечом. Ответил мнимо спокойно:
– Всякий бред. Тянет время, похоже.
Берни, хорошо понимавший испанский, быстро взглянул на него, но ничего не сказал. Меж тем офицеры, вполголоса посовещавшись, приняли решение. Один махнул рукой:
– Мальчишку – к адмиралу. Остальных – в трюм.
Подгоняемые ударами мушкетов и ругательствами пленные побрели к люку. Задрав голову, Фокс следил за Нэтти: юнга легко взбежал по трапу. На них он даже не оглянулся.
…Точно во сне она вошла в большую, богато убранную каюту. Высокий, одетый во все черное мужчина стоял к ней спиной, задумчиво глядя в большие кормовые окна. Нати уставилась на него, чувствуя, как у нее просто подгибаются ноги. Волосы цвета воронова крыла – он нисколько не поседел! – спускаются на прямые плечи…
– Итак, – услышала она бархатный голос. – И что же ты хотел мне сообщить, юный пират?
Человек обернулся, и у Нати просто перестало биться сердце. Прямой профиль, густые ровные брови, темные пронзительные глаза, строгий рот, испанская бородка – все, как она и помнила…